Ольга Мяхар - Быть бардом непросто

— Ты знаешь, где выход.

Аид застегивает куртку и идет к двери, ведущей на улицу.

— Ты куда это собрался? Мы же только пришли.

— За матрацем! К Таичи! — И дверью хлопают так, что сыплется штукатурка.

Ошарашенно смотрю на закрытую дверь — и что это было?

Рей же проходит в глубь комнаты и садится на матрац.

Камин разгорается далеко не с первого и даже не со второго раза. Рей уже начинает чихать от холода, да и сухой одежды у нас нет. К счастью, светлый возвращается не только с матрацем, но и с тремя пледами, которые Таичи временно выделила нам из запасов больницы. А также с кухонной утварью и набором продуктов для супа. Как он это все дотащил один, ума не приложу.

Сидим на матрацах перед камином, ждем, когда будет готов суп. Аид, молодец, сбегал, купил продуктов, и денег теперь нет… это грустно. Суп скоро будет готов, что вселяет надежду.

— Спасибо тебе.

Аид от удивления аж давится сухариком, который как раз пытался сгрызть.

— За что?

— Я наконец-то смогу нормально выспаться, и никто меня не будет тыркать. И вообще, уже надоело вылезать из трактиров через окна, когда начинает светать.

— Да не за что.

— Хотя, конечно, тут небогато.

— Заработай, тогда переедем туда, где получше. Хотя в данной ситуации вряд ли у тебя получится.

— Здесь тепло и…

— Не переживай, завтра начинаются Великие торги. Ворота откроются, и в город войдут купцы. Так что наверняка ты сможешь подработать бардом. Или охранником — на худой конец.

Я кривлюсь:

— Ты не понимаешь. Я не сдамся. А пойти работать охранником — для меня значит сдаться. Ну… я… короче, ты знаешь, что я имею в виду.

— Ага. Ясно. Суп готов, давай тарелку.

Киваю, суечусь, разыскиваю неглубокую металлическую чашку. Ура! Сейчас я наконец-то поем.

— А что насчет нее?

— А что не так? — смотрю на Рей, которая уже приступила к трапезе. — Ты вообще о чем?

— Ты так и не объяснил, почему ее везде за собой таскаешь. И где ты ее нашел?

— На улице.

— Ну да, так я тебе и поверил.

Ой. Горячо. Вдыхаю аромат, довольно улыбаюсь и берусь за ложку. А он неплохо готовит, этого у него не отнимешь.

— Дело твое, но конкретно она наложила на меня оригинальное заклинаньице, если я отойду от девчонки дальше чем на сто метров, у меня остановится сердце. Мило, правда?

Слышится звон посуды. Удивленно смотрю на эльфа, из рук которого падает тарелка.

— Не понял? Это как?

— Да ты не расстраивайся, это мелочи жизни. — И я зачем-то рассказываю ему все, молчу лишь о том, что Рей, по всей видимости, является эльфийской принцессой. Незачем ему это знать. Да и договор у меня — никому не рассказывать.

— Н-да… тебя действительно нельзя оставлять одного.

После этого Аид замолкает до утра и пребывает в глубокой задумчивости. Наевшись и напившись, я ложусь на матрас, накрываюсь пледом и наконец-то засыпаю.

Три часа дня. Лежу, смотрю на грязный потолок и сонно потираю глаза. Нехило я так выспался. Рей чем-то гремит. Аид ушел куда-то. Кажется, он пытался разбудить меня ранее, но потерпел сокрушительное поражение в виде удара пяткой в челюсть. Я спросонья вообще нервный и буйный. Так что от меня отстали.

— Рей! — зову я.

— Что?

— Чем ты там гремишь?

— Полы мою.

Чувствую, как брови ползут на лоб.

— Зачем?

Знаю-знаю, вопрос — на грани идиотизма.

— Я ненавижу грязь, — говорит Рей, подходя ко мне ближе, в руках она держит тряпку.

— Да? — А что мне еще остается сказать?

— Это ведь наш дом?

— Ну… пока платим — да.

— Это наш дом! — хмурится и чуть повышает тон.

Я догадываюсь, что для нее этот вопрос крайне важен.

— Безусловно. Я никому не дам нас отсюда выставить. Если что — нас тут и похоронят.

Девчонка чуть расслабляется. Так что мою иронию явно недопоняли.

— Значит, я могу делать здесь все, что захочу?

— Ну… да. А что ты хочешь?

Она кидает тряпку на пол.

— Я хочу убраться.

— Да, пожалуйста! — закрываю глаза и ложусь обратно… Главное, чтобы меня не напрягали.

Меня напрягают. И не слабо. Я подметаю, драю пол, смахиваю паутину с углов, бегаю к соседям выпрашивать мыло, тряпки, ведра…

Знаете, когда к вам стучат в дверь, вы ее открываете, а на пороге стоит темный эльф с клыкастой улыбкой и просит одолжить соли… короче, мне орали: «Забирай все, что хочешь, только детей не трогай!» Н-да. Интересно, они когда-нибудь поймут, что мы не едим детей?

В средине дня я просто смываюсь и начинаю наматывать круги вокруг дома, ожидая конца уборки. При этом сочиняю новую песню и радую ею прохожих. Тех немного, но в итоге набирается человек двадцать плюс три гнома и тролль. Я пою о трудностях борьбы с полчищами тараканов и о мучениях домохозяек, пытающихся навести чистоту дома.

Мне аплодируют и даже кидают медяки в котелок, который я также стащил из дома.

А когда вечером возвращается Аид с продуктами, он и вовсе застает белоснежные стены, белый потолок, надраенные полы и сшибающий с ног запах краски.

— Мы задохнемся! — говорит уверенно.

Фыркаю, валяюсь на матрасе и с удовольствием оглядываюсь вокруг. А Рей неплохо убирает. Это теперь можно даже назвать жильем.

— Предлагаю завтра с утра сходить и посмотреть на торги. Сегодня они устанавливают палатки вдоль главной улицы, а завтра можно будет увидеть заморские диковинки. Ну и заодно поискать работу.

— А шоколад там будет? — Рей отвлекается от процесса помешивания будущего супа и с интересом смотрит на Аида.

— Будет. Все будет. Я, кстати, сумел сегодня немного заработать, так что ближайшие дня три продержимся.

— Я тоже. — С гордостью киваю на три медяка в кружке.

Эльф встает и добавляет туда же целую горсть. Хмурюсь, чувствую себя уязвленным.

— Кстати, ко мне на улице подошел тот самый владелец нового трактира. Сказал, что он нашел хорошего барда, но готов взять тебя, если ты передумал. Правда, платить будет половину серебряной монеты в месяц.

Молча показываю средний палец и согнутую в локте руку.

— Я тоже так подумал.

Киваю:

— И без подачек обойдемся. Я завтра пойду с Рей в центр города. Будем петь там. Не весь же город он контролирует. Может, найдем место, где можно будет выступить. Да, и еще мне нужна гитара.

— Они дорогие, а денег пока нет.

— Хоть какая-нибудь, — грустно смотрю на Аида.

Тот еще более грустно смотрит на горсть медяков в углу.

— Я могу заработать деньги, — заявляет ребенок.

Изучаем бесстрастное лицо Рей.

— Как? — По-моему, я задаю логичный вопрос.

— Я могу колдовать.

— Знаешь… нужна такая магия, которая не причиняла бы боли заказчику. А твоя магия ну очень специфическая…

— Это магия смерти, — кивает девочка.

— Тогда лучше идти туда, где эта магия нужнее всего, — выдает идею Аид.