Ольга Романовская - Быть тенью

- Я помню, но… - да, именно так, постараться глубоко дышать и не бояться, - но официальная церемония ещё не состоялась.

Лорд Аксос хмыкнул, поднялся с кресла и взял меня за подбородок. Вторая рука помешала встать, заставляя смотреть на регента снизу вверх.

Указательный палец с нажимом погладил щёку.

Выдержав паузу, лорд Аксос отпустил меня. Встал напротив, облокотившись о стол, и напомнил, что согласие на брак дано добровольно, в присутствии моего отца и с его благословения. А так же прочёл краткую лекцию о том, как хрупко моё положение при дворе и скольким я ему, регенту, обязана.

- Я же не отказываюсь, тиар, - пробормотала я. - Просто мы действительно ещё не обручены.

- Уже завтра, Исория, - довольно улыбнулся лорд Аксос и поинтересовался: - Дракона ещё не чувствуешь?

- А должна? - умолчала о странном сне. Что-то подсказывало, что пробуждение крови не пойдёт на пользу моей судьбе.

- Ничего, уже через три месяца всё будет в порядке, - заверил регент и вернулся на место.

- А что случится через три месяца?

- Ты уже будешь моей супругой. Как я уже говорил, знакомство с… - он замялся, подбирая слова, и усмехнулся, - с мужчиной способствует раскрытию дара. Попрошу тиару Монтрес просветить тебя по теме супружеского долга.

Я густо покраснела, вызвав приступ хохота у регента. Похоже, ему доставляло удовольствие мучить меня.

- Всё будет хорошо, - отсмеявшись, заверил лорд Аксос. - Останешься живой, здоровой и, быть может, довольной. Воспринимай как часть сделки и, если сумеешь, извлекай выгоду. А теперь, - он вновь стал серьёзным, - вернёмся к Владыке. Если он делал тебе предложение, вежливо, но твёрдо откажись. Потому что с ним ты точно рискуешь не проснуться после первой брачной ночи. Ты хотя бы знаешь, кто такие вампиры?

Безусловно, я знала, но, как оказалось, не всё.

Лорд Аксос с готовностью поведал мне о ‘детях ночи’, не щадя девичьего воображения. Он говорил о том, как опасны, хитры и коварны эти существа, злопамятны и беспощадны. Повествовал об их ‘донорах’, которых действительно не убивают, но мучают десятилетиями в замковых подвалах.

Об оргиях, нередко заканчивавшихся смертью юных девиц не только от укусов, но и от неистовой страсти вампиров. О пугающих нравах и аморальности неумирающих.

О том, что жёны-невампирки - собственность мужа, которых хоть и почитают в клане, но ни за что не выпустят за пределы его земель.

Рассказал регент и об отношениях вампиров с Изнанкой, в частности, с демонами. Что нет существ, тесней связанных со смертью, чем они.

Желая развеять обаяние Владыки, лорд Аксос упомянул о том, что Салаир на самом деле наполовину мёртв, как любой другой вампир, поэтому кожа его без еды, то есть крови, холодна и неприятна, зато убить его очень и очень трудно.

В заключение регент вскользь упомянул о привычном гареме наложниц и возрасте князя - Салаиру по разным данным было от ста тридцати до двухсот сорока лет.

Когда лорд Аксос замолчал, я находилась на грани обморока. Разумеется, безо всяких вопросов согласилась написать письмо с отказом и заверила, что никогда не дам слова вампиру. Мне и до этого не хотелось стать княгиней Ольдешарр, а теперь и подавно.

Чувствую, сегодня приснятся кошмары…

Одно беспокоило: раз вампиры такие злопамятные существа, не попытается ли Владыка отомстить? И не регенту, а мне.

Письмо было написано и отправлено. Мой вариант лорд Аксос забраковал и набросал свой, велев изменить под свой стиль и подписаться. Печать он поставил сам.

Вопреки страхам, вампир не воспылал желанием немедленно покарать недостойную: он вообще никак не отреагировал.

Церемония обручения тоже прошла без каких-либо происшествий.

Я, по причине траура, была в чёрном. Регент, из любви к светлым тонам, в льняном. Только на заседаниях Совета он изменял своим привычкам, облачаясь в чёрное.

Зато украшения на мне сверкали всеми цветами радуги. Чего только стоила бриллиантовая диадема! Уже не та, что я носила прежде, а королевская. Почти корона: во всяком случае, такие носили венценосные супруги. И весит немало. Ради неё мои волосы целых полтора часа взбивали, расчёсывали, завивали, закалывали… Боюсь представить, что сотворят с головой на свадьбу. И на коронацию.

На шее впервые покачивалась одна из регалий правителя - медальон с фамильным гербом, обрамлённый россыпью драгоценных камней. Внутри хранился фрагмент драконьего когтя, зачарованный некогда от сглаза и порчи.

Передвигаться я могла только медленно и, желательно, держа лорда Аксоса за руку: всему виной шлейф и пышный кринолин, напоминавший многослойный торт. Привычная к придворному платью, я и то поражалась, как такое возможно носить. А ещё каблуки, высокие, значительно уменьшившие разницу в росте с регентом.

Фальшиво улыбалась, принимая поздравления, - и тайком с ненавистью буравила взглядом кольцо на пальце. Его надел лорд Аксос в самом начале церемонии, торжественно, так, чтобы видели все.

А началось всё с того, что герольды трижды возвестили о грядущем праздничном событии - помолвке, а настоятель прочёл краткую речь о важности брака.

Потом - чистая формальность. Я повторно утвердительно ответила на предложение регента и дала слово стать его женой. Он, в свою очередь, дал слово мне.

По традиции кольцо до свадьбы носила только девушка: видимо, чтобы показать, что она занята. Мужчины себя подобным не обременяли.

Лорд Аксос не стал заказывать новое кольцо, а велел немного поколдовать над обручальным перстнем своей матери. Вещица оказалась массивной, затейливой работы, с монограммой рода жениха. Такое не стыдно надеть на палец королеве.

Поздравления наконец закончились, и приглашённые разошлись к фуршетным столам, поднимая тосты за здравие будущих супругов и активно заедая шампанское и вино всевозможными закусками.

Лорд Аксос и мне подал бокал шампанского и на глазах у всех поцеловал руку. Мило, будто счастливый жених. Я не стала подыгрывать, молчаливо цедила напиток и думала о том, что жить осталось всего три месяца.

Правда, была одна зацепка, которой я собиралась воспользоваться, - траур. По закону он длится полгода, а свадебное торжество назначено на два месяца раньше. Вернее, на один месяц и двадцать один день: регент был столь любезен, что огласил дату бракосочетания. Вот и буду упирать на этикет, на невозможность праздника с балами и фейерверками.

Сошлюсь также на скорбь по безвременно ушедшему дяде… Хотя, если даже сейчас устроили застолье, пусть и скромное, короткое, без увеселений, то свадьбу таким способом не передвинуть. Но попробовать стоит.

Регент лучился довольством. Ещё бы, теперь я никуда не денусь: разорвать помолвку без уважительной причины невозможно. Зато мой отец был хмур. Что поделать, Ньдор - мелкие сошки, нас не спрашивают.