Павел Буркин - Вернуться из смерти

"Настоящий паровой броненосец!" - со смесью ужаса и восторга подумал Моррест, вглядываясь в угловатые очертания корабля. Вспомнились строки из старого, ещё советского учебника истории, по которому он учился в школе. Крымская война, вражеский паровой флот на рейде Севастополя - и корабли Черноморского флота, затопленные в бухте, ибо не могли тягаться с пароходами. "Ох, что сейчас будет..."

- Разворачивай! - Моррест поймал себя на том, что орёт в лицо капитану. Хотя и сам понимал тщетность усилий: эта плавучая экологическая катастрофа слишком быстра, от неё не уйти ни на вёслах, ни под парусом. Вдобавок машине всё равно, день или ночь, она не устаёт - был бы уголь в топке. - Эта гадина неуязвима!!!

- Поздно! - проворчал капитан, и первый выглянувший из-за алкрифских скал лучик солнца осветил посеревшее загорелое лицо. Он тоже оценил мощную броню и скорость странного корабля. - Не уйдём. Обстреляем из катапульт и попробуем взять на абордаж...

Как и прошлый раз, "Разрушитель" взял немного вправо, два корабля охватывали "алка" с обоих бортов, чтобы заставить команду сражаться на два фронта. Тактика атаки одиночных судов хорошо известна пиратам, и против обычного корабля, хоть "купца", хоть боевой галеры, она работает безотказно. Но сейчас...

Хлопнули, выбрасывая каменные ядра, катапульты "Разрушителя". Просвистев метров по четыреста, пудовые глыбы с грохотом врезались в борта чужака, раскололись... И бессильно осыпались по броне в море. Только глухой грохот и плеск секущих водную гладь осколков возвестили о попаданиях. Щурясь от солнца, Моррест видел, как на "Разрушителе" засуетились артиллеристы. Но отчего-то казалось, что не успеют. Да и толку-то...

Почти поравнявшись с гевинскими кораблями, алкский броненосец сбавил ход и почти лёг в дрейф. Медленно тормозя, он вошёл точно между сколенскими судами...

Три порта по правому борту и столько же по левому озарились вспышками пламени. Два орудия выстрелили болванками, прошившими борта сколенского судна, как картонные. В бреши хлынула вода, почти сразу "Ласточка" потеряла ход, зато приобрела отчётливый дифферент на правый борт. С трудом балансируя на заваливающейся палубе, лучники всё-таки открыли недружный огонь по броненосцу. Для стрел расстояние было великовато, метров четыреста, а то и четыреста пятьдесят. Катапульты и то били на предельную дистанцию. Большинство выпущенных со страху стрел бессильно падали в воду, пролетев две трети расстояния. Те немногие, что всё же долетали, лишь бесполезно отскакивали от брони. Впрочем, если она держала катапультные ядра, стрелы бесполезно пускать и в упор. Разве что отогнать от орудий канониров, стреляя по амбразурам... Но с такого расстояния в пушечные порты не попадёшь. Надо подобраться поближе.

Грохнула третья пушка, средний порт выбросил пышный сноп огня. Пролетев две трети пути, снаряд взорвался - но порадоваться неудаче врага Моррест не успел.

С визгом покрыв оставшееся расстояние, палубу "Ласточки" стегнули раскалённые кусочки свинца. Они в клочья рвали парус, дырявили щиты фальшборта, вышибали щепу из палубы... Миг - и палуба окрасилась кровью, над избиваемым кораблём повис многоголосый вопль.

Что-то нестерпимо горячее чиркнуло по щеке Морреста. Машинально вскинув руку к щеке - а когда отнял, она вся была в крови. Капитану повезло меньше. Склонившись над упавшим, Моррест увидел залитое кровью, обращённое в жуткую маску лицо с остекленелыми глазами. Весь правый висок был вырван, правый глаз выпал из глазницы и повис на какой-то жилке. Стала понятна и причина задержки: первые две пушки выстрелили бронебойными болванками, а расчёт последней пустил в ход нечто, подобное шрапнели. Тот взрыв, который он принял за взрыв снаряда, на самом деле лишь выбросил поражающие элементы из стального "стакана", сработавшего как мини-пушка. А возились они, наверное, со взрывателем, ведь для пушек двести метров - это в упор. У чуда враждебной техники, оказывается, есть и регулируемые взрыватели.

Судя по клубам дыма, поднявшимся над противоположным бортом, там пушки тоже не бездействовали. На "Разрушителе" грохнули сразу два почти слившихся взрыва, похоже, там загорались паруса, а тушить их было некому. Выходит, и фугасные снаряды у броненосца есть. Совсем весело: они же разнесут эту деревянную скорлупку вдребезги!

Моррест огляделся. Вся палуба завалена трупами - не меньше половины команды и гребцов выкосил свинцовый ливень. Лениво текли по исхлёстанному пулями настилу палубы ручейки крови. Текли в сторону алкского корабля: палуба изуродованного корабля кренилась всё больше. Теперь можно было не выбирать, уходить или нет. Они - беспомощная плавучая мишень, с "Разрушителем" наверняка всё кончено, после таких разрывов он скоро утонет. Избавившийся даже от тени угрозы, броненосец окончательно лёг в дрейф. Поток дыма из трубы истончился, теперь ветер нёс чёрные облака на "Ласточку". Моррест почувствовал запах сгоревшего угля.

Зазвенели цепи на броненосце, опуская две большие шлюпки. Когда их дно коснулось волн, на броненосце открылось две массивные бронедвери, по выброшенному канату в лодку соскальзывали солдаты. После броненосца Моррест был готов ко всему, сейчас он бы не удивился, увидев у них в руках "Калашниковы" или М-16, а вместо кольчуг - бронежилеты и шлемы из титана и бронестекла. Нет, алки выглядели, как им и положено в этом времени и в этом мире - лёгкие кожаные доспехи, какие только и признают истые моряки, такие же облегченные абордажные сабли и топорики. Шлемов, и тех не видно, только такие же островерхие шапки из толстой кожи - зацепивший голову по касательной клинок с таких соскользнёт, или прорежет, но череп уже не пробьёт. Зато были щиты - такие же небольшие, лёгкие, кожаные. Тяжёлые доспехи, конечно, надёжнее, но стоит оказаться за бортом, как они утянут на дно.

Абордажная команда, понял Моррест. Алки ещё не поняли, что абордаж - не для броненосца. Ещё он не сомневался, что алков страхуют с борта корабля стрелки. Наверняка не с луками, и даже не с гладкостволами. А для винтовок, как показывает опыт, четыреста метров - рабочая дистанция. Расстреляют всякого, кто покажется подозрительным.

- Парни, слушай мою команду, - прохрипел пожилой лоцман, прижимаясь к израненной палубе. После стегнувшего по кораблю шрапнельного заряда подниматься в рост никто не хотел. Однако и сдаваться бывших рабов не тянуло. Тем более не жаждал вернуться в подземную тюрьму Моррест. Но как выкрутиться - не знал. - Им нужны "языки". Пока не подойдут - не стрелять. Пусть взойдут на борт, начинать только тогда. Захватим заложников и потребуем нас отпустить. В крайнем случае, хоть не за так умрём. Лучникам - не стрелять, использовать кинжалы. Главное, чтобы все - одновременно...