Ирина Шерстякова - Колыбель для мага

Первый день она не видела ничего нового, чего не попадалось бы в родных местах. В изредка встречающихся по дороге деревнях стояли такие же бедные дома, слепленные из смеси глины, соломы и навоза. Похоже выглядели люди, ковыряющиеся на своих огородах. Замурзанные, загорелые ребятишки в ношеных одежках не по росту (не столько от бедности, сколько из экономии: все равно все запачкают да порвут), сосущие палец и с любопытством разглядывающие проезжающую телегу, сидящих в ней людей и лошадь. Все те же тощие свиньи, с наслаждением спасающиеся от ранних мух в канавах с грязной водой. Такие же, как и в родной деревне, мелкие белые и черные козы, привязанные к колышкам по обочинам дороги, щиплющие успевшую посереть от пыли траву. Рыжие, в белых пятнах, с круто загнутыми наружу рогами добронравные коровы то и дело выпирались на дорогу и перегораживали ее, чтобы познакомиться с лошадью и заинтересованно обнюхать мешки на возу.

Сосед орал на коров, хлопал кнутом по костистым задам, и они, обиженно мыча, шарахались в стороны.

Мелкие худые собаки самых разных мастей, все чем-то похожие на шакалов, выбегали на длинных ногах лениво побрехать на проезжающих и тут же прятались обратно в тень заборов и придорожных кустов.

Из экономии путники не останавливались на постоялых дворах и ночевали на обочине дороги, Аннеке - у костерка из сухих стеблей прошлогодней травы и навозных лепешек, а сосед-огородник всю ночь кряхтел, ворочаясь с боку на бок на телеге, на драгоценных, но таких твердых и неудобных мешках с овощами.

Лишь через два дня пути пейзаж начал меняться. Вместо деревенек и огородов стали появляться миндальные и миртовые рощи, начинавшие цвести как раз в эту пору, богатые фруктовые сады, об-несенные кирпичными ажурными оградами, увитыми вьющимися розами, на которых тоже уже кое-где появились бутоны. В глубине садов иногда можно было заметить красивые белые каменные дома в несколько этажей, с балконами и террасами.

Чумазые ребятишки, свиньи, коровы и козы пропали с дороги почти совершенно. Вместо них стали попадаться одетые в дорогой узорчатый шелк и рытный бархат всадники на высоких красивых тонконогих лошадях в богатой, украшенной серебряными бубенчиками сбруе, совсем не похожих на мощных и приземистых деревенских коняг.

Завидев всадника или услышав звон бубенцов, сосед-огородник торопился отвернуть телегу к обочине, давая дорогу и низко кланяясь. Всадники, казалось, не обращали никакого внимания на проезжающих, но, когда раз сосед замешкался поклониться и убраться с дороги, получил по голове плеткой и долго потом охал, почесывая рубец на макушке. Видя это, Аннеке взяла в рот надетый загодя амулет невидимости, что, по теории, усиливало его свойства в несколько раз. Если захочет кто хлестнуть кнутом, глядишь, и промахнется.

Наконец дорога стала шире, из грунтовой перешла в замощенную белыми грубо обтесаными плитами из известняка и уперлась в огромный каменный дом из того же известняка с высокой надстройкой и огромной дверью из толстенных досок, окованных железными полосами. Дом соединен был с каменными стенами высотой в два человеческих роста. Над дверью нависали несколько статуй, вырезанных из дерева и ярко раскрашенных. Они были похожи на статую Гмора, покровителя воинов, украшавшую ворота замка графа Кэрила.

Дверь была широко распахнута, в нее проезжали телеги, задерживаясь на пороге на короткое или не очень короткое время. Хозяева телег о чем-то говорили с вооруженными мужчинами у входа, что-то передавали им и трогали лошадей. Желающие проехать образовали внушительную очередь на дороге. Простой белый камень на ярком весеннем солнце сверкал так, что слепил глаза и придавал праздничный вид и дороге, и скопищу телег на ней.

Совсем неподалеку в стене зиял внушительный пролом, похоже, очень старый, поскольку в трещинах стены и на валяющихся рядом обломках камня, которых никто не удосужился убрать, росли немаленькие уже деревца, вился плющ, вьюнки и дикий виноград. Телега там пройти не могла, а вот некоторые люди, опасливо оглядываясь на вооруженных у входа, в пролом шмыгали. Туда вела уже хорошо утоптанная тропинка, без малого дорога. Вооруженные не обращали на шмыгающих внимания.

Сосед-огородник пристроил телегу к хвосту очереди, сбегал со складным кожаным ведром к колодцу возле стены, напоил лошадь и прицепил к ее морде торбу с овсом, чтобы та была при деле и не вздумала брыкаться или там кусаться. Потом, не дожидаясь расспросов, ворчливо объяснил Аннеке, что этот вот домина с дыркой и есть ворота в славный Ахт, а вооруженные у входа есть грабители, отбирающие последние скудные гроши у бедных проезжающих. Но если собраться и миром отходить их палками, то правитель города становится сердитым, посылает свою дружину и вешает всех, кого дружинники поймают, виноватых и невиновных вперемеш-ку. Наверняка грабители делят с ним добычу, и что об этом знает каждый ребенок в их деревне, едва научается говорить "мама, папа и дай", а если Аннеке этого не знает, то непонятно, что о ней и думать, а уж лечиться у нее точно не стоит...

Очередь почти не продвигалась. С завтрашнего дня начиналась ярмарочная неделя, и прикатило немало желающих продать товары, а стражники явно ленились и норовили выдрать себе долю побольше. Сосед долго еще ворчал, ни к кому особенно не обращаясь. Затем углядел в толпе знакомых по ярмарке с прошлого года. Не надеясь на Аннеке, бросил мелкую медную монетку одному из вертевшихся рядом с возами и телегами оборванных мальчишек, чтобы тот посторожил товар, и отбыл, прихватив флягу с самогоном, настоянным на апельсиновых корках.

Аннеке осталась сидеть на мешках. Посидев немного и рассмотрев все рядом с собой, она начала расспрашивать нанятого мальчика о порядках в Ахте. Мальчишка оказался словоохотливым, и с легким пренебрежением городского жителя к бестолковой деревенщине, поведал, что в Ахте жить хорошо, никто не голодает, разве что год уж совсем плохой, война там, неурожай во всем королевстве или мор какой. Устроиться можно, если, конечно, приехавший умеет хоть что-нибудь делать, а не только в огороде палкой-копалкой ковыряться.

Ярмарки каждый месяц, много торговцев приезжает, можно заработать большую медную монету за день, а то и серебрушку, если, конечно, торговец не жадюга, присмотрев за товаром, напоив лошадей, проводив неопытного приезжего по городу и указав таверну, постоялый двор или честного перекупщика. Что в городе Аннеке сможет устроиться неплохо: колдуны, маги, знахарки, гадальщицы и всякие там ведуньи, а также повитухи денежки гребут ну прямо не меряно, хоть лопатой. Эх, жаль, у него самого Дара нету и в помине, а то он бы зажил! Какая знахарка получше, так бывает и по золотому с каждого клиента, особенно знатного кого или с богатого купца.