Татьяна Форш - Долгая дорога к трону

Отец смерил меня насмешливым взглядом.

– Ты действительно считаешь меня глупцом? Убить кронпринца и навлечь на Объединенное королевство месть всего Эльфириана во главе с новоявленным королем Сэмиэлем? – Он хмыкнул и вдруг задорно рассмеялся. Затем так же неожиданно оборвал смех. – Нет. В Большом зале уже собрались все мои подданные. Туда же приказано привести эльфирского принца и туда с минуты на минуту прибудет твой жених.

– Что ты задумал? – От недоброго предчувствия у меня стали ватными ноги. – Чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты сейчас же спустилась в зал и, как полагается, ответила согласием на просьбу Тилла о браке с тобой. Тогда эльфир отделается лишь легким испугом.

– Отец, но почему? – Я замолчала, боясь, что голос выдаст меня. Я не должна уступать! В конце концов, меня не покидала мысль, что когда он все взвесит, то разрешит нам с Дерраном быть вместе! Сегодня я впервые позволила себе разговаривать с отцом на равных. Впервые почувствовала, что его власть надо мной не бесконечна! – Почему Тилл, а не Дерран? Да, он сын другой расы, но смешанные браки уже давно не редкость, и по рождению, как ты сам заметил, он выше Тилла. К тому же он друг королевы Айны и принца Сандра. Почему не он? Какая тебе разница, кому меня продать?

– Ну, раз уж ты завела этот разговор, изволь. – Отец зло прищурился и сжал мое плечо. – Если отбросить то, что Тилл Саари – сын моего друга, почти нареченного брата. Если не брать во внимание то, как я не люблю всех выходцев мертвого народа, думаю, будет достаточно для твоего понимания одного: как ты могла подумать, что я позволю своей единственной дочери, наследнице всех моих земель, моих слуг, моей казны и моего имени, спутаться с этим отребьем? Или ты считала, что я ничего не узнаю?

Его наполненный холодной яростью голос гвоздил мозг. Освещенная светом факела комната вдруг подернулась серым пеплом. Я почувствовала, как боль от его впившихся мне в плечо пальцев уходит, и темнота забрала меня из этого мира.

– Танита! Девочка моя! Танита, ты меня слышишь? – Легкое похлопывание по щекам и тошнотный запах лекарских солей сделали свое дело, заставив меня очнуться. Из сумрака вылепилось лицо няньки. – Хвала богам, господин, она очнулась!

Перед глазами появилось лицо отца, и до меня донесся взволнованный гул голосов.

– Где я?

– В Большом зале. – Он кому-то махнул рукой. Ко мне тут же подскочили двое слуг, осторожно подняли, поставили меня на ноги и отступили. – Я решил, что ты не захочешь пропустить эту церемонию, и принес тебя сюда. Не думаю, что обычный обморок помешает исправить тебе все совершенные тобой ошибки.

Церемонию? Ошибки?

Сглотнув стоявшую во рту горечь, я сделала над собой усилие и, разогнав тошнотную муть, огляделась. Большой зал был ярко освещен магическими светильниками, правда, кое-где слуги привычно зажгли факелы.

Интересно, когда закончится эта ночь?

В центре зала расположилась группа богато одетых мужчин, во главе с моим предполагаемым женихом и его папочкой. Чуть поодаль, под конвоем из четырех слуг, стоял Дерран, не сводя с меня светящихся в полумраке глаз.

Холодные пальцы отца сжали мою руку. Потянув за собой, он вывел меня в центр зала к стоявшим на возвышении креслам, усадил, а сам остался стоять. Оглядев притихших гостей, он смерил меня внимательным взглядом и заговорил:

– Я созвал всех вас сюда, мои други и соратники, чтобы вы, как велит закон предков, помогли мне разрешить спор. Это касается моей дочери. Сегодня присутствующий здесь наследный принц Эльфириана Дейрриан из правящего дома Сиарра попросил у меня руки моей единственной дочери Таниты и наследницы рода Вехха. – Отец помолчал. Снова обвел взглядом замерших мужчин. – Итак, я собрал вас здесь, чтобы разрешить спор, возникший между сыном моего друга и названого брата, Тиллом, все знают, что он с рождения был помолвлен с моей дочерью, и эльфиром-полукровкой Дейррианом, кронпринцем из правящего рода Эльфириана.

Гул голосов, поднявшийся в зале после его заявления, заставил меня обреченно опустить глаза. Теперь отец потребует у Деррана, чтобы тот покинул Объединенное королевство в обмен на жизнь. И будет прав, иначе Тилл и его приспешники убьют принца.

– Да. Согласен с вами. – Неожиданный поворот. Голос моего отца вновь вернул тишину в зале. – В любом случае, я не допущу проблемы с союзным государством, тем более, в наше неспокойное время. Принц Дейрриан, я готов сейчас же просить моего мага открыть зеркало перехода прямо ко дворцу в Лиин-Тее. При условии, что вы откажетесь от своих слов касательно моей дочери.

Выдох вырвался сам собой, едва я услышала приговор отца. Пусть так, лишь бы Дерран был спасен!

И тут…

– Господин Ильсар, я вынужден отказаться от вашего щедрого предложения. Я никогда не отказываюсь от своих слов, и я по-прежнему хочу взять в жены вашу дочь.

– Ты не понимаешь? – Голос отца сделался злым. – Это милость. Если ты не примешь мое предложение, я не дам и медной полушки за твою жизнь. Ты на моей территории и можешь играть только по моим правилам.

– И каковы будут эти правила? – спокойно поинтересовался Дерран.

– Хм. – И тут выдержка вновь отказала отцу. – Почему ты выбрал ее? Ты – эльфир! У вашей расы нет ничего святого. Что тебе от нас нужно? Золото? Сколько?

– Ваша дочь. – Дерран с легкой полуулыбкой шагнул вперед. – Если вы отпустите нас в Эльфириан, я заплачу вам за нее такой выкуп, что вы станете самым богатым человеком в королевстве.

Отец помолчал, не отводя от него прищуренных глаз, и решился:

– Что ж, издавна такие споры решал поединок правды. Пусть боги помогут нам рассудить этот спор. На рассвете жду тебя, Тилл Саари из рода Харуф, и тебя, принц Дейрриан из правящего дома Сиарра, у горы предков. И пусть свершится, что должно.

Я видела, как Деррана увели слуги замка. Как Тилл ушел, предварительно поклявшись отцу, что уничтожит этого «мерзкого выродка». А я все сидела, глядя, как вместе с факелами догорают одна за другой мои надежды на счастье и на то, что кошмар, привидевшийся мне, не сбудется.

Что ж, если мне суждено умереть, лучше сделать это в объятиях любимого.

Мои плечи обняли теплые руки моей старой няньки, заставив вздрогнуть и очнуться от охватившего меня оцепенения.

– Пойдем, доченька, я отведу тебя в твои покои.

Я послушно поднялась. Встретилась глазами с отцом и, не произнеся привычных с детства слов прощания, вышла вслед за Киланой.

Комната встретила меня тишиной и темнотой. Факел догорел, но я этого даже не заметила. Нянька поцеловала меня, как маленькую, в лоб, прикрыла дверь и ушла. Неужели меня не заперли? Хотя отец знает, что я не убегу. У него есть то, что для меня важнее всего: и свободы, и жизни. Какое-то время я боялась даже дышать, прислушиваясь к удаляющимся шагам, а когда все стихло, опустилась тут же, у двери.