Ксюша Ангел - Исповедь пророчицы. Источник силы

– Тебе нужно вернуться домой, – сказала я дрожащим голосом, не соизволив поздороваться. Сейчас все это было неважно: и мои обиды, и элементарная вежливость.

– Что произошло? – спросил Влад, и в его голосе я уловила нотки тревоги.

– Кира… она…

– ЧТО?

– Она вернулась.

– Скоро буду!

И он повесил трубку. Мне не нужно было объяснять ему подробности – он сам узнает их, когда приедет. Моя дверь неслышно приоткрылась, и в комнату проскользнула миловидная брюнетка. Мне все еще трудно было называть эту девушку дочерью, слишком внезапным было ее появление, и слишком разительной была перемена.

– Я столько пропустила… – прошептала я. – Столько не видела в твоей жизни. Я не плела тебе косички, не отдавала твой зуб зубной фее, не клала тебе под подушку сладости в день Святого Николая… Он лишил меня всего этого! Я ненавижу его! Придет день, и я отомщу Тану за всю ту боль, что он причинил нам!

– Не говори так… – тихо сказала моя дочь.

– Я имею право! Он забрал тебя у меня! У твоего отца! Он отнял тебя у саки, а ведь мы – твоя семья! – воскликнула я. Я посмотрела в ее теплые карие глаза, и увидела в них любовь и доброту.

– Все равно ты не должна так говорить, мама! – произнесла она кротко. – Я не могу этого слышать…

– Что… что значит, ты не можешь этого слышать? – не понимая, спросила я. – Почему?

– Потому что… – она замялась и посмотрела на меня, ища в моем взгляде поддержку. – Потому что я люблю его!

– Ты…ЧТО? – я даже не сразу осознала значение тех слов, что сказала мне Кира. – Ты…как? Я не понимаю…

– Послушай, я знаю, ты не в восторге от всего этого, но все эти годы я прожила с этим человеком под одной крышей, он обеспечивал меня и защищал, он был очень добр ко мне. Он ни разу не причинил мне боли, был самым нежным… я не могу это объяснить… Я просто влюбилась в него!

Я смотрела на нее: ее глаза сияли, она сама была одно ослепительное сияние, и вдруг догадка стремительно промелькнула в моем мозгу, и весь пазл сложился в одну целостную картину. Все, начиная с той ночи, когда я слепила фигурку из черного воска, чтобы убить Охотника – первого Охотника в моей жизни, – все это было задумано человеком, привыкшим плести интриги тысячу лет. Уже тогда он знал, что за этим последует, поэтому и спас Мишеля, взяв с него обещание похитить моего ребенка, когда придет время. Тогда же, в ту самую злосчастную для нас ночь Тан не убил Влада, хотя мог, ведь он был намного опытнее и сильнее его. Он пришел к нам в дом специально, чтобы Влад пронзил его кинжалом, предварительно привязав к себе Киру обычным магическим заклинанием, которое легко было бы разрушить, будь Тан жив. И даже в тот момент, когда он обещал мне вернуть всех, кого я люблю, и просил взамен сущую безделицу – поддержать его, когда его полюбит кто-то из саки. Девушка саки. Моя…дочь!

В бессилии я опустилась на кровать и закрыла глаза. Ничего не хотелось от осознания того, что все это время я была просто частью чьей-то до мелочей продуманной интриги. Просто маленьким кусочком замысловатой головоломки…

– Он все знал с самого начала… – прошептала я сама себе.

– Кто? – спросила Кира.

– Тан. Тебя еще не было, а он уже все знал… И тогда, когда говорил мне, что его полюбит кто-то из саки, он тоже все знал!

– Ну, что ты такое говоришь! Как он мог знать, что я его полюблю, когда меня еще не было? – недоверчиво произнесла она, театрально закатив глаза. – Ты сама себя слышала?

