Егор Чекрыгин - Странный приятель

А теперь — лейтенант, они ваши.

Полковник оу Дезгоот, величественно развернулся, и вместе со своей свитой удалился. А на малом плацу Лагеря 6-го гренадерского полка, остался только пожилой мужичок с лейтенантским погоном на мундире, и кучка старшин с лычками капралов и сержантов на рукаве.

Лейтенант прошелся вдоль строя, вглядываясь в лица своих новых подчиненных, коих, после всех мытарств длинного пути, в живых осталось лишь пятьдесят два человека из сотни.

…Подчиненные, также не остались в долгу, и внимательно ощупали взглядами того, кто отныне станет верховным вершителем их судеб.

Да уж… — Ренки увидел перед собой глубокого старика, (лет сорок пять, не меньше), всего лишь с погоном первого лейтенанта, и самой что ни на есть, плебейской физиономией.

Гаарз, отметил про себя, что мужик, несмотря на возраст еще довольно силен и крепок. И даже он, верзила Гаарз — бывший чемпионом Порта по кулачной драке, вряд ли осмелится выйти против него на поединок.

А Готор отметил волевой и решительный взгляд, отблески разума в глазах, и вообще, — лицо человека опытного и бывалого.

— Ну значит так, свиньи. — Начал свою речь лейтенант, закончив обходить строй. — Меня зовут первый лейтенант Лаарт Бид.

Все между нами будет довольно просто. — Вы по-хорошему, я к вам по человечески. Вздумаете крутить и в свои воровские игры играться — прихлопну как муху, и никакого суда мне для этого не понадобиться.

(…Судя по имени и безграмотной речи — простолюдин выбившийся в офицеры из солдат. — Отметил про себя оу Ренки Дарээка.).

…Мне в помощь — два сержанта. — Продолжал лейтенант. — Они командуют тремя капралами. Соответственно и вас разобьют на три капральства.

Я говорю сержантам что делать. Они решают как, и передают капралам.

Капрал для вас — чуть повыше отца родного и поглавнее любого из богов, в коих вы там верите. Как он скажет, так и будет.

Капралы будут вас бить… у них вон, и палки для этого специальные есть. И будут они это делать часто, пока не вобьют в ваши головы хоть толику смысла.

Но кто поднимет руку на капрала, — умрет! Кто ослушается его приказа — умрет. Кто будет филонить и дурака валять — умрет…И не думайте что вы тут самый хитрые. Все ваши хитрости и уловки Армия знает еще с незапамятных времен.

Со всеми вопросами, пожеланиями и претензиями — можете обращаться только к своему капралу. Кто сунется хотя бы к сержанту — огребет палок по самое не могу. А уж коли найдется дурак заговорить со мной… — пусть лучше сам сразу удавится.

Хотите жить — забудьте кем вы там были раньше. Хоть вором, хоть купцом, хоть благородным. — Теперь вы в Армии, а это, считай, родились заново.

И главное помните — можно жить и солдатом. Только для этого надо вести себя по человечьи. А вздумаете прежнюю свою жизнь воровскую вести. — Не протяните и месяца.

Все — капралы, теперь они ваши.

И началась с тех пор у Ренки, армейское житье-бытье.

Красивый мундир? — Сто раз ха-ха! После того как их разбили на капральства — перед командой каторжников вывалили груду рваного тряпья, когда-то, давным-давно бывшего мундирами…до того как сменить десяток хозяев. И велели — "привести себя в надлежащий солдату вид"…Обуви, естественно, в этой груде не было.

Армейская служба? Обучение строевым эволюциями и экзерцициям с оружием? — Даже не смешно. — Какое оружие может быть у каторжников?

Самое смертоносное, что получили на руки новые солдаты Короля, это лопаты, мотыги, метлы, да несколько топоров.

А вся строевая подготовка — добежать и выстроиться в одну линию-колонну. Направо-налево-шагом марш…Шагом марш на работы с утра. И шагом марш вечером, обратно в расположение отряда.

Служба? — Копать, мести, таскать…Когда чего копать-мести-таскать не было — уходили в пустыню, таскать камни и выкладывать дороги. Но это хотя бы было понятно. А вот зачем, допустим, копать траншею до обеда, чтобы после обеда закапывать…? — Ренки поначалу понять не мог.

— Чтобы солдат не сидел без дела. — Совершенно спокойно, словно бы даже был согласен с этим безумием, пояснил ему Готор. — От безделья в голову разная хрень лезет, и тянет на глупые поступки. А пока солдат занят делом — он не так опасен и для самого себя, и для окружающих!

…И никакой это не бред!!! — Ренки, запомни — удача наконец нам улыбнулась! — У нас и лейтенант вполне вменяемый, и команду унтеров он под себя подобрал соответствующую!

— Вменяемый? — удивился Ренки. — С чего ты это взял?

— С того, что он сразу объяснил нам свои правила жизни. Правила очень простые и доступные. — И заметь — он следует им неукоснительно!

— Ты про палки и "смерть"? — Слегка иронично поднял бровь Ренки, уже без всякого содрогания вспоминая состоявшуюся на днях казнь Беелда, забитого до смерти, по приговору Военного Суда.

— В том числе. — Согласно кивнул головой Готор. — А в том числе и о том — когда тебя последний раз "угощали" капральской палкой?

— Ну… — задумался Ренки. — Пару недель назад.

— …И то. — подхватил Готор. — Ты тогда последним в строй прибежал… Понимаю что в нужнике сидел. И тем не менее.

А обратил внимание на котел? — Еда конечно однообразная, но вполне приличная. — А это значит что? — правильно. — Лейтенант и сам не ворует, и сержантам не дает…А это знаешь ли, — почти подвиг!

— Я конечно понимаю на что ты намекаешь. — Уже привычно оглядевшись, нет ли где поблизости капрала или кого-то из ненадежных сослуживцев, тихонько сказал Ренки. — Я тоже заметил, что наш лейтенант, отнюдь не благородного происхождения, а значит вполне может быть нечист на руку. Но ведь он все-таки офицер! — А следовательно — обязан следовать общепринятым в офицерской среде стандартам. А значит — обязан смирять низменные побуждения своей натуры!

— Ох ну и дурак же ты Ренки. — Расхохотался Готор, в ответ на эти слова. — …Ладно, я тебе объяснять эти вещи не стану…Тебя жизнь научит!

…Потом вдруг армия и 6-ой гренадерский вместе с ней, стронулись с места и куда-то потопали.

Что изменилось для Ренки и его каторжной команды? — Да пожалуй ничего. Разве что теперь, им приходилось вставать еще за пару часов до рассвета, чтобы быстренько набив животы вчерашней холодной кашей, с первыми лучами солнца, в сопровождении пары капральств охраны, двинуться впереди войска. И уже после обеда, согласно указанию квартирмейстера, начать разбивать лагерь для неторопливо бредущего где-то позади полка.

Первым делом, обычно рыли траншеи для отхожих мест, используя потом вынутый грунт для выравнивания плаца, а затем уж, по мере возможности, "изображали" защитный вал вокруг лагеря. — Каменистая, будто спекшаяся под испепеляющим солнцем, почва Зарданского плоскогорья, не слишком-то способствовала обильным земляным работам.