Сергей Девкин - Тайпэн. Миротворец

Пока большинство остальных отвлекали на себя приспешников продавшегося Торгутая, что в его случае было простительно, как и любому вырожденцу большой семьи, Колуй преследовал свою цель. Обойдя место схватки стороной, он и двое его надежных товарищей ринулись в поисках вполне конкретного противника. О тайпэне Хане было много слухов в степи еще с прошлого года, а последние новости о войне с бандитами в Империи лишь увеличили его грозную славу. Этого военачальника считали умелым воином, но, по словам гонца из Сианя, сейчас Хань был слаб и не оправился от ранений после схватки с проклятым монахом. То, что он победил, внушало лишь еще большее уважение, и одно Колуй решил для себя точно — глумиться над мертвым телом он не посмеет. И точно также не даст этого сделать даже брату вождя, если тот, как обещался перед боем, действительно попытается проволочь поверженного врага за хвостом своего коня до их родного кочевья. Вторая опасность — шаманские силы и слуги тайпэна, но по заверениям того же вестника, служителю темных духов удалось серьезно поколебать и эти опоры выбранной жертвы.

Колуй вылетел к самой границе степной стоянки и уже даже заметил блеск великолепной стали, из которой ковали, а точнее собирали доспехи лучших имперских псов. Но в этот момент наперехват опытному нукеру выскочил молодой и статный каурый конь, один вид наездника которого заставил глаза манерита удивленно расшириться.

От очертаний обнаженной женщины, скакавшей навстречу Колую, от ее идеальной бледной кожи и пылающий кровавых глаз, просто невозможно было отвести взгляд. От этого сочетания красоты и смертоносной опасности в памяти нукера шевельнулись давние страхи, которые он при этом совсем не хотел бы позабыть. Это было больше двадцати лет назад, на Туманной Равнине, далеко на севере в землях чужих родов. Молодых воинов, едва отрастивших первые усы, понесло в те края за славой, богатством и новыми впечатлениями. Те, кто выжил, получили сполна лишь третьего, большинство же так и не вернулось к родным улусам. С тех самых пор Колуй не мог, молча, пройти мимо очередного глупого юнца, потешавшегося при всех над сказками и предрассудками стариков, передававших своим приемникам сказания о народе мангусов. Там и тогда, среди беспорядочной бойни, из которой ему удалось выбраться лишь по счастливой случайности и благоволению каких–то безымянных духов, Колуй и увидел ту, из–за которой его сердце навсегда охладело к простым женщинам.

Та, что видел манерит сейчас перед собой, была совсем не похожа на ту идеальную мечту, и все же в ней было так много общего. Рука с клинком так и застыла не в силах пошевелиться, край плетеного щита опускался все ниже. Узкий меч Такаты, пронесшейся мимо завороженного всадника, свистнул почти неслышно за топотом и тяжелым дыханием коней. Голова в простом круглом шлеме из кожи и железных ободков взлетела высоко в закатное небо, орошая траву щедрым потоком крови.

Последних двух нападавших подстрелили уже в спину, захватить их живьем при помощи арканов не представлялось возможным. Сулика потерял трех воинов убитыми, а все остальные были ранены в той или иной степени, и только сам нойон отделался парой ушибов да растянутой ногой, после неудачного падения. Четыре коня также оказались подстрелены, но взамен них быстро отловили лошадей атаковавших. Раненый пленник, тот самый, которого Сулика вывел из строя еще в самом начале, хмуро взирал на своего победителя и стоявшего рядом Ли.

- Это Тамыш, брат кагана Тимура, — нойон прекрасно узнал своего противника, братья степных вождей были важными людьми на этих бескрайних просторах.

- Тимур так и не написал письма к тиданям, как и несколько других каганов. Теперь понятно почему. Нападение одного вассала Императора на другого расценивается законом Империи как предательство сюзерена и карается смертью, вплоть до уничтожения всего рода предавшего.

- Тимур ничего не знает, — прошипел раненый манерит, глядя исподлобья на говоривших, ни страха, ни уважения в его голосе не было, кочевник знал, что терять ему уже нечего. — Это была лишь моя идея, от начала и до конца, и вам не доказать обратного!

- Может быть, стоит вернуться? — задумался Сулика, покосившись на Ханя в ожидании решения. — Мало ли что может устроить там этот каган, если он уже решился на ваше убийство? Как бы, не оказалось потом слишком поздно.

- Без ответа тиданей возвращаться нет смысла, — Ли отрицательно покачал головой. — Нужно двигаться быстрее и попасть в Кемерюк, как можно раньше. Кто знает, сколько еще разных отрядов «самостоятельных» убийц из других кочевий поджидает нас на возможном пути.

За обычной уверенностью и холодным спокойствием, тайпэну с трудом удавалось скрывать от окружающих, охватившие его чувства. Он уже видел за свой короткий век глупость, гордыню, алчность и страх, которые приводили к ошибкам и провалам даже самых хороших решений. Но никогда прежде, Ханя не предавали намеренно, не пытались нанести удар в спину, открыто помешать тому, что он считал единственно верным в деле Служения своей стране. И это не пугало, а просто ужасало самой возможностью существования чего–то подобного. Хотя с другой стороны, назойливая мысль о том, что каждый видит мир со своей горы, и руководствуется своим опытом и знаниями, не давала тайпэну покоя. Карабакуру, с которыми он дрался, были одурманены чужим ядом, но такие как Тимур действовали по собственной воле и разумению, и полагали то же, что и Ли, также бесстрастно идя к своей намеченной цели.

- Если твои слова правда, — обратился Хань к Тамышу, в чью искренность он совершенно не верил, — то нельзя, чтобы весть о предателе, брате императорского вассала, разошлась бы по миру.

- Я не присягал вашему хозяину и верен лишь своему улусу, — все также зло прошипел пленный манерит.

- Это не важно, честь кагана Тимура должна быть спасена, и это возможно, если никто не узнает, куда пропал его брат, — тайпэн посмотрел на Сулику и спросил того. — Я знаю, что вы не утаите правды от своего вождя, но ему я доверяю, и, надеюсь, могу положиться на ваше молчание для всех остальных?

- Истинно так, Ли–ага.

- Значит, следует позаботиться лишь о телах пропавшего в степи отряда.

Взгляд Ханя скользнул по цепи курганов, но быстро отметя эту идею, переместился на глубокое русло Нерулена. Кто знал, сколько подобных тайн уже скрывала в себе эта река?

Сулика подошел к пленнику и замахнулся саблей, чтобы покончить с последним вопросом, но голос Ханя остановил его руку уже на пути к горлу вскинувшегося Тамыша.

- Нет, не будет расходовать понапрасну то, что у нас есть. Несмотря на время, Таката и Ёми по–прежнему не восстановились до конца после схватки с Фуяном, и мне известно лишь одно хорошее лекарство от их слабости. Уличные бродяги и бандиты для этого все равно не годились, но сильный воин хорошего степного рода, подойдет в самый раз.