Моника Фельтен - Огонь эльфов. Сага о Тале

Войдя в разрушенный тронный зал, она внезапно услышала легкое гудение. Оно было очень слабым и тихим, но таким бесконечно печальным и одиноким, что сердце девушки сжалось от боли.

Помоги нам, отчаянно кричали они. Приди, приди же, избавь нас от этих мук!

Сунниваа огляделась по сторонам. Голоса, должно быть, доносились из-за трона. Она нерешительно подошла ближе. Теперь голоса стали намного громче и внятнее. Приди, Служительница с мечом, подари нам мир, умоляли они. Сунниваа колебалась. Что ей нужно сделать?

Камень, камень, продолжали шептать голоса. О, дай нам его, нам нужно его тепло!

Сунниваа пристально вгляделась в трон. Он стоял перед ней, черный и сверкающий, и, если бы не изображения истязаемых людей, она приняла бы его за обыкновенный черный трон, вырезанный из камня. Его темная страшная аура исчезла, потому что вместе с Ан-Рукхбаром исчезла и мрачная злоба, окружавшая жуткий камень.

Взгляд Сунниваа упал на то место, откуда много дней назад она вынула голову змеи. И вдруг она поняла, что зеленый камень имел ту же форму, что и камень амулета. Она нерешительно протянула руку, сняла амулет с шеи и положила камень в углубление, оставленное камнем.

Свободны, свободны, свободны…

Многоголосый вздох облегчения, словно глухое ворчание, наполнил тронный зал, когда черный трон вокруг амулета стал изменяться. Слабое оранжевое мерцание окутало трон, и там, где оно касалось застывших человеческих тел, он начинал изменяться. Страдание исчезло с их лиц, а их тела рассыпались в прах. Каждый раз из черного камня вылетало маленькое белое облачко и застывало над ним. Под конец от огромного трона осталась только небольшая горстка пыли, в центре которой мерцал амулет.

Воздух над амулетом засверкал, и появилась прозрачная фигура друида. Он улыбался.

— Ты дала им покой, — Анторк указал на нежные прозрачные облачка, все еще неподвижно висевшие в воздухе над разрушенным троном. — И ты выполнила свою задачу!

В его голосе звучала гордость. Он взмахнул рукой, и амулет поднялся над руинами трона и поплыл к Сунниваа, которая обрадованно протянула к нему руку. Крепко прижав камень к груди, она улыбнулась друиду. Фигура замерцала и начала таять в воздухе. Друид поднял руки, поглядел на нежное облачко над троном и сказал:

— Пора! Идите ко мне, дети мои! — прозрачные облачка медленно пришли в движение и собрались между рук друида. Когда последнее из них оказалось рядом с Анторком, в отверстие в стене упал широкий луч света и окутал собой друида.

Сунниваа молча наблюдала за тем, как его фигура поднималась в луче света, при этом растворяясь в воздухе. Последний друид Тале обрел наконец свой покой.

— Спасибо за все, — тихо сказала она.

— Не грусти! — Сунниваа и не заметила, что Вейт шел за ней. Он видел все, что только что произошло. Когда луч солнца погас, молодой человек подошел к Сунниваа, и девушка почувствовала, как он обнял ее за плечи. — Они так долго страдали. Ты освободила их.

— Я не грущу, — возразила Сунниваа, поспешно вытирая слезу. — Я рада, что все наконец закончилось. Я искала тебя. Где ты был?

— Целительница рассказала мне, что несколько дней назад Ан-Рукхбар заточил моего отца в темницу, — ответил Вейт. — Ты была так рада встретить своего отца, что я не хотел тебе мешать. Поэтому я отправился на его поиски один.

— Ты нашел его?

— Да, с ним все в порядке, — Вейт улыбнулся, когда вспомнил удивленное лицо отца, который все никак не мог поверить, что его собственный сын, которого он давно считал погибшим, вызволил его из темницы.

— Я рада за тебя, — внезапно Сунниваа покачнулась и потерла глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — в голосе Вейта слышалась неподдельная тревога.

— Я устала, — ответила Сунниваа. — Ужасно устала, и охотнее всего я проспала бы следующие несколько дней.

— Наверняка так будет лучше для тебя, но вряд ли получится, по крайней мере сразу.

— А почему нет?

— Ты что, не слышишь? — Вейт приложил палец к губам, велев девушке замолчать. И вдруг она тоже услышала. Услышала приглушенные крики людей, доносившиеся с улицы даже до тронного зала.

— Что они кричат? — удивленно спросила Сунниваа.

— Они выкрикивают твое имя! — улыбнулся Вейт. — Они хотят своими глазами увидеть Избранную, которая изгнала тьму из Тале и вернула им мир.

— И что мне теперь делать? — неуверенно спросила Сунниваа.

— Выйди на улицу, покажись им, — улыбнулся Вейт. — Только не бойся. Они уже любят тебя. А когда они увидят тебя, то полюбят еще сильнее, — тут он подошел к ней ближе и нежно обнял. — Так, как я!

Сунниваа ничего не сказала. Она молча поглядела на него, и в глазах ее он прочел, что его чувства взаимны. Зачарованные магией, которая не подвластна ни одному волшебнику, их губы сблизились. Но тут она заколебалась.

— Ты пойдешь со мной, если я выйду к ним? — попросила она, не сводя с него взгляда.

— Я пойду за тобой повсюду, Служительница с мечом, — торжественно сказал он. — Если ты хочешь, так будет всегда.

— Да, я хочу, — невнятно пробормотала Сунниваа, ее губы слились с губами Вейта.

Некоторое время спустя Сунниваа нерешительно высвободилась из его объятий.

— А сейчас нам лучше пойти к ним, — задыхаясь, сказала она.

— Да, пойдем! — Вейт крепко обнял ее за плечи и повел к двери. — Но в одном мы обманулись, — с улыбкой сказал он. Сунниваа испуганно остановилась, и Вейт поспешил продолжить свою мысль:

— Твое задание не окончено, оно еще только начинается!

Огромная серая птица мягко скользила над спящей страной, не переставая удивляться.

Она мирно лежала под ним, окрашенная в различные оттенки лунной летней ночи. Гигантский альп описал большой круг и позволил восходящему теплому воздуху поднять себя выше. Там, вдали, где на закате дня солнце касалось горизонта, он увидел серебристую ленту Юнктуна, сверкавшую в лунном свете, и, если бы теплый воздух не был так наполнен влагой, он увидел бы на горизонте величественный силуэт Ильмазурского хребта, на самой высокой горе которого, навечно укрытой снегами Небесной Башне, он когда-то жил.

Но время одиночества миновало. Он нашел друзей. Когда Сунниваа и ее спутники после победы над Ан-Рукхбаром остались жить в городе-крепости, они просили его остаться с ними. Они устроили для него жилище в старых пещерах птиц-курьеров, и Нимрод стал для него новой родиной.

Он был счастлив. Парящий в потоках летнего воздуха, он снова мысленно пережил события прошедших месяцев, которые так сильно изменили его жизнь. И только прискорбный факт, что, несмотря на тщательные поиски, ему не удалось найти других гигантских альпов, расстраивал его, и поэтому, несмотря на то что у него были друзья, в его душе было место, которое никогда не будет заполнено.