Алексей Головин - Исток Миллиона Путей 1-7 [СИ]

- Спасибо, Хранитель! - проговорил он, поглаживая пальцами альпарг. Камень мерцал фиолетовым светом, чувствуя близость Алатора. Не иначе соскучился по своему прародителю за тысячелетия лежания на самом дне мироздания.

- Благодари не нас, а Алатор, - отозвался импреал. - Он по-прежнему благоволит тебе. Без него мы не смогли бы настолько вникнуть в животворительную магию Кошта, которая породила этих отважных воителей. - Хеймдаль плавным жестом руки указал на контрастирующего с белым помещением Охид-хо. - Во всяком случае настолько, чтобы воспроизвести подобное творение.

Да, в этом и состояла задумка Олирда - попытаться создать новых ойхо так же, как когда-то это удалось Кошту. Силу и надёжность обсидиановых воинов не раз уже доказали битвы.

- Ты готов, могучий Охид-хо? - спросил Олирд, вставая с кресла.

- Да! - гулко произнёс гигант. - Ваше желание преумножить мой род - большая честь для меня и всех ойхо!

Он поочерёдно поклонился Олирду и Хеймдалю.

Хранитель подошёл ближе, взмахнул руками, и все трое переместились к самому Алатору.

Альпарг вырвался из руки Олирда и полетел к огромному каменному шару, венчающему заоблачную Вторую Вершину ИМПа. Алатор полыхнул фиолетовыми искрами, поглотил альпарг и через некоторое время исторг его обратно. Камень, светящийся новой порцией изначальной силы Алатора, подлетел обратно к руке Олирда. Тот сжал его пальцами, вновь ощущая благоговейный трепет перед мощью гигантского живого сердца, коим был для всего мироздания Алатор.

- Подойди ближе к Алатору, Охид-хо, - произнёс Хеймдаль, касаясь одной рукою пульсирующей поверхности древнего камня.

Воин послушно сделал несколько шагов вперёд и замер. На его лицо упали отсветы мистических искр.

- Ты испытаешь боль, - предупредил импреал. - Боль часто сопровождает рождение чего-то нового.

- Боль меня не страшит, и мне к ней не привыкать, - с достоинством ответил закалённый в боях воин.

- Начнём! - качнул головой Хеймдаль. - Алатор готов помочь...

Бурлящий фонтан искр обрушился на ойхо, укутывая его с ног до головы. Каменное тело задрожало, выдавая сильную боль. Но Охид-хо не проронил ни звука. Ради того, чтобы дать жизнь новым братьям своим, он готов был пойти даже на смерть.

Долгое время ничего не происходило. Видимо, камень изучал те силы, что вызвали когда-то по воле Кошта к жизни первых ойхо. Затем Олирд с удивлением увидел, как по другую сторону от Алатора возникло второе облако из фиолетовых искр, внутри которого начало формироваться что-то чёрное. Процесс занял всего примерно минуту. Потом искры схлынули, являя миру нового воина-ойхо. Гигант открыл узкие глаза, пошевелил четырьмя руками с новенькими кинжалами, которые казались неотъемлемой частью самой души ойхо. Он шагнул вперёд и поклонился сначала Олирду, затем Алатору и Хеймдалю, а потом - по-прежнему окутанному искрами Охид-хо. А позади него происходило рождение следующего воина.

'Атака клонов по-нашенски!', - усмехнулся про себя Олирд. - 'А Кошт сейчас, наверняка, гикоргов штампует. Ну ничего, найдётся у нас, чем его удивить!'.

Шутил он, пытаясь справиться с глухой болью, вызванной разговором с Хеймдалем. С робкой и безумной надеждой спросил Олирд у импреала: не способен ли Алатор как-то вернуть к жизни Кридирта. Например, дать ему родиться вновь вдохнуть его сознание в тело нового ребёнка. Ведь именно так Алатор поступил с самим Стрием.

К несчастью, Хеймдаль ответил отрицательно. Кридирт погиб там, где Алатор, даже если бы пытался, не смог бы дотянуться до его угасающего в момент смерти сознания.

Хранитель поведал, что в нескольких мирах Недр, таких как Хьёлль и Эребус, таятся отголоски некой силы, за завесой которой Алатор не властен что-либо отчётливо разглядеть...

Удивившись, Олирд спросил, что это за сила. На это Хеймдаль ответил, что не получил от Алатора точного разъяснения. Уловил лишь, что сила эта неживая и очень древняя - старше самих Природных вердов, а может, и Хранителей...

Олирд, потеряв надежду на возрождение Кридирта, не стал продолжать тему. Но где-то на задворках сознания крутилась странная фраза, брошенная Коштом во время боя со Стрием, Гермерисом и Верамирдом на мосту в Эребус:

'Силою Нильфхатора!'.

Что-то смущало Олирда в этом слове. Какое-то созвучие...

Верд отвлёкся от неприятных мыслей и посмотрел на десятого уже ойхо, созданного Алатором по образу и подобию Охид-хо. Процесс явно пошёл быстрее. Олирд очень надеялся, что такими темпами его армия вырастет до тысячи ойхо прежде, чем Алатор 'устанет'.

Что же, он побудет здесь и примет под командование все отряды, которые сможет создать для него Алатор. Ну а потом...

Потом ему предстоял визит ещё к одному старому знакомому, чей предок также был убит по воле Кошта. Этот визит он нанесёт с превеликим удовольствием, ибо издревле полюбил ту землю, где обитает теперь этот потомок Хляя...

В это утро особо чист, свеж и прозрачен был воздух долины Истока Миллиона Путей.

В это утро особенно долго сохранялся на губах вкус прощальных поцелуев любимых женщин, чувствовались их взгляды, исполненные любви, нежности и надежды на скорую встречу.

В это утро особенно остро ощущался терпкий вкус жизни, её пьянящее таинство, которым хотелось наслаждаться через каждый вдох, каждый шаг, каждый взгляд.

Это было утро перед битвой, которая решит судьбу всего мироздания, судьбы миллиардов людей.

Час настал! Собранные Олирдом и его союзниками силы готовы были нанести удар по логову Кошта. Ныне либо повержен будет древний Природный верд, дерзнувший замахнуться на всё мироустройство, либо получит он седьмой альпарг и устроит вселенскую катастрофу.

Олирд стоял на Первой Вершине Истока там же, где стоял некогда Стрий во время первой битвы с силами Кошта. Здесь же осуществил когда-то Свидирт инициацию Олега. Верд слегка улыбнулся, вспомнив себя - тогдашнего. Разве мог молодой помощник прокурора Олег Латригин даже представить, какая судьба его ожидает? Вот уж воистину многообразна и непредсказуема жизнь!

Олирд стоял один. Его не беспокоили без нужды, зная, что ему нужно продумать сотню мелких деталей предстоящего похода. Всю картину видел только он...

Но вот рядом возник Свид. Олирд вгляделся в лицо сына, отмечая, что тот собран как никогда. Смерть брата оставила на его лице первый отпечаток скорби. Но Свид продолжал быть всё тем же иронично-весёлым оптимистом с несгибаемым характером.

Вот и сейчас молодой верд стянул с головы шлем, взлохматил рукой примятые длинные волосы и, улыбнувшись отцу, проговорил бодрым голосом:

- Всё готово! Выступаем, или ты ещё думать будешь, пока каменные ойхи мхом не порастут?