Шимун Врочек - Фабрика уродов

Эмир Юзух, владыка Варкаташа был мудр. Бата, Главный-над-Шептунами, хитер и коварен. Маноло — подозрителен и осторожен. Но никто из этих троих не сумел ни предсказать, ни предвосхитить, ни предотвратить того, что случилось в следующее мгновение.

Пока гремела гневная тирада эмира, светловолосый, не изменился в лице.

Он не бросился на колени, не стал умолять Владыку о снисхождении.

Вместо этого он просто сделал шаг назад, одновременно разворачивая корпус, и со всего маха ударил скованными руками телохранителя эмира, угодив точно в висок верного Маноло. Маджрук — огромный, плечистый, способный в одиночку выйти на медведя с одним копьем и вернуться с его сердцем — рухнул.

Он не покачнулся, чтобы затем упасть, медленно и величественно, подобно гигантскому дереву, подрубленному дровосеком, но низринулся разом, точно горный обвал. Только доспехи лязгнули о мраморный пол.

А в следующее мгновение светловолосый чужак уже стоял рядом с Батой, корчащимся от страшного удара коленом в пах. Пальцы его скрючились хищными когтями и цепко сжимали кадык главного над шептунами. Достаточно было сделать одно движение, чтобы верный слуга Тортар-Эреба, его главный шпион, в чьих пухлых кулачках сосредоточилось власти не меньше, чем у самого эмира, захлебнулся собственной кровью.

«А ведь ему больно, хоть и евнух!» — бессмысленно отметил пресветлый эмир, изумленно глядя на побелевшее лицо Баты.

Самому Владыке ничто не угрожало — в двери уже врывались телохранители с обнаженными саблями. Только мановение высочайшей руки удержало их от того, чтобы распластать чужака на куски. Сбитый с ног маджрук не шевелился; удар кандалами проломил ему висок. Верный Маноло оставил службу…

— О, пресветлый Владыка! — безумно вращая глазами, выкрикнул светловолосый, машинально поворачиваясь, чтобы прикрыться телом Баты от сабель и копий маджруков. — Рассуди мудро! Что лучше для тебя — труп такого человека, как я, или его беззаветная преданность?! Мне не нужно ни наград, ни жалования! Я готов служить, убивать и умереть за одно обещание, за одно твое слово! Дай мне его! Дай! Дай, черт тебя подери, или катитесь вы все в Преисподнюю!!!

Юзух иб Уса был поражен.

Расширившимися глазами он смотрел на беловолосого дэва. Несколько секунд назад перед ним был жалкий, закованный в цепи пленник, чья жизнь и смерть