Но мне не нужно было ее согласие, чтобы понять: я угодила в искусно расставленные силки. Я это знала и так. Я вспомнила взгляд Кирилла, когда он узнал о моей сделке с Чернокнижником, в тот день, когда они возвратились домой испуганные, все в грязи. Но разве могла я тогда поступить иначе? Разве могла дать им всем сгнить в земле? Я спросила себя, но ответа не было. Ответом мне была липкая тишина – она вросла в мой мозг и не давала звукам проникать в мое раненое сознание.

Но самое страшное – я знала, что мне еще предстоит. Когда Влад вернется домой, увидит свою дочь, узнает, что ее сердце отдано его злейшему врагу, именно мне придется встать и высказаться в защиту того, кого я ненавидела все больше с каждым днем! И тогда я потеряю Влада навсегда, теперь я четко понимала это. Не тогда, когда сказала ему о том, что больше не хочу таких отношений. Тогда я лишь показала ему свой стальной характер, удивила его, заставила задуматься. Но сейчас, когда я скажу «да» отношениям нашей дочери с Черным человеком, он возненавидит меня навсегда!

Также я понимала, я не могу отказаться от сделки, иначе, как сказал Тан мне в тот день, что помешает ему забрать обратно то, что он мне так великодушно подарил?! Вокруг меня смыкалось кольцо ловушки, и выхода из нее уже не было.

– Все будет хорошо, мама, – сказала моя дочь, села рядом со мной и обняла меня за плечи. – Он очень хороший, просто тебе нужно… узнать его получше.

– Поверь мне, я его знаю! – сказала я, а про себя подумала: «И уж куда лучше, чем ты!»

Но что я могла ей доказать – она была молода, и была влюблена. Я вспомнила, как Вика отговаривала меня от встреч с Владом, говоря, что он мне не пара, что он погубит меня, но я была влюблена, и, конечно же, не слушала ее. В итоге Вика оказалась права, а я была безгранично несчастной, но случись со мной это вновь, я снова не стала бы ее слушать. Но заставить меня любить Тана Кира просто не могла – я ненавидела его больше, чем ненавидела кого-либо в своей жизни! А теперь, когда он использовал меня в своих, не до конца понятных мне еще, целях, я ненавидела его еще больше!

Вечером того же дня приехал Влад. Я показала Кире ее комнату, и она уже улеглась. Почти все саки уже спали, не спали лишь мы с Роландом и Ритой. Сестра не отходила от меня ни на шаг, опасаясь, что я могу наделать глупостей в связи с безумной и невероятной влюбленностью моей дочери. Ей было невдомек, что с этим я не могу сделать ничего, мало того, я обещала всячески поощрять эту влюбленность и защищать ее, вопреки всему.

Втроем мы молча сидели в гостиной, и молчание было для меня тем более гнетущим, чем более гнетущими были мои мысли с каждой секундой. Внезапно входная дверь с шумом распахнулась, и в дом влетел Влад. Было видно, что он спешил и был очень взволнован. Но, что более всего меня поразило – вслед за ним, неспешной походкой в дом вплыла красивая темноволосая женщина лет двадцати пяти. Она была одета дорого и со вкусом и держалась, как настоящая королева. Она была женщиной того же типа, что была Лаура, и я отметила про себя, что, скорее всего, она новая подружка Влада – она была явно в его вкусе. Я криво улыбнулась. Стоило ли мне сейчас заботиться о том, кто согревает его постель, когда постель моей дочери продолжительное время согревал Чернокнижник? От этих мыслей я поежилась и отвернулась. Внезапно я почувствовала, что меня уже тошнит от всего, что происходит вокруг, и все, что происходит, никак не зависит от моего на то желания или нежелания. Мне захотелось плакать, но я четко понимала, плакать мне сейчас не стоит. Сейчас я, как никогда должна держать марку, хотя мне уже порядком надоело сохранять хорошую мину при плохой игре.