Психея Лу - Зеленоглазая гадюка едет в Хогвартс

Поттер хихикнула:

– По правде говоря, таких, как я, еще троих можно положить, и мы не будем мешать друг другу.

– Только за ширму кровать передвинь, а то мадам Помфри орать будет, что мальчики-девочки вместе… – Рон тоже сполз с постели, готовясь двигать мебель.

– Она и так будет орать, но если ты хочешь… – Эри перетащила подушку на кровать Гермионы.

– А вот мама трансфигурирует какую-нибудь мелочь в спальное место, если к нам гости приезжают, – пропыхтел Рон.

– Как интересно! – восхитилась Гермиона. – Но я этого пока не умею делать.

– И не время тренироваться, Грейнджер. Поспим раз вместе, хорошо?

– Да. Спокойной ночи, ребята!

– Спокойной ночи, девчонки…

Но Эри еще долго не могла уснуть. Она лежала, слушая тихое дыхание Грейнджер, сопение Рона и Невилла, глядя в потолок. Эмоции ее метались от теплого чувства защищенности и со-причастности, до злости и стыда на себя.

«Струсила, Поттер? Как ты растерялась перед троллем-то! А твои дурацкие ступефаи – это вообще, блин, в рамках школы для умственно отсталых волшебников! Ведь знала же, знала! Так. Спокойно. Незачем винить себя за то, что уже нельзя исправить. В другой раз будешь умнее».

Она повернулась набок, потерлась щекой о нагревшуюся подушку. Хорошо хоть пришла в себя, когда тролль рухнул – и дальше действовала не только на инстинктах, но и логика проснулась. Хотела сразу начать командовать – прикусила язык. Отдала эту привилегию Рону. Он, в конце концов, мужчина – а за последние два месяца у него было мало поводов это почувствовать. Не зря так бесится, когда Малфой и иже с ним прохаживаются насчет «дружишь с девчонками, и сам девчонка».

Вот и правильно, вот и хорошо. Сегодняшнее происшествие сплотило их четверку прочно. Ее собственные душевные угрызания на этом фоне не играют никакой роли.

И уж точно никто не узнает, почему ей так стыдно.

«Все-таки ты не умеешь оценивать людей, Поттер. Грейнджер, конечно, остается невыносимой всезнайкой, обожающей читать занудные лекции, но… но она смелая и не равнодушная к тем, кого считает друзьями. Она ничуть не похожа на ту мою одноклассницу. А Лонгботтом, пусть тряпка и мямля, тоже не трус. Как он со Снейпом-то!

Как здорово, что я не оттолкнула их тогда, в купе Хогвартс-экспресса! И как глупо будет выглядеть, если я СЕЙЧАС скажу что-то вроде: вы настоящие гриффиндорцы, давайте дружить. Но ведь правда, эти два месяца я относилась к ним с пренебрежением. А теперь…

Неужели чертова Шляпа действительно смотрела куда-то вглубь, отправляя их на этот факультет? Неужели они не просто переубедили ее, а в них действительно есть что-то такое, ну, гриффиндорское?»

Поттер вытянулась во весь свой маленький рост, уставилась в потолок.

«А если так – то я тоже, получается?..

Перестань ухмыляться, идиотка!

Опыт показывает, что гриффиндорские добродетели не слишком помогают в жизни. А ты не настоящая гриффиндорка, и это хорошо. Ты змея, как тебе говорили не раз. Ты ведьма – в том смысле, какой вкладывают маглы, а не просто синоним «волшебницы». Ты-не-такая-как-они!

Незачем думать «а что, если бы». Неужели ты сама считаешь, что тот бред, который ты несла, сидя под этим прохудившимся колпаком, – правда?

Выбрось все это из головы, и спи».

Эри аккуратно помешивала зелье в котле – три раза по часовой стрелке, пять раз против, семь по, девять против, а потом повторить весь цикл, – размышляя о преимуществах магического мира над магловским. Сегодня они варили Очищающее зелье, которое справлялось с любыми кожными высыпаниями. Сложная тема для первокурсников, но некоторым из них – а именно гриффиндорскому квартету и Малфою – Снейп последнее время начал давать задания посложнее. Очищающее зелье имело полтора десятка компонентов, варилось почти два часа (профессор велел им прийти пораньше), и ему следовало прямиком пойти в запасы мадам Помфри. Зелье должно было иметь приятный запах корицы и быть бледно-розовым, перламутровым. Эри вспомнила противно пахнущие мази, которые тетя Петунья покупала для Дадли, когда он покрывался красной сыпью, в очередной раз объевшись шоколадом или клубникой. Для девочки, которой сладкое не доставалось почти никогда, это было поводом позлорадствовать. Дадли ныл и чесался, а она довольно улыбалась.

Сама Поттер почти никогда не болела, и вообще не помнила, чтобы для нее покупали лекарства или водили к врачу. Не считать же синяки и ссадины болезнью. А, нет, в прошлом году было сотрясение мозга, когда она разбиралась с этим Полкиссом. Вот же тупица, ему Дадли ясно сказал – Поттер не трогать, будут последствия. Не понял. Пришлось самой ему навалять (гордость не позволяла Эри признаться, что скорее это ей «наваляли» – Полкисса хотя бы не тошнило потом всю ночь), а через пару дней его вызвали на «конфиденциальный разговор» Джерри и Колин. Зарекся ее трогать, придурок. Тогда она в последний раз была в кабинете школьной медсестры. Как же там воняло! Зелья, даже самые отвратительные, на ее нюх, пахли лучше. По крайней мере, в них не было такого поганого химического привкуса.

Так, кажется, все… Эри потушила огонь, ободряюще улыбнулась Невиллу (последние полчаса он сидел, ничего не делая, и боялся даже вздохнуть в сторону котла), и пошла к Снейпу. Бросила короткий взгляд на Малфоя. Он чуть задержался с первым этапом, поэтому сейчас сам, склонившись над котлом, помешивал зелье – три по часовой, пять против… его сегодняшний напарник, Гойл, сидел с напряженным лицом – точно как Нев. Эри стало его чуть-чуть жаль… но сам виноват, раз дружишь с такой скотиной.

– Профессор Снейп, мы закончили зелье. Проверьте, пожалуйста.

Снейп практически засунул длинный нос в котел, Эри показалось, что у него даже улыбка мелькнула… но, конечно, показалось. Ужас Подземелий не улыбается гриффиндорцам.

– Я зачитываю вам его, Поттер, – наконец сказал он.

– НАМ с Невиллом, профессор Снейп, – добавила Эри. Она покосилась на серьезную Гермиону, на Рона – тот знал, чего следует ожидать, и ухмылялся.

Раз… два… три…

БА-БАХ!

БУМ!

– Ой-ой-ой!

Зелье Малфоя неожиданно взбурлилось, из него вырвался огромный пузырь, и попал слизеринцу в лицо. Малфой по-детски подвывал, протирая глаза, Гойл вскочил, на широкой физиономии была растерянность и обида.

– Эванеско! – Снейп широким шагом отправился к пострадавшим. Малфой отнял руки от покрасневших глаз и завопил, срываясь на визг:

– Это все Поттер, профессор, она что-то сделала с котлом!

Зельевар резко повернулся:

– Поттер?

Эри опустила глазки, продолжая прижимать свой котел к груди. Она нюхом чувствовала, что не стоит встречаться со Снейпом глазами. (Было такое подозрение, что как она сама по голосу распознает ложь, так Снейп делает это по глазам). Похлопала ресницами, сказала с обидой и недоумением: