Андрей Уланов - На всех хватит!

Появившийся на этот раз гном был наряжен в забавный бархатный кафтанчик, темно-зеленый, с салатового цвета буффами. С виду он был в два раза старше своего сизо-радужного коллеги, но держался при этом не в пример почтительнее. Кобуры, в отличие от предшественника, на нем видно не было, но, обзаведясь уже кое-каким опытом, я обратила внимание, что кафтанчик под правым плечом чуть оттопыривается, как раз рядом с длинной горловиной обычного вроде бы кармана.

— Достопочтенная дщерь Хеймурга, — провозгласил он, старательно отвешивая поклон, который я, чуть поколебавшись, классифицировала как «уважение третьей степени, оказываемое при неофициальных приемах особ, приближенных к монархам надгорных держав». — Советник Торк желает немедленно лицезреть вас, — гном закончил разгибаться, узрел меня и, миг поколебавшись, тем же торжественным тоном закончил: — И вашу спутницу.

Я еще успела услышать дружный разочарованных вздох собравшихся зевак — а потом захлопнувшаяся дверь наглухо отгородила нас от шумов общей залы.

— Прошу, — гном повел рукой в сторону зеленого ковра, изображавшего — с типичной для наших рас скрупулезностью — цветущую лесную поляну. И одним лишь изображением дело не ограничивалось — провалившись на первом же шаге по щиколотку в пушистый ворс, я почувствовала запах доброй полусотни знакомых трав, услышала краем уха гудение шмелей, чириканье птах, звон ручья в полулиге к северу…

— Дверь советника в конце зала прямо перед нами, — напутствовал нас гном. Сам он вслед за нами на ковер вступить не решился, наверное, не желая лишний раз осквернять подобное произведение искусства и магии прикосновением подошв своих сапог. Если дело обстояло именно так, то я понимала его — этот ковер был воистину великолепен. И совершенно не гармонировал со статуями из серого камня, взиравшими на нас из многочисленных ниш по обеим сторонам зальчика. Все они изображали великих и, как я искренне надеялась, давно почивших гномов, ибо если эти несчастные и поныне продолжают столь мрачно глядеть на окружающий их прекрасный мир, то мне остается лишь от всего сердца посочувствовать им.

К моему удивлению, советник Торк не был в два раза старше гнома в зеленом кафтане — по крайней мере, больше чем в сто сорок лет я определить его возраст не смогла. Когда Юлла пинком распахнула дверь его кабинета, он начал было приподниматься из-за массивного морионового стола, но, увидев меня, жалобно простонал и упал обратно в кресло.

— Не-ет!

— Что случилось, Торки? — участливо осведомилась Юлла. — Я ведь еще и не начала говорить.

— Что бы ты ни сказала, — буркнул гном, уставясь невидящим взглядом в наши отражения на полированном камне, — добром это не кончится.

— Ты же еще ничего не знаешь…

— Не знаю! — взвился советник. — О нет, я знаю… другой вопрос, что до последнего мгновения я гнал это знание прочь, надеясь, что Тралла все же не повернулась к своему верному слуге своей самой необъятной частью тела. Или ты скажешь, что эта эльфийка за твоей спиной — не принцесса Иллика аэн Леда? Долженствующая выполнить некую невероятно важную миссию?

— А тебе-то какое дело? — мгновенно насторожилась Юлла.

— Какое-какое… никакого! — проворчал гном. — Мне лично. А вот Третьей Его Подземных Чертогов Величества Канцелярии очень даже какое. И Совету Старейшин, в особенности старому пню Корнелиусу… — Торк осекся и, озабоченно покосившись на выложенный яшмой потолок, продолжил тоном тише: — У меня полстола, — гном кивнул в сторону высившихся по правую руку от него бумажных холмов, — завалили телеграммами, едва вы отчалили от туманного Альбиона.

Я открыла было рот — и немедленно, не издав ни звука, захлопнула его обратно.

Тайная миссия, о которой было известно лишь самым доверенным… защищенная всеми мыслимыми магическими способами… может, проще было самим разослать объявления в десяток лондонских газет?

— И что, — обманчиво спокойным голосом осведомилась Юлла, — содержится в этих телеграммах?

— А тебе так вот сразу все и скажи? — прищурился гном.

— Торки! — в голосе Юллы начали появляться угрожающие нотки. — Не забывайся. Ты не хуже меня знаешь, чем обязан твой клан моему отцу… и как следует платить подобные долги.

— Не учи меня, с какого конца браться за кирку! — огрызнулся гном, — Я помню все… иначе бы вы со своей зеленоглазой тростинкой тут бы не стояли. Но, коль уж мне придется из-за тебя лезть голыми руками в горн, могу я хоть зад напоследок разок-другой почесать?

— Хоть до костей, — улыбнувшись, примирительным тоном сказала Юлла. — На самом деле я вовсе не такая злобная тварь, какой ты меня воображаешь. И, если, конечно, ты будешь вести себя хорошо — а это, среди прочего, включает в себя понятия «честно» и «откровенно», — то я даже постараюсь помочь тебе выпутаться из этой истории. Не могу обещать, что с прибылью, но и не лишившись последней пары сапог.

— Таким бы хлебалом, да медку, — буркнул Торк, продемонстрировав знакомство с фольклором своих древесных сородичей. — Давай уж, валяй.

— Ты бы хоть сесть гостям предложил.

— Ага. Вы уже и так сели… на мою шею. Валяйте, продолжайте, — тоскливо сказал гном. — Чувствуйте себя как дома… сигару? Кубинские, семь долларов штука… или коньяк? Лимонадов, извините, не держим-с, равно как и мороженого, но стоит тебе лишь пожелать…

— Не паясничай, Торки, — скривилась Юлла, подходя к столу гнома. — Что в тех телеграммах?

Придерживая ножны Огонька, я осторожно присела на краешек стула. Ткань обивки оказалась на удивление приятной на ощупь, а само сиденье — мягким, так что я позволила себе продвинуться на большую площадь, а чуть погодя — и вовсе откинулась на спинку.

— Ваше подробное описание. Дата прибытия, — гном презрительно хмыкнул, — будто я сам в расписание «Белой Звезды» заглянуть не догадаюсь, где остановитесь… ну и, само собой, список предполагаемых эльфийских резидентов — опять же, будто не я же его им каждый квартал отсылаю. Правда, они в него еще два десятка имен добавили, но вот что занятно — семерых из них в этом городе никогда и в помине не было, а трое — я даже не поленился, перепроверить приказал, — уже, самое меньшее, лет по пять на кладбищах лежат и вставать вроде не планируют.

— А твое имя в этом списке значилось?

— Нет! — отрицательно мотнул головой Торк. — И не могло. Это… ну как бы тебе попонятнее объяснить… непересекающиеся плоскости, вот!

Краем сознания я отметила, что утверждения наставника Умхара про неспособность гномов понять идеи Лобачевского, видимо, весьма близки к истине. Нашей расе все же больше повезло с абстрактным мышлением.

— О Долге твоему отцу знают все, — продолжал Торк. — По крайней мере, все те, кто хотел бы об этом знать. Но Долг Клана и то, чем занимается Третья Канцелярия, — они существуют как бы отдельно друг от друга. Гном, составлявший список, мог бы вписать в него последнего людского пьянчужку, которому ты однажды кинула шиллинг, если бы прознал о нем — но не меня. Наш Кодекс…