Анатолий Радов - Магия в крови: Глубина космоса

— Может округлим?

— Уговорили, — он с улыбкой на лице кивнул. — Четыре тысячи частиц, и вы станете богом своей реакции.

— Однако, в пределах способностей организма, я правильно понимаю?

— К сожалению, — Цашкгар развёл руками. — Есть другие способы, но этим я, уже без всякого вранья, не занимаюсь. Слишком дорогое оборудование.

— Вы про наращивание нейронных сетей?

— Про него, про него, — кивнул он. — Это уже только в легальных центрах. Установка для оживления тоже не из дешёвых, но её я приобретал на наследство, оставленное мне любимым отцом, — он указал мне рукой на арку, ведущую в коридор и мы медленно двинулись к ней. — К сожалению, бизнес оказался не таким удачным, как я предполагал, — продолжил он по пути жаловаться мне на трудную судьбу. — Да и дело не только в покупке нейро-модуля. Там ещё и лицензия такая, что закачаешься…

Мы прошли по узкому коридору, свернули влево, Цашкгар открыл дверь и пропустил меня вперёд. Обычная комнатка с не менее обычным креслом для установки имплантов. Он попросил меня присесть в него, и вскоре я почувствовал, как в затылок воткнулась игла, по которой потекла холодная струйка обезболивающего.

Установка заняла полчаса. После этого Цашкгар проверил моё самочувствие и поинтересовался насчёт второго импланта. С тиатрокватином.

На цене мы сошлись быстро, две шестьсот, дороже, чем предыдущий, но и модификация выше. Из тех десяти тысяч, что были в контейнере оставалось ещё прилично, и после того, как в меня внедрили триста двадцатый модификации джи-арс-три, я расспросил об имплантах, улучшающих память. От четыреста двадцать восьмого отказался сразу, был улучшенный вариант. Дээна 429. Стоил полторы, зато увеличивал память не на 30, а на 45 процентов. Неплохо. Если поставлю, то почти удвою изначальную, то бишь свою родную, которую, честно говоря, можно было называть девичьей.

Цашкгар с каждым моим вопросом возбуждался всё больше. С его лица уже не сходила улыбка, хотя, честно говоря я не понимал — всё-таки за одну только процедуру оживления я отвалил ему сто двадцать штук. А тут и десяти не набирается.

— Вы знаете, устанавливать чипы даже выгодней, — словно угадав мои мысли, принялся объяснять он. — На оживление требуется очень много ресурсов. Начиная от энергии и заканчивая всевозможными растворами и теми же имплантами. Вот вы думаете заплатили мне сто двадцать тысяч и все их я положил в свой карман? Как бы не так. Моих там всего восемь тысяч, остальное уходит на энергию и ингредиенты. Да-да, не удивляйтесь. Такие вот расходы. А сделать саму процедуру дороже я не могу, никто не придёт. Да и так не ходят особо. Раз в миницикл один — двое, не больше…

— Подождите, — перебил я его и вскинул руку. Показалось, что Надия позвала. Хотя, на таком расстоянии…

— Что? — замер на месте Цашкгар и испуганно посмотрел на дверь.

— Не знаю. Вроде моя спутница…

Крик повторился. Вот именно — не просто голос, а крик!

Я вскочил с кресла, и вытаскивая на ходу «глоктер», со всех ног бросился прочь из комнатки. В затылке тут же запульсировала раздирающая боль, и я вдруг сообразил, что игла вышла в авральном режиме, не успев напоследок обработать рану. Да и чёрт с ней.

Крик больше не повторялся. Я пронёсся по коридору, потом через холл мимо ошеломлённой секретарши, глаза которой были похожи на два больших бублика, и рванул к лестнице. Сердце едва поспевало за работой организма, немного не хватало воздуха. Прыгая через три, а иногда и четыре ступени, я одним духом спустился в подвал и замер возле прикрытой двери. Четыре мои чувства словно отключились, отдавая все свои ресурсы пятому, я обратился в слух. Но за дверьми ничего кроме монотонного гудения не было.

Я сделал пару шагов к двери, прижался к ней, держа перед собой турболазер, и осторожно выглянул в проём. Теперь уже требовалось зрение, которое от превышающей все мыслимые пределы нагрузки, было не в лучшем состоянии, перед глазами мелькали полчища белых мушек. Нужно срочно улучшать работу лёгких. Не поспевают за усиленными мышцами.

Но особенно присматриваться и не пришлось. Я даже сквозь слепящее мелькание разглядел поднятую крышку криокамеры, моё сердце ухнуло вниз и как будто прилипло к полу. Спина в одно мгновение стала холодной от пота, а руки предательски дрогнули. Что за хрень?!

Я вздохнул и стал осторожно приоткрывать дверь, но когда в поле зрения попала дверь лифта и горящая зелёным стрелочка, показывающая вверх, моё тело автоматически заработало быстрее, отбрасывая страх. Хотя мозг и успел предупредительно рявкнуть: — Это может быть ловушка!

Но меня сейчас больше волновало молчание! Холодное и неестественное молчание. Ничего кроме гудения и лёгкого поскрипывания поднимающегося лифта.

Я ворвался в комнату и сразу же увидел Надию. Она лежала в метре от дивана, неестественно раскинув руки. Непонятно как, в одно мгновение я оказался рядом с ней, рухнул на колени и прижал подушечки пальцев к сонной артерии. Пульсации не чувствовалось. Я склонился, прислушался к дыханию. Тихо. Прижал ладонь ниже левой груди, и она сразу же стала тёплой и липкой. Я поднял руку, которая была в её крови, и мой мозг вдруг пронзила наполненная сонмом эмоций, но в тоже время эмоционально опустошающая меня мысль — она мертва!

— Что здесь произошло? — услышал я за спиной, и обернувшись, увидел расширенные глаза Цашкгара. Ему мой взгляд, наверное, очень не понравился, потому что я даже не успел ничего сказать, а он уже бросился прочь. Я вскочил и рванул за ним. Примерно на середине лестницы Цашкгар поскользнулся, вскрикнул, но резво поднялся и продолжил удирать. Я нагнал его уже наверху, схватил за шкирку, но он неожиданно резво оттолкнул меня и я полетел в сторону. Ударился об стену плечом, скривился и медленно осел. Турболазер вылетел из ладони и, стукнувшись о белый кафель, заскользил прямо к мешкообразному.

Пришлось быстро мобилизовать все силы, и несмотря на разливающуюся по телу боль, спешить вслед за ускользающим от меня «глоктером». Не сделай я этого и моё оружие ускользнуло бы навсегда.

Но я был быстрее. Когда рукоять «глоктера» снова оказалась в моей ладони, Цашкгар находился в паре метров. Прямо на ходу он попытался ударить меня ногой в лицо, но не удержал равновесия и грохнулся. Холл тут же наполнился безумным вскриком, «мешок» перекатился со спины на живот и заскулил, как щенок.

Можно было не спешить.

Я подошёл и приставил дуло глоктера к его затылку.

— Почему криокамера открылась? — спросил я, и сам вздрогнул от своего голоса.

— Не знаю! Пощадите! Я не знаю, — Цашкгар заскулил ещё жалостней. — Я же говорил, там вспомогательный блок разломал этот подонок. Который вчера приходил! Я же рассказывал!