Елена Звездная - Киран. Дочь воина.

- Он бутыль мартини выхлебал и вот результат!- напомнила я.

Мика тяжело вздохнула и начала командовать:

- Так, немедленно бери себя в руки. Иди, порань что-то, накапай кровякой на себя, него и кровать, и вали спать в свою спальню! Двери запри, кстати.

- Не поможет… один раз он их уже выбил:

Мы разом и грустно вздохнули. Маму бы сюда, но ее так накачали успокоительными, что она просто в отключке… И вдруг я вспомнила!

- Фрукты!

- Что? - Микаэлла посмотрела на меня с тревогой.

- Нрого сказал, что в них что-то сонное! - я подскочила. - Точно, фрукты!

- Эээ:

- Микусь, все. Сейчас все будет хорошо.

- Ладно, но меня не отключай… на всякий случай.

Когда я выбежала из туалета, обнаружила Нрого, сидящим перед дверью и дожидающимся меня.

- Животик болит? - жалостливо спросили у меня.

Двадцать семь походов в туалет за ночь, это уже не «животик болит», это уже скорую вызывать надо! Но не будем о грустном.

- Кира хочет фруктов, - я взяла Нрого за лапищу и потянула к столу. - Кира хочет кушать.

- Нрого хочет Киру, - ответили мне.

- Нрого кушать, а потом нести Киру в постельку, - пообещала я.

После этого громила согласился дойти до стола. И даже сел, и даже послушно начал кушать фрукты, поглаживая меня по коленке… К концу подноса, движения его руки замедлились, глаза начали закрываться… А за окнами начинался рассвет.

- Все, Нрого, теперь идем спатки.

- С Кирой? - вопросили у меня.

- А как же, - я подхватила сейр и потопала в спальню.

К слову Мика уже вырубилась, но держала сейр, и спала в сидячем положении. Я улыбнулась, написала ей сообщение, что все в порядке и вырубила связь. Нрого покорно шел за мной.

В спальне он позволил себя раздеть, причем я сняла, только платье, брюки ему оставила… он их сам взялся снимать, я же так в белье и легла. Воин устроился рядом. Потом я вспомнила, что не имитировала потерю невинности. Попыталась встать, но пьяный и сонный удержал.

- Нрого, мне нужен ножик, - решила я быть правдивой.

Неизвестно как и откуда (раздевался же), воин извлек нож и дал его мне.

Взяв убивец, я задумалась, где сделать надрез, чтобы не больно было. Самое не больное, это подрезать Нрого. Он все равно ничего не почувствует. Но это было бы не честно с моей стороны.

Эх - резанув палец я взвыла, и начала сцеживать кровь. На простынь, на себя, на него… помазала там у него, чтоб было, и у себя на бедрах тоже изобразила кровавые разводья. На простыне, правда, совсем мало получилось, но… но учитывая тот разгром что в гостиной, вполне можно представить, что тут уже только остатки. И посасывая пальчик, я так и уснула, рядом с сопящим и дышащим перегаром Нрого.

Сплю… где-то там, в отдалении началось утро. Доносятся хриплые отрывистые крики, что-то где- то гремит… А кто-то сопит… и перегар такой!

- Микусь, завязываем с зюзей, - пробормотала я, переворачиваясь на другой бок.

Сопеть перестали. Но перегар все еще убийственный… хотя мне все равно.

Наверное, я снова вырубилась, потому что снилась мне Гетака, на которой мы с мамой отдыхали прошлым летом. И мы бегали по берегу и кидались друг в друга орешками, вместо того, чтобы их есть… Летели брызги, сияло солнце, чайки слетались на бездарно разбрасываемое угощение и тут:

- Киран!

Глухой, мужской голос едва не вырвал из сна. Но мы люди привычные и я привычно нащупала подушку и прицельно запустила аккурат в направлении, откуда послышался голос. А с прицелом у меня всегда хорошо было.

- Тьфу! Киран!

Молча шарю в поиске второй подушки. Сначала она как-то не поддавалась, но потом Мика с нее слезла, и я отправила повторный снаряд по траектории первого. Бах… полное попадание.

Блаженство… И я вновь погружаюсь в сон, где есть я, мама и теплый океан:

- Киран!

- Ген нестабильный! - натянула одеяло на голову и прорычала. - Если я сейчас встану, порву всех к бракованному двигателю!

И снова тишина… и хорошо… и я сплю:

- КИРАН МАКВАРРАС!

От такого вопля я подскочила на месте, а дальше чисто на автомате:

- Все, кусок урана, я по утрам злая! - вскочила с постели, протерла глаза и:

И тут зазвонил сейр.

И вот странное дело, эта мелодия входящего от Исинхая меня всегда будит гарантировано. И мозги знатно прочищает, а тут… Я грохнулась обратно на постель, застонала, так как голова болела нещадно, после потянулась к устройству, и ответила на звонок.

Из сейра раздалось:

- Кира, девочка моя маленькая, ты как?

- Я? - простонала, всхлипнула, начала жаловаться. - Я не спала всю ночь… Мне плохо… Все болит… ощущение такое, словно по мне стадо бегемотов промчалось… раз двадцать! Спать хочу! А он вопит, атом нестабильный!

- Кто вопит? - у Исинхая начали глаза медленно увеличиваться.

- Кто?! - пробормотала я.

И тут все вспомнила. В смысле - ВСЕ! Медленно подняла голову и увидела стоящего в дверях отца… подушки, обе, валялись у его ног… А глаза злые!

И тут папандр прорычал:

- Переговорное устройство!

И все бы ничего, но слева от меня раздался не менее гневный рык:

- Кто этот мужчина?!

Повернув голову, уперлась в Нрого, уже главное трезвого и вменяемого… а мы и часа не поспали, если судить по показаниям сейра.

- Прощай, Исинхай, - обреченно пробормотала я, прижимая устройство к груди, - прощай мир:

прощайте птички… прощай жизнь моя несчастная… прощай девичья честь… и ты, отче бессовестный, тоже прощай… - подумала, потом решила спросить. - Убивать будете?

У папандра только рычание. Зато у меня наглости переизбыток:

- Ну вот когда будете, тогда и разбудите! - рявкнула я, отрубила сейр… на сей раз и отключила его, а после, завалилась спать.

Как это ни удивительно, меня больше не будили. Как отче утопал с супружником, я не слышала - бессонная ночь давала о себе знать, да и выпила я не мало. Хотя Нрого больше.

Спала я на этот раз долго, проснулась от чувства голода. Есть хотелось так, что я попросту подскочила, встала, потянулась и только потом вспомнила, где я, что я, и чего всю ночь делала.

Удивленно посмотрела на себя - наряд все тот же, то есть изрядно потасканное белое бельишко, с бурыми пятнами уже засохшей крови.

А потом вспомнила про сейр. Метнулась к постели, даже обшарила ее - переговорник отсутствовал! Паршиво! И кстати… еще раз посмотрела на кровать - опаньки! Еще вчера постельное белье было такого бежевого оттенка, сейчас… белое. Подушки - обе, все ровненько:

Не поняла! То есть они тут постель перестелили, и меня обратно положили а я так и не почувствовала ничего?

Пока я не понимала и с удивлением оглядывала убогий интерьер спальни, за дверью послышались шаги.

- Киран, деточка, ты проснулась? - шепотом вопросила какая-то бабка.