Денис Жмыхов - Дэнилидиса - непутёвый герой

Я уже совсем было решился подать голос, обращая внимание высокородных господ на допущенную несправедливость в отношении двух храбрых и одновременно умных (что уже редкость) военачальников, как вновь взревели длинные позолоченные трубы, и слово опять взял блистательный во всех смыслах эрцграф.

- Доблестные воины Империи, - начал он, разворачивая поданный помощником свиток, - милорды! Слушайте волю Его Императорского Величества Арминестура Солнцеликого, доброго и справедливого государя по милости Творца нашего, Отца всего сущего!

Начавшиеся было в зале шепотки и переговоры в полголоса моментально стихли, словно сдунутый сильным порывом холодного ветра робкий язычок пламени свечи. Все с утроенной силой вытянули шеи и принялись внимать, боясь пошевелиться.

- Его милость, барон Дэнилидиса! - Прогремело, казалось, над самой головой.

Я сунул кому-то в руки кубок и на негнущихся ногах прошествовал на возвышение.

- Преклоните колено. - Шепнул мне, оказавшийся рядом Телеремнар.

И в самом деле, я стоял истуканом прямо пред стальными очами эрцграфа, отчего тому приходилось испытывать некоторое неудобство, возводя эти самые очи повыше, так как в росте я явно преобладал. Да и пауза как-то опасно затягивалась.

Я деревяно встал на одно колено, упираясь глазами в тёмный мрамор пола, а эрцграф уверенно продолжил:

- За оправданное высокое доверие Его Императорского Величества! За проявленную храбрость в войне против богопротивных эльфов Роменагорна! За выказанный блестящий талант полководца, благодаря чему было спасено множество душ и жизней подданных Империи! За избавление благословенной земли Алденнора от богомерзкой колдуньи Андотимэль! За уничтожение магии леса и иссушение Источника Дикой Силы, коий нёс в себе смертельную опасность землям Империи и жизням её подданных!

Голос Луциния, казалось, занял всё внешнее и внутренне пространство, поселившись в голове и оттуда перечислявший мне мои же заслуги. Поддавшись этой магии декламации, я и сам ощутил, что всё это - да, внушает.

Для усиления эффекта эрцграф взял паузу, над головой зашелестело пергаментом свитков, чёрные сапоги помощника на полшага приблизились к башмакам с широкими золотыми пряжками эрцграфа.

- За вышеперечисленные заслуги и доказанную верность Его Императорскому Величеству и Высокому Престолу, что не может быть ни в коей мере опротестовано и подвергнуто сомнению!

Эрцграф вновь сделал паузу, набирая в грудь побольше воздуха, чтобы в следующий миг обрушить на всех окончательный вердикт:

- Его милости барону Роменагорна, Уртвайля, Харнкаласса, прибрежных земель и земель вдоль средины и устья Айроны по обоим берегам, сэру Дэнилидиса милостью Его Императорского Величества жалуется титул маркграфа всех земель вдоль Айроны с включением Приреченска с прилежащими владениями, побережья Дорфаласа, Мостового Хребта, Многоградья и Маршальских островов со строгим наказом приведения последних под власть Императорской Короны!

Луциний замолчал и через бесконечно долгое мгновение зал огласился оглушительным ликованием десятков лужённых и не очень глоток, слышались приветствия и здравицы, стук обнажённых мечей о серый камень пола...

А я застыл в коленопреклонённой позе как обухом пристукнутый, не в состоянии до конца поверить, что всё это происходит со мной, и не в силах пошевелить парализованным телом.

Эрцграф меж тем легонько стучал мне по плечам и макушке клинком плашмя, проговаривая ритуальную фразу:

- Властью данной мне Императором и именем его уполномоченный, жалую тебя титулом маркграфа всех земель вдоль Айроны с включением Приреченска с прилежащими владениями, побережья Дорфаласа, Мостового Хребта, Многоградья и Маршальских островов - со всеми правами, обязанностями и ответственностью, следующими за данным наречением и вступающими в силу с сего мгновения.

Словно оглушенный сом я поднял гудящую голову, вновь встречаясь взглядом с торжетсвенно-равнодушным Луцинием, и чуть не шарахнулся в сторону, в последний момент заметив распростертые надо мной руки с... Короной?

Да, это был золотой ободок короны с небольшими зубчиками! Луциний Требон, властью данной ему, водрузил на мою ... моё чело корону маркграфа! А маркграф, доложу я вам, он посолидней иных герцогов будет!

Возвышенное смятение в моей душе описать невозможно, ибо слова бессильны и блекнут в сравнении с тем ураганом эмоций, что полностью овладел мной.

Эрцграф что-то ещё говорил: торжественно и возвышенно, обращаясь то ко мне, то в зал. Потом к нему вновь подошёл его помощник всё с тем же неизменным ларём, откуда Луциний достал пару свитков и протянул их мне. Видимо это законодательное подтверждение моего нового высокого титула и статуса и новый блазон моего обновлённого герба....

Всеобщее ликование доносилось, словно сквозь многочисленные слои ваты, не пойми каким образом застрявшей в ушах. Я, повинуясь моменту, воздел себя на затёкшие задние конечности, повернулся лицом к радостно орущим воинам и лордам, и, величаво помавая дланью, опустился на тот самый тёмный трон, вокруг которого сегодня было пережито уже столько торжественных моментов.

- Ваша светлость, - с улыбкой поклонился Телеремнар, материализуясь откуда-то справа,- позвольте поздравить вас с пожалованием титула и изъявить самые искренние заверения в благожелательных намерениях с моей стороны и со стороны Дома Алоролонов, к чьей правящей ветви принадлежу я и моё семейство.

- А? - Ошалело спросил я, лихорадочно затем выпаливая невпопад: - А, да. Конечно. Признателен... Уверен.... Давайте позже...

- Разумеется. - Учтиво ответил князь, отступая с полупоклоном, а у самого в глазах плясали лукавые огоньки. Понимает, тёртый калач, каково мне сейчас: меньше, чем за месяц из никого в бароны, из баронов - в маркграфы.

И вновь взревели трубы, заставив меня совсем даже не солидно подскочить на только что обретённом троне.

- Ваша светлость! - Встав вполоборота, торжественно обратился ко мне эрцграф. - Благородные лорды! Доблестные воины Империи!

Как всё же хитро Луциний тасует эти свои обращения: то имперцев первыми ставит, то лордов - видать держит нос по ветру изменчивости настроения толпы.

- В списке представленных к награде осталось два имени. И эти герои ещё не поднимались на тронное возвышение, дабы быть вознаграждёнными за заслуги пред Империей - по чести и справедливости!

Ну вот - справедливость восторжествовала, зря, выходит, я терзался и переживал.

От таких раздумий я не заметил, как начал неподобающе ёрзать и елозить, пытаясь поудобнее умостить не привыкшую к тронам часть тела.

- Сэр Вильдрамм эр-Илитар! - Внушающе прогремело эрцграфским голосом.