Алексей Головин - Исток Миллиона Путей 1-7 [СИ]

Тут уже Олирд погрузил всё это в мощный котёл пламени, дабы очистить пространство от ядовитых паров и от останков подлого мастера газов. Джип Олирд просто отшвырнул своей волей подальше, чтобы он не взорвался...

Когда пламя догорело, они увидели обуглившийся труп Хилокса. А затем услышали глухие рыдания...

Годир стоял на коленях над изъеденным ядами трупом Влада. Чуть дальше лежала Ульяна. Она, похоже, была жива, хоть и потеряла сознание.

Мальчику было уже не помочь, даже всеми силами лечебной магии Виденя и Юны.

Маленький сын верда отдал свою жизнь, заслонив мать от смертельного удара.

Лазоревые волны тихо лизали своими пенными языками сверкающий в лучах яркого солнца Ири прибрежный песок. По этой зыбкой, непрестанно меняющей очертания границе моря и земли бесцельно брёл, подволакивая ноги, молодой верд-ученик, ещё не принявший своё посвящение. Да и примет ли он его теперь?

Что было только что?

Каким будет будущее?

В чём смысл его существования?

Он не знал ответа ни на один из этих вопросов. Может, раньше и ведал что, но не теперь...

Теперь его жизнь - ещё больший кошмар, чем была раньше.

И самое страшное в том, что язык не послушается его, если возжелает он обо всём, что узнал, поведать близким. Руки откажутся записать это на бумаге. Глаза не посмеют выдать. Такова сила наложенных на него чар...

Вьюжень!

Это имя непрестанно пульсировало в мозгу, причиняя глухую боль, выворачивая душу наизнанку.

Кошт знал, что делал. О да, очень хорошо знал. Он спланировал свою месть виртуозно, но просто, как и всё гениальное. Схема повторяется, любил говаривать он...

Вьюжень!

Да, именно его поступок предстояло повторить Кридирту, бесцельно бредущему по мокрому песку.

И он не в силах изменить этого...

- Ты по-прежнему считаешь, что этих сил мало?

По интонации, с которой Кошт задал этот вопрос, было совершенно непонятно, иронизирует он или спрашивает серьёзно.

Локиан, стоящий рядом с ним на вершине одной из клыкообразных скал, коими была утыкана бескрайняя равнина внешнего слоя Эребуса, помедлил с ответом. Он шагнул чуть вперёд и ещё раз взглянул на действо, развернувшееся внизу.

А внизу отрабатывала разные варианты фалангового построения небольшая армия. Сотен восемь гикоргов. Это были гикорги нового 'образца': более разумные и дисциплинированные. Некоторые изменения претерпели и их тела. Фигуры были мощнее, когти ещё длиннее и прочнее. При этом когти были загнуты таким образом, чтобы никак не мешать хищникам сжимать в руках какие-либо полезные предметы. Полезными предметами числились хищно изогнутые ятаганы с клинками из чёрной стали. Из такой же были выполнены широкие нагрудники и зализанные наголенники, в которых щеголяли гикорги. Эта амуниция была приобретена, а точнее - специально заказана у мастеров-оружейников одного из миров Недр, где изготавливалась всякая всячина из очень прочных сплавов. Кошт остановил свой выбор на этих изделиях потому что их материал особо хорошо поддавался магическому влиянию и удерживал отпечатки целенаправленного воздействия. Благодаря этому, Кошт с помощью Локиана установил магическую защиту на новые доспехи гикоргов и увеличил поражающие силы их клинков.

Армия вышла неслабая, хоть и немногочисленная. Теперь Кошт её периодически муштровал, поставив себе задачу сделать её более сильной, мобильной и боеспособной нежели та, с которой он пошёл когда-то на штурм Вершин Истока.

- Мало! - прорычал Локиан, повернув обе головы к Кошту. - Считаю, что мало!

- Смотря какие цели ставить, - слегка усмехнулся бывший Природный верд. - Это, - он кивнул головой на марширующих внизу зверей, - не экспедиционный корпус, а силы обороны. Я готовлю их не к наступательной операции, а к битве прямо здесь, на этой самой равнине.

Локиан, казалось, пришёл в некоторое замешательство.

- Здесь?! Но с кем? Я думал...

- Всё идёт так, как задумывалось, - ответил Кошт странной фразой. - Потом поймёшь.

Он хмыкнул и пристально поглядел на собеседника.

- Хотя в чём-то ты прав, фомор. Их мало. Но я придумал нечто лучшее, чем тратить свои не до конца восстановившиеся силы на создание ещё нескольких сотен. Учись, фомор, мыслить масштабно и искать всегда наилучшие варианты.

Локиан вместо ответа склонил обе головы, выказывая готовность учиться мудрости Кошта. В его глазах зажёгся неподдельный интерес.

- Не знаю, как там дела у Хилокса, - продолжил Кошт, поглаживая проступивший на груди медальон Хвергельмира, который ничуть не тронули прошедшие тысячелетия, - но свою роль он сыграет в любом случае. Наших друзей, даже, в чём-то родственников, - он усмехнулся, - нужно разозлить и подтолкнуть к действиям, заронив в них стремление к мести. Тем быстрее они сунутся в мир, который нас очень интересует.

- Хьёлль, - процедил сквозь зубы Локиан.

- Там обитают очень интересные существа, которые когда-то и вдохновили меня на создание гикоргов. Это один из нескольких миров во всём мироздании, где есть некая цивилизация разумных существ, не являющихся людьми. По-видимому, они остались ещё со времён, когда Нильфхатор...

Кошт вдруг осёкся и, посмотрев на фомора, сказал:

- Впрочем, это тебе ни к чему. Твоя задача в том, чтобы, тенью следуя за нашими... хм... друзьями в Хьёлль, выполнить там два важных дела.

- Я слушаю, создатель! - прорычал Локиан.

- Вот и хорошо, слушай. И тогда силы наши возрастут, а армии пополнятся очень любопытными отрядами, - Кошт сиреневозубо улыбнулся. - Итак, тебе надлежит сделать вот что...

На убитую горем Ульяну смотреть было невыносимо тяжело. Она буквально рвала на себе волосы и всё твердила как заклинание, что лучше бы погибла она, а не сын. Годир успокаивал её как мог, хотя и сам был ужасно подавлен.

В былые годы (и даже века) своей юности он, может, и воспринял бы это легче. Тогда он не общался с отцом десятками лет, тогда он менял женщин и друзей с лёгкостью и беспечностью. И это был обычный для большинства вердов образ жизни. Но теперь... За эти годы, что дали ему семью и близких друзей-братьев, он изменился и привязался к ним ко всем. Потеря малолетнего сына причинила Годиру неимоверную боль. Когда схлынула первая волна слепого горя и огненной ярости, он задумался о многом. Вспомнил он и то, как поддавался безудержному гневу Оритриг, переживая за своих близких, и осознал, что теперь понимает его лучше. Но Оритриг, ставший Олирдом, справился, а значит, справится и он. Не будь он сыном Свидирта!

В это время ощутил Годир и особую духовную близость с покойным отцом. О, если бы только можно было вернуть его и сказать всё то, что он не успел сказать раньше...