Павел Клименко - Оплот и Пустота

На лице Еншая появилось совершенно невинное выражение, и он направился к раздражённому Пулаху с готовностью выслушать массу поношений в адрес "зарвавшегося помощника". Друзья для того и нужны, чтобы поддержать в трудную минуту.

Пара цепких молодых глаз пристально следила за Еншая всё это время с противоположного конца зала. Наблюдатель делал соответствующие выводы и приобщал их к давно вызревающему хитросплетению. Залпом допив остатки вина, он усмехнулся появившейся в голове дерзкой мысли и незаметно покинул заведение. Сегодня он окончательно понял, как можно расколоть этот монолит.

Гилея с отцом поднимались по ступенькам к Своду, занимавшему вершину холма в восточной части острова. Вместе с ними по длинной каменной лестнице двигались десятки стратигов. Некоторым уже перевалило за шестьдесят, но закалённые каждодневными упражнениями старички выглядели вполне бодро, и крутой подъём давался им почти без затруднений. Кое-кто даже умудрялся разговаривать на ходу, браня распустившуюся молодёжь, сетуя на бездействия правящей фракции Астатов и обмениваясь последними новостями.

Идущий слева тай-Валинес иногда украдкой поглядывал на дочь, стараясь определить её сегодняшнее настроение. Более всего он опасался её неуместных заявлений, так сильно раздражающих стратигов, хотя гордая осанка и чуть холодный взор никак не выдавали его обеспокоенности.

Наконец они достигли вершины холма и вместе с другими стратигами оказались внутри Свода.

Исполинский купол, казалось, норовил расплющить человека. Стен как таковых сооружение не имело, заменой им служил стройный лес колонн, плотными рядами идущих по периметру. В узкие промежутки между ними прорывались резко очерченные полосы света, эффектно чередовавшиеся с длинными тенями. Четыре огромные арки изобиловали сценами сражений богов между собой: седобородый Динакин верхом на крылатом морском коньке бился с мрачным богом смерти Хедиксом; богиня мести Кайпина пронзала острой пикой стоящего на возвышении Круориса; Закарод низвергал соперника громоподобным голосом; а бог ветра Ивентал швырялся смерчами из песка и сухой глины... Созданные по приказу великого Икилона, сцены эти должны были всегда напоминать людям, что проверкой всему служит война. Именно в ней отходит вся шелуха, человек познаёт себя по-настоящему, и становится видна его суть. Проявить таланты, победить, сохранить честь - так завещал потомкам основатель Бактуна.

Свод всё больше полнился приглушённым гомоном сотен людей, стратиги живо разбивались на группы, придерживаясь при этом строгого деления на фракции. В разных частях помещения виднелись красные одежды Перикулов, бледно-бирюзовые - Модусов, лимонные - Астатов и другие цвета трёх остальных фракций, называемых малыми.

Около четверти присутствующих составляли женщины, и они нынче разоделись в стиле "мне есть что показать". Большинство из них не могли похвастаться мало-мальски заметными стратегическими талантами, но регулярно посещали Свод дабы составить компанию супругу и держать руку на пульсе событий. Гилея не сильно жаловала этих барышень, смеющихся над каждой шуткой собеседника и изящно прикрывающих улыбку ладошкой, и они по большей части платили ей взаимностью.

Неизменной темой почти для всех разговоров служили, конечно же, приближающиеся выборы. Соперничество между Модусами и Перикулами всё больше обострялось, а не оправдавшая надежд фракция Астатов, возглавляемая нынешним Великим стратигом, с каждым днём теряла популярность.

Заметив прибывших, Советник направился к ним. При виде его Гилея всегда испытывала двойственные чувства: с одной стороны, ей нравилась компания этого умнейшего человека с твёрдым взглядом и грустной улыбкой, потерявшего вместе с рукой право быть вторым человеком Бактуна, но с другой - неприятно было ему всё время отказывать. Она прекрасно осознавала, что в её таланте он усмотрел некое продолжение себя, ещё одну возможность реализоваться через ученицу, взятую под опеку, однако не разделяла эти устремления.

- Всё уже распланировано, - известил Советник, - но если ты хочешь поучаствовать, я упрошу Великого стратига. Он сделает исключение и тебе дадут корабль.

Гилея как можно дружелюбнее улыбнулась и покачала головой:

- Спасибо, не сегодня. Я пришла, как и обещала. Но буду просто зрителем.

- Но когда снова настанет твой черёд, ты же не будешь отказываться?

- Нет, - твёрдо заверила Гилея и перевела взгляд на отца.

Тай-Валинес откашлялся и чинно сообщил:

- Мы обсудили это во фракции. Её очередь попадает как раз на последние две игры.

Советник некоторое время молчал, а затем усмехнулся одними лишь глазами:

- Умно. Вроде как даёте дорогу молодым. Показываете, что не переживаете за выборы, так как уверены в победе. Но в то же время выставляете одного из сильнейших стратигов фракции.

Лицо отца Гилеи оставалось бесстрастным, хотя внутри шевельнулась досада - слишком уж легко оказалось раскрыть их задумку.

- Уважаемые, пора начинать! - голос Великого стратига заполнил помещение, перекрыв нестройный гул беседующих людей.

Находящиеся в центре Свода группы отходили в сторону, освобождая место для участников, и вскоре это пространство заняли шесть стратигов (по одному от каждой фракции). Они выстроились кругом, спиной друг к другу. Зрители притихли в ожидании, хотя некоторые всё же не могли удержаться от комментариев, произнесённых шёпотом на ухо соседу.

Почти каждый человек, рождённый в высшей касте, обладал способностью разворачивать мысленные карты. Получив начальные ориентиры в виде нескольких отправных точек (скала, дерево, дом), стратиг как бы мысленно поднимался над местностью и мог охватить усилившимся взором окружающие просторы. При этом карта получалась динамичной и отображала даже движущиеся объекты. Подробность её, длительность удержания в голове и охватываемое пространство зависели уже от индивидуальных способностей. Бывало, человек рождался без этого умения. В этом случае он переставал быть частью касты стратигов - так же, как физически неполноценный воин не мог оставаться ксангом.

Гилея оставила отца и остальных представителей фракции Модусов поддерживать их ставленника и пробралась поближе к Кимону, которому предстояло участвовать в тактической игре.

Ростом молодой стратиг заметно превосходил остальных участников игры; стройный и смуглый, он сильно смахивал на жителя Ассулта. Сегодня он щеголял в ярких штанах и пёстрой рубахе с короткими рукавами, украшенной узорами по кайме. Формально он входил в одну из малых фракций, однако на деле это означало практически полное равнодушие к борьбе за власть. Ласковый, смеющийся взгляд Кимона задержался на Гилее, и она улыбнулась ему в ответ.