Дмитрий Трояновский - Наследница проклятого рода. Книга III

Немного ободренный этой уверенностью простого воина в благополучном исходе войны, Эстальд еще долго продолжал смотреть туда, где увидел вспышку. Потом поднял глаза выше и обомлел.

На плоской вершине горы, находившейся ближе всего к городской стене, проступил черный силуэт какого-то кошмарного создания, ясно выделяющийся на фоне огненных небес. У него было множество ног, несколько голов и огромные с мерзкой бахромой крылья. По своим размерам монстр, как показалось волшебнику, значительно превосходил дракона. Но главное, от создания исходили такая злоба и мощь, что возникало неодолимое и пренеприятное желание броситься, куда глаза глядят. Такое не могло присниться даже в самых ужасных ночных кошмарах. Эстальду казалось, что он кричит, но он лишь до боли стиснул зубы. С большим усилием разжав их, он позвал стражника.

— Глядите, что это там!?

— Где? — удивился солдат.

— Там! — маг указал на гору с плоской вершиной и вновь открыл рот — на ней никого не было, мерзкая тварь словно испарилась в воздухе, или попросту ему привиделась.

— Там нет никого, — уверенно ответил воин. — Наверное, вам показалось.

— Л-ладно, я, пожалуй, пойду, — и Эстальд спешно удалился.

Уходя, он еще несколько раз оборачивался, тщетно пытаясь разглядеть что-либо. И хотя грозный силуэт растаял бесследно, волшебник все равно чувствовал затылком чудовищный взгляд, в котором была только тупая злоба и жажда крови.

Тем временем Маглинус, решивший не донимать Таламанда вопросами, подошел к Элантору, сидевшему на берегу озера.

— Кто такой этот Пилигрим, вы его знаете? — спросил рыцарь.

— Мы встретили его в Нортандэа на следующий день после нашего прибытия сюда. Я не знаю, почему Таламанд обратил на него внимание, но он имел с ним наедине несколько весьма продолжительных бесед, после чего объявил нам, что этот человек присоединяется к нашему отряду, — ответил эльф, глядя на отражавшиеся в черной воде огни величественного города, амфитеатром поднимавшегося на крутые склоны.

— А настоящее имя у него есть? Он здешний?

— Утверждает, что не помнит, как его зовут. Судя по всему, он появился в Нортанданэа некоторое время назад, но родом он не отсюда. Скорей всего он пришел с севера, так же как Октиус и еще несколько ваших земляков.

— Почему Таламанд принял в отряд их — понятно, на что ему сдался этот Пилигрим — загадка, — добавила сопровождавшая Элантора изящная эльфийка. Маглинус запомнил, что ее звали Исвиэль.

Угольно-черные, острые, словно заточенные рукой какого-то гиганта скалы… Огромное озеро с гладкой, как зеркало, водой, такой прозрачной, что, несмотря на немыслимую глубину, видно каменистое дно… Маленький островок точно посередине… На нем высятся два исполинских столба, соединенные осью, на которой медленно вращается гигантское колесо, охваченное пламенем… Неожиданно в глубине проступают человеческие лица… Смотрят, не мигая, из воды и медленно поднимаются к поверхности. Сотни рук и ног начинают отчаянно грести к берегу… И вот, первые пловцы уже выбираются на камни… Многие лица кажутся очень знакомыми… И все это неожиданно обрывается…

Опять это проклятое видение, которое мучает его по ночам — сколько раз оно уже повторялось? И что означает? Новый день, наверняка, вновь не даст ответа.

Попрощавшись с эльфами, Маглинус решил вернуться в таверну, чтобы хотя бы попытаться заснуть. Свернув с набережной, он заметил яркий свет в окнах «Веселого пристанища», а у коновязи — несколько взмыленных лошадей. И тут же вся таверна взорвалась жуткими криками. Несколько человек выскочили на улицу, вопя что-то нечленораздельное. Им в ответ завыли собаки, начали хрипеть и рваться с привязи лошади, стали распахиваться ставни в соседних домах. В считанные мгновения перед гостиницей собралась толпа.

— Что за безумие здесь творится? — послышался голос Эстальда, откуда-то из-за спины.

— А я думал, может быть, ты мне что-то объяснишь.

Тем временем шум и гам внутри нарастали. Послышался звон разбитого стекла.

— Нам конец! — один из постояльцев с длинными всклокоченными волосами по очереди хватал за грудки всех, кто был рядом, и кричал им прямо в лицо, — понимаешь, нам конец! — требуя немедленно с этим согласиться, но те лишь удивленно молчали. И это заводило его еще сильнее, — идиоты, неужели вам не понятно, что пророчество сбылось!

— Какое еще пророчество? — Маглинус взял обезумевшего крикуна за плечо и сильно тряхнул его, пытаясь привести в чувство. Но тот вырвался и, заметив рядом слугу, который выбежал на крики с только что открытой бутылкой рома в руке, выхватил ее и одним движением вылил себе в рот, а потом свалился на землю там, где стоял.

— Какое пророчество? — повторил свой вопрос Маглинус.

— Разве вы не знаете, — удивился стоявший рядом хозяин гостиницы, — предсказано, что когда Смаргелл вступит в брак со смертной женщиной, он станет непобедим и царство его и его потомков продлится вечно.

— Ничего, — отозвался из толпы молодой нагловатый голос, — наши отцы и деды жили при разных царях, а мы как-нибудь проживем при Смаргеллле.

— Ты, может быть, и проживешь, — отозвался хозяин, — Смаргелл обещал сохранить жизнь молодым, но… только самым преданным ему и послушным. А когда у них появится потомство, опять отобрать из него тех, кто будет любить его больше себя самих, а остальных скормить своим монстрам. В конце-концов установится такая гармония между народом и его повелителем, какой еще свет не видывал.

— Но, если я правильно понял, это пророчество известно давно, — включился в разговор Эстальд, — а сейчас-то что случилось?

— Полчаса назад пришла страшная весть: свадьба состоится уже через три месяца — в ночь с 23 на 24 августа. Смаргелл, наконец, нашел свою избранницу, и она скоро отправляется в Инферос!

— Но кто же она?! — едва слышно произнес Эстальд, пораженный ужасной догадкой.

— Скажи, ты! — трактирщик схватил за руку едва держащегося на ногах человека в запыленном дорожном плаще, видимо, одного из тех, кто и принес жуткое известие.

— Ее зовут… Что-то вроде Фиол… флин… зен… ро… — затараторил тот. И выезжает она из Ро… дейн…

— Что ты трясешься как бараний хвост, говори яснее, — с неожиданной яростью набросился на вестника Эстальд.

— Оставьте этого несчастного в покое — имя невесты вам давно знакомо: Флиаманта Изенорт из Орадейна, — сказал Немладан Октиус, подходя к друзьям.

Впереди вырастали каменистые склоны нагорья Дар-Туириад. Значит, Хазмоланд уже недалеко. Что ж, очень кстати — седельные сумки, до отказа наполненные дарованной кочевниками провизией, показывали дно. Ненадежные тропы, петлявшие между кручами и провалами, то и дело осыпались под копытами коней, но путешественники из отряда Кромфальда все равно горячили своих скакунов, понимая, что их первая цель — лишь самая легкая часть предстоящей миссии.