Диана Марселлас - Зов Колдовского ущелья

— Вы оба можете идти.

Шей тут же развернулся и пошел прочь, ни разу не обернувшись, а Джейред упрямо последовал за Брилли и стражей к винтовой лестнице в конце дока. Сержант метнул в его сторону раздраженный взгляд.

— Эй, ты! Я приказал тебе проваливать!

— Меня послал на это задание граф Ревил, — запротестовал Джейред. — Я хочу доложить ему о проделанной работе.

Врать он не умел, и сержант сразу почувствовал напряжение в его голосе.

— Иди с докладами к начальнику порта! Мастер Эннис все передаст лорду Ревилу и даже графу Мелфаллану, если, конечно, сочтет это нужным.

По пренебрежительному тону сержанта было понятно, что он считает Джейреда не заслуживающим ни малейшего внимания высокопоставленных особ, а также что, по его мнению, мастер Эннис подумает то же самое.

— Лорд Ревил находится здесь? — спросил Джейред.

— Здесь. — Сержант презрительно указал пальцем на Брилли. — Все по ее милости!

— Тогда я обязан сделать доклад лично ему. Это мой долг. — Джейред решительно шагнул вперед, держа руку на рукоятке кинжала, и смело взглянул сержанту прямо в глаза. — Я обязан выполнять свой долг так же, как и вы.

Сержант нахмурил брови и пожал плечами.

— Что ж, пойдем! Мешать выполнению долга я не стану, — пренебрежительно ответил он и отвернулся.

Джейред торжествующе посмотрел на Брилли. Та нахмурилась, не понимая, почему он так ведет себя. Почему защищает? Она задумалась, и неожиданно пришедшая на ум догадка заставила сердце дрогнуть: наверное, Джейред простил ее, простил много лет назад, а она ничего об этом не знала. Значит, в нем возродились те нежные дружеские чувства, которые он питал к ней с малых лет… Она улыбнулась ему, и глаза юноши радостно засияли в ответ.

— Хорошо! — воскликнул Джейред, удовлетворенно кивнул и махнул рукой, приглашая сержанта и его солдат пройти первыми к лестнице, словно имел полномочия определять подобную последовательность.

Сержант гневно взглянул на него, но ничего не сказал.

— Вперед, ребята! — грозно скомандовал он.

Брилли поднималась по широкой лестнице в окружении невозмутимых вооруженных воинов. Она не могла узнать, о чем они думали, ее магия все еще дремала. Сегодня ей удалось уловить единственную мысль лесника. Все остальные раздумья окружающих были ей недоступны.

«Неужели на этом все закончится? — с ужасом подумала она. — Неужели мне никогда больше не суждено лечить людей? Неужели за заботу о ребенке я должна расплачиваться арестом?»

Поднявшись наверх, они свернули на дорогу, по которой она шла всего несколько дней назад. Попадавшийся им навстречу народ в изумлении останавливался.

— Кто эта женщина? Что случилось? — доносилось до нее со всех сторон, но сержант не обращал ни на кого внимания, важно шествуя вперед.

«Мне бы тоже ужасно хотелось узнать, что случилось. Что плохого я сделала?» — думала Брилли, пытаясь сохранять спокойствие.

Они прошли по мосту через ворота, спустились вниз по другому тоннелю и очутились перед решеткой. Сержант отпустил половину своих солдат, приказав им возвращаться в порт, вытащил из кармана большой металлический ключ и вставил его в замочную скважину. Решетчатые ворота отворились, зловеще скрипя, и сержант кивком указал Брилли на двор, располагавшийся за ними.

— Оставайтесь здесь! — велел он оставшимся воинам и Джейреду, грубо схватил Брилли за руку и провел ее за ворота.

— Эй! — окликнул сержанта Джейред, но тот с шумом захлопнул решетку перед его лицом.

— Жди здесь, я сказал! — отрезал он и направился с Брилли к другим воротам.

Они спустились по лестнице, повернули налево и прошли по коридору к еще одной металлической решетчатой двери. Сбоку над ней горел единственный факел, пахло сыростью и холодом. Открыв решетку, сержант толкнул пленницу внутрь маленькой комнатки.

— А ты посиди тут!

Дверь с грохотом захлопнулась. Брилли слышала, как звучные шаги сержанта отдавались гулким эхом в мрачном коридоре, и через пару минут все стихло.

Брилли спокойно стояла на месте, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте. Под ногами светлела солома, от неровных каменных стен веяло холодом. В воздухе пахло сырой землей. Где-то поблизости капала вода. Она нащупала стену и пошла вдоль нее, желая оценить размеры помещения. У третьей стенки стояла невысокая койка, на ней лежал тонкий матрас. Вернувшись к двери, Брилли выглянула в коридор, там никого не было.

Итак, ее заперли в камере. В темнице замка Ярваннет. Сквозь каменный пол ощущалось движение — то плескались, ударяясь о фундамент замка, морские волны. Брилли знала, что в Ярваннете есть темница, знала также, что в зависимости от тяжести совершенного преступления человека помещали на более или менее глубоком уровне. Но в этом коридоре горел факел, и она ощущала соленый запах моря, и, быть может, еще стоило на что-то надеяться…

Схватившись за толстые прутья решетки, Брилли прижалась щекой к прохладному металлу.

Книги из колдовской пещеры научили девушку бояться совсем другого: разъяренной толпы, обезумевшей от ненависти и страха перед колдовством, готовой разорвать в клочья; погони Верховных лордов с неистово лающими и рвущимися вперед собаками и страстным желанием вогнать кол в сердце ведьмы. Она знала из книг, что колдуньи умирают страшной смертью, потому что страх народа перед ними слишком силен, а ненависть Верховных лордов не ведает границ. Люди в Назеби запаниковали, узнав о появлении в их местах колдуньи, но эта паника была искусственно вызвана в них умелыми действиями Бартола. Брилли верила своим книгам, но допустила много ошибок. Хотя… Разве встретилась на ее пути разъяренная толпа? Или свора собак Верховных лордов?

В ее случае все получилось совершенно иначе. Солдаты спокойно провели ее по улицам Амелина, народ был искренне возмущен, и — что самое удивительное! — один из посланных за ней воинов даже заступался за нее. Брилли закрыла глаза, прислушиваясь к беспокойному стуку собственного сердца.

Надо сохранить веру, сказала Тора.

«Веру? Могу ли я верить во что-нибудь сейчас? И поможет ли мне моя вера избежать верной погибели?»

Она прошла к койке, легла и закрыла лицо руками.

На протяжении долгих, удивительно медленных часов Брилли ждала, отрезанная от света двух солнц, от прохладного прикосновения ветра, от шума волн и леса, столь привычных для нее с детства. По ее предположению, дело близилось к вечеру, поскольку стражник принес воду и похлебку. Он просунул миску и кувшин сквозь решетку и, не сказав ни слова, удалился, позвякивая связкой ключей. Она с трудом проглотила мерзкую еду.

Когда за ней пришли, Брилли дремала. Она приподнялась на локте и изумленно уставилась спросонья на распахнутую дверь, огонь фонаря и троих воинов Мелфаллана в серебристо-голубых камзолах. На всех троих были шлемы и латные рукавицы, на поясах у каждого висел палаш, тела защищали серебристые кольчуги.