Ирина Соколова - Время звёзд

— Носила какие-то. Маленькие, с рубинами. От бабушки ещё остались. Так себе, мне они никогда не нравились. Я их продала, почти сразу как ушла от мага. Потому и уши прокалывать не стала.

— Ясно. Что ж, надо будет запомнить. А то хотел на тебя серьги нацепить.

Смертные забывают всё. Всё! Ладно, сейчас не до этого. Задумчиво разглядываю отобранные амулеты.

— Лерда, дай-ка лапку.

Она несмело протягивает руку. Застёгиваю на её запястье цепочку-браслет, десяток крупных бирюзовых бусин постукивают вразнобой.

— Так, а теперь вторую. — Близнец первой цепочки защелкивается на тонком запястье. Настоящие амулеты — ни в коем случае не магические предметы. Просто творец, который их создавал, искренне желал, чтобы носящего его изделие обходили беды. Большинство моих безделушек изготавливались конкретно для меня, но эти браслеты будут служить любому, надевшему их. С крупными неприятностями они, правда, не справятся, но предупредят, а мелкие несчастья вполне способны отвести.

— Носи! Очень полезная штука. — И ей, кстати, идёт.

— Какая красота! Это… мне? Насовсем?! Спасибо!!! — Леренва снова кинулась мне на шею, — Мори, ты чудо!

— Я знаю, знаю, только отцепись!

Закончив с благодарностями, малышка занялась изучением обновки. Бусины брякают, Лерда ахает, жизнь идёт своим чередом. Надо бы, кстати, и о своей защите позаботиться. Возвращаю в шкатулку одну жемчужинку-гвоздик, а взамен достаю тяжёлые серебряные серьги с крупными морионами. На всякий случай.

Очередной привал на обочине. Уютная полянка, давно приспособленная путешественниками для стоянок. Не только с кострищем, но и даже с небольшим запасом дров. И всего в паре десятков шагов от тракта. Редкая, очень светлая сосновая роща, удобный спуск к воде. Что еще нужно для счастья?

Лерда задумчиво сидит на груде еловых лап у костра, завернувшись в плащ и изредка помешивая густую похлёбку в котелке. Я, пользуясь моментом, упражняюсь в воинском искусстве.

Шелест сухой хвои под босыми ступнями, стремительно перетекающие одна в другую стойки, росчерки ударов — почти танец. Лезвия кажутся не просто продолжениями рук — крыльями. Безумно люблю подобное состояние. Искусство ради искусства, когда оттачиваешь воинское мастерство уже не для убийства, а просто ради удовольствия от быстрых, точных движений, серебряных отблесков стали, гипнотического ритма этой священной пляски смерти. Я прекрасно знаю, что воин — не моё призвание. У меня и способностей никогда не было. Тем интереснее было когда-то постигать сложную, неподатливую науку, вбивать в мышцы движения, расширять, изменять, преобразовывать список доступных приёмов. Раньше это было просто игрой. Потом выяснилось, что в этом жестоком мире без неё не выжить. Потом пришлось убивать… и пляска стальных крыльев потеряла для меня почти половину своего очарования.

Одновременно бросаю оба клинка в поясные ножны, усаживаюсь на землю рядом с подопечной.

— Мори, — не успевавшая уследить за моими движениями Лерда немедленно влезла с вопросами, — А ты долго учился так… ну чтобы так?…

— Я всю жизнь учусь. — С наслаждением потягиваюсь, выгнувшись так, что затылок почти касается хвоинок. В косу набьются… ну и пусть! Выпрямившись, изучающе разглядываю лицо Леренвы. Странно серьёзное. — Воинские искусства такая штука — самосовершенствоваться никогда не прекращаешь. Хочешь, тебя паре приёмов научу? В жизни пригодится.

— Не хочу, — она недовольно нахмурилась, — Всё равно не получится.

— Разумеется, с первого раза не получится. Но если тренироваться…

— У меня как у тебя не получится! Никогда.

Эт-то ещё что за разговоры?

— С чего ты взяла? Если постараешься…

— Мори! Не держи меня за дуру! Я же смертная. Просто не успею.

— Ты пока и есть дура. Смертны все. Горы, моря, государства… и тем более всё живое. Ограниченность срока жизни не повод, чтобы опускать руки! Я встречал человеческих воинов, не уступающих мне в искусстве битвы.

Она потупилась. Затем воинственно вздёрнула подбородок.

— Врёшь. Ты же сам говорил, что тебе уже больше сотни лет!

Гораздо больше, если честно.

— За человеческую жизнь невозможно достичь подобного.

— Ле-ерда!

— Всё, я не хочу об этом говорить! — Девушка отвернулась.

Странно. В её возрасте такие мысли. Или… она что — завидует?!

Осторожно дотрагиваюсь до её руки.

— Лерда, ты что, боишься старости? Дурочка, нашла о чём задумываться! Тем более, поверь моему опыту, ты — из тех женщин, что с годами только хорошеют.

Она недоверчиво хмыкнула.

— Тебе хорошо говорить, ты-то не состаришься! Вот почему только люди так меняются с возрастом?!

— Все стареют, Лерда. Гномы, например, всего в три-четыре раза медленнее людей.

— А как же эльфы?

Тихо радуюсь успешно переведенному разговору.

— У эльфов стареет душа. Знаешь, малыш, это страшнее.

— А-а-а… — девушка на секунду задумалась, — А Звёздные?!

— Сейчас-то какая разница? — фыркаю с деланным безразличием. Она все-таки ухитрилась угадать. Да. Дети Звезды были единственной бессмертной расой. Просто потому, что в отличие от людей, эльфов, гномов или ундин не были ограниченны одной Стихией Сущности.

Дети Звезды. Хранители Равновесия. Почему в последние дни разговор постоянно возвращается к ним?

Одна из величайших загадок этого мира. Народ, превосходящий эльфов красотой, а драконов древностью. Собственно, их и народом, в традиционном смысле этого слова, назвать было нельзя. У них никогда не было своего государства, религии, языка, они редко собирались вместе и никак не зависели друг от друга.

Прекрасны и загадочны как предутренний сон. Их голос завораживал, их смех мог исцелить душу, а слёзы превращались в прекрасные самоцветы. Вечные странники, движимые лишь жаждой творчества и познания.

Их любили и боялись, почитали и ненавидели…. Не знали о них практически ничего и сочиняли истории, одна другой чудеснее. Никто не может ответить, что с ними случилось на самом деле. Просто, в какой-то момент встречи с ними стали редкостью. А потом и вовсе прекратились. Кто-то придумал сказку, будто бы они ушли в зачарованную страну, где нет места злу. В неё верили. Пока не начали считать сказкой само существование Детей Звезды.

Только и остались слухи, легенды, приписываемые то эльфам, то гномам изобретения или произведения искусства… А ещё ученики, благодаря которым мир сейчас медленно сползает в пропасть. Не будь их, он катился бы туда со скоростью лавины.

— Мори, что с тобой?

— Лерда? Прости, задумался. Ты что-то хотела?

— Ничего. Просто у тебя вдруг глаза стали такими… пустыми и далёкими. Как будто не видишь.

— У меня бывает, извини. Кстати, судя по запаху, суп готов!