Александр Сухов - Чужая

Очень скоро мнемосканнер замерцал ненавязчивым желтым светом, воздух сгустился в двух шагах от прибора, образуя абсолютно черную поверхность. Экран налился небесной синью и по нему побежали какие-то непонятные значки, пиктограммы, строки текста. Айран работала весьма профессионально, мы с Квагшем глазом не успевали моргнуть, как там появлялось что-то новенькое.

Наконец хозяйка сжалилась над нами и снизошла до комментариев:

— Сначала я вошла в городскую инфосеть. Теперь задаю режим поиска интересующего нас лица по ключевым словам: ворл, маг, гостиница, прибыл, убыл, предполагаемое прибытие. Имя преднамеренно не ввожу, поскольку этот тип вряд ли здесь под своим настоящим именем. А впрочем, почему бы ни попробовать?.. Вот, ввела, сейчас посмотрим.

Едва она это произнесла, как на экране виртуального монитора появилась стандартная текстовая страница с фотографией в левом верхнем углу. На ней был изображен с виду обычный ворл, кажется, преклонного возраста, конечно, я могу и ошибаться, вполне вероятно, седая щетина вовсе не признак приближающейся старости, а некий косметический трюк, призванный подчеркнуть яркую индивидуальность этого самого Пайи. Вопреки сомнениям Айран, ворл появлялся на Лагоре под своим собственным именем. Ниже перечислялись кое-какие личные данные этого типа: возраст, пол, цвет радужной оболочки глаз, особые отметины на теле, штриховой генетический код, даже сексуальные пристрастия. Но тут уж извините, ничем эдаким порадовать не могу, ворл банально оказался натуральным гетеросексуалом.

Вообще-то, был в его досье один компрометирующий фактик: Пайи регулярно употреблял наркотик стимулирующего действия с непроизносимым для человеческого языка названием. Это зелье значилось в списке препаратов, запрещенных к ввозу в Лагор, так вот, лет пять тому назад его поймали на этом деле и выдворили, с лишением права посещения Буферного Мира на срок в три года. Однако буквально через год он каким-то неведомым образом умудрился выхлопотать у местных властей амнистию и вновь засветился на Лагоре.

Помимо всего прочего, мой наметанный глаз вычленил из текстового файла одну примечательную особенность. Всякий раз, прибывая в Лагор, Пайи останавливался в одной и той же гостинице «Приют одинокого странника». Отсюда можно сделать вполне конкретный вывод, что если означенный ворл в данный момент пребывает в этом мире, он непременно остановился в той самой гостинице.

— Айран, а ты не можешь проверить «Приют одинокого странника»? — голос мой едва не срывался от волнения. — А может быть, этот Пайи сидит в своем номере, потягивает вонючий самогон или торчит под кайфом, свои ворловьи желания воплощает в иллюзиях.

— Я уже пыталась, Федор, — расстроенным голосом ответствовала моя любовь. — Ничего не получается. «Приют одинокого странника» не имеет ни одного терминального выхода в инфосеть. Большинство владельцев гостиниц считают, что сведения о клиентах подлежат разглашению только по требованию Инквизиции и не спешат отправлять данные в сеть. В принципе правильно, что не торопятся — информация в сетях хоть и защищена, но, как видишь, при должной сноровке до нее легко доберется любой желающий.

— Ясен пень, — я задумчиво почесал затылок, — хозяину гостиницы будет не очень приятно, если к жильцу заявится какой-нибудь заимодавец и начнет выколачивать из него свои кровные, или обманутая мадам с чудным бутузом на руках закатит гран скандалиссимо прямо у стойки администратора, с требованием немедленной выдачи папашки. Большие знания — большие беды и финансовые потери, поэтому подобные учреждения и не торопятся сливать в сеть информацию о постояльцах.

— Ох, и сложно же все у вас устроено, — недовольным голосом проворчал стажер. — Короче, Федор, когда мы с тобой отправляемся на поиски этого Пайи?

— А чего тянуть? — улыбнулся я оперативности своего приятеля. — Сейчас же и отправимся. Мухой слетаем туда, все хорошенько разузнаем, если повезет, спеленаем и прямо на месте учиним ему допрос с пристрастием. Только не забудь надеть личину иначе нас загребет первый попавшийся патруль, а я надену парик, — И, обратившись к Айран, спросил: — Милая, у тебя найдется какой-нибудь паричок?

На что хозяйка улыбнулась и, покачав головой, сказала:

— Есть, Феденька, и паричок и усы накладные, даже псевдоплоть для экстренного изготовления личины найдется. Вот только ты и Квагш никуда не пойдете. В гостиницу схожу я. Согласитесь, если двое здоровенных мужиков станут интересоваться личностью какого-то ворла — это непременно вызовет подозрение у гостиничных служащих. Но если к портье подойдет солидная дама, искательница экзотических удовольствий, и скажет, что ожидает приезда одного своего старинного друга ворла по имени Пайи, да еще отсыплет ему с дюжину полновесных синедролей…

— Можешь не продолжать, — недовольно покачал головой я. — План твой, несомненно, хорош. Вот только откуда тебе известно о всяких там искательницах экзотических удовольствий?

В ответ Айран громко и заразительно рассмеялась.

— Не волнуйся, милый, это вовсе не про меня.

— Ладно, — согласился я, — раз уж ты такая настырная. Только я отправляюсь с тобой, для подстраховки.

— Ни в коем случае, — категорически возразила Айран и пояснила: — Одной мне будет проще. К тому же, не забывай, что я магиня — от подгулявшего волокиты как-нибудь отобьюсь и от банды грабителей, если таковые рискнут встать на моем пути.

Определенная доля смысла в ее словах, несомненно, присутствовала. Лишний раз маячить на публике мне и Квагшу не было никакого резона. Айран не девочка, постоять за себя вполне способна.

— Хорошо, отправляйся одна, только обязательно возьми экипаж и не задерживайся.

— Ни мгновения дольше необходимого срока, милый, — улыбнувшись самой обворожительной улыбкой, поспешила успокоить меня хитроумная чародейка.

К чему это я припомнил фразу из не единожды читанной в детстве книги? Да так просто — вспомнилось и все. На самом деле, так просто ничего не случается. Ситуация, в которой мы с Квагшем оказались, действительно выглядела все страньше и страньше, иное определение трудно подобрать. Вообще-то можно, в данном случае здорово подошло бы: все несуразистее и несуразистее.

После того, как Айран нас оставила, Квагш обратил на меня взгляд своих удивительно проникновенных глаз.

— Федор, я, конечно, мало чего понимаю в хитросплетениях человеческих отношений, но сам-то ты не находишь некоторые аспекты нашего пребывания в Лагоре по меньшей мере странными?