Ксюша Ангел - Исповедь пророчицы. Источник силы

– Хатор! – я услышала такой родной голос у меня за спиной. Я обернулась. На пороге стоял Кхатемун, его одежда была окровавлена, в руке он держал меч и был похож на одного из гладиаторов, которых я видела на телеэкране в различных постановках о жизни Древнего Рима. Я поняла: он пришел, чтобы вызволить меня, и ни одно слово из тех, что я произнесла, не укрылось от его тонкого слуха. Я осознала, что в итоге освободилась. – Хатор…

– Меня зовут Полина! – со слезами выплеснула я ему прямо в лицо. – И я хочу домой…

Я почувствовала, как чьи-то руки обнимают меня и гладят по спине, но я не могла открыть глаз, чтобы посмотреть, кто это. Впрочем, я знала, что это были руки Исиды. Но ненавидеть ее у меня сейчас не было сил. «Подумаю об этом завтра!» – так говорила Скарлетт О’Хара.

– Живым нет места среди нас, Кхатемун, – сказал Ра, но без злости. Возможно, известие о том, что Кхатемун – это его сын, смягчило сердце старика.

– Ты не можешь забрать у меня Хатор! – закричал он неистово. – Только не ее.

– Я ничего не забирал у тебя! – произнес Ра спокойно. – Но она хочет уйти, и ты не можешь удерживать ее здесь насильно. Она – живая!

Ра провел рукой по воздуху, и пространство в этом месте зарябило, поменялось. Он открывал портал в наш мир. Портал для меня, плачущей и несчастной, чтобы я могла уйти из этого жестокого мира в свой и зализать там свои раны. В последний раз я посмотрела в глаза Кхатемуна – великого воина, которого я так и не сумела разлюбить. Воина, которого я так и не смогла понять. Я осознала, что в течение длительного времени просто обманывала себя. Я пыталась постичь сердце Влада, пыталась отыскать там любовь ко мне, но все, что там было – желание борьбы, постоянной войны. И с кем воевать, было не столь важно, был важен процесс. Только так он мог чувствовать себя живым. Это ирония судьбы, что для того, чтобы чувствовать себя живым, ему нужно было умереть.

Я пыталась познать его душу, но вот она стоит передо мной – его душа! Кхатемун, великий воин, который не знает пощады. Я думала, что Влад не мог меня вспомнить, так как виной всему его недостаточная любовь ко мне, но я ошибалась. Он просто не хотел.

Он не хотел отсюда уходить, ведь здесь было все, к чему он стремился при жизни. Здесь он был счастлив.

– Будь счастлив, – прошептала я сквозь пелену слез, как бы озвучивая свои мысли. И шагнула в портал. Последнее, что я запомнила – его полные боли, такие родные глаза.

Я открыла глаза – была ночь. Осмотревшись, я поняла, что нахожусь в своей комнате, в доме саки и лежу на кровати. Простыни были смяты, будто кто-то играл на постели в войнушку – переход из мира мертвых не был таким спокойным! Осознав все, что произошло, я встала, осторожно выскользнула из комнаты и направилась к Роланду. Перед этим я взглянула на часы – три утра. Роланд, скорее всего десятый сон видит, хотя зная его, я могла в этом серьезно сомневаться. Мне кажется, если бы я пропала, он не смог бы спокойно спать.

Наконец, я остановилась перед его дверью и несколько раз глубоко вдохнула, готовясь к длинному и не очень приятному рассказу. Взяв себя в руки, я повернула ручку двери, и шагнула в темную комнату друга. Все же мое первое предположение было верным – Роланд спал на постели, лежа поперек нее, и его сон, казалось, нельзя было нарушить.

– Роланд, – я присела на кровать и потеребила его по плечу. Он неохотно пошевелился и открыл глаза.

– Что? – недовольно спросил Рол.

– Это я, Полина! – произнесла я.

– Да, я понял. Полевая, ну, что за привычка будить меня среди ночи или на рассвете?

– Роланд, это я, и я вернулась! – воскликнула я, пытаясь его растормошить. Поняв, что я не дам ему поспать, он окончательно проснулся и сел на кровати.

– Откуда вернулась? – спросил он.

– Из мира мертвых!

– Что ты городишь? Из какого мира мертвых?

– Роланд, что происходит? Ты не искал меня, когда я пропала?

– О чем ты? Ты никуда не пропадала! Тебе тоже снесло крышу, как и тому психу, с которым ты проводишь время? Оказывается, это заразно! Не общайся с ним больше! – сказал мой друг и откинулся на подушки. – Тогда может, не станешь будить меня среди ночи!

– Рол, Кхатемун – это Влад. И я была с ним в мире мертвых несколько месяцев! Я ничего не понимаю…

– Поля, я видел тебя сегодня вечером. И твоего этого… Кхатемуна тоже. Вместе с тобой. Может, тебе приснилось?

– Нет! Я видела его отца, Александра Вермунда там, он помог мне вернуться назад. А еще там была… там была моя мать! Роланд, я не придумываю! Я ушла, а Влад остался там... остался в том мире...

Осознание этого пронзило мое сердце сильной болью.

– Наверное, мне не следовало идти туда с ним, – сказала я с горечью. – Мертвые должны оставаться мертвыми…

– Ты не прикалываешься? Ты серьезно там была?

– Да.

– Ого!

– Я боялась, что ты поднимешь бучу, будешь искать меня! – обижено произнесла я.

– Но я даже не знал, что ты туда ходила… И вообще, какого черта ты с ним пошла? Ты с ума сошла?

– Не могла не пойти! С тех самых пор, как твоя психованная девушка стреляла в него, я не оставляла надежды изменить все. И вдруг я поняла, что этот потерянный человек и есть Влад! Что мне оставалось делать? Я должна была попытаться… Я думала, если буду рядом, он вспомнит меня…

– Не вспомнил? – спросил Роланд. Я покачала головой.

– Полинка… мне жаль… – он погладил мне по щеке, и я улыбнулась другу.

– Все хорошо, милый. Я в порядке. Я оставила его там, и с ним оставила надежду. Ты был прав, мне нужно двигаться дальше!

Мои слова были оптимистичными, но в душе оптимизма было не больше, чем дождя в зной. Но я была рада, что вернулась. Рядом со мной был мой лучший друг, а в соседних комнатах спали члены моей семьи, я знала: саки навсегда останутся моей семьей. Да, я определенно была счастлива вернуться домой. Этот мир был совершенно не таким, в нем было тепло и уют, которого я не нашла там, в доме Кхатемуна, в мире вечной войны и смертей.

На следующий день я вновь привыкала к жизни в доме саки. Это оказалось сложнее, чем я думала. Привычки и устой того места, где я находилась довольно долгое время, перекроили меня, сделали другой. Например, там я должна была каждый день готовить завтрак для Кхатемуна, стирать его одежду, убирать дом. Но здесь, где я была пророчицей племени, а это было очень почетно, в мои обязанности не входило делать все это. Обычно этим занимались Оля и Лина. Странно, но без этого всего я чувствовала себя неполной, словно кто-то отпил из меня половину. Поэтому я стала принимать участие в домашних заботах, начала вызвав всеобщее удивление, а потом даже резкие словечки из уст некоторых членов саки. Например, Лаура с презрением относилась к моему новому времяпровождению, она считала, что это работа для прислуги, хотя для меня девчонки никогда не были прислугой, они были такой же частью саки, как и я, как и сама Лаура. Впрочем, ее колкости меня мало трогали, я просто пыталась забыться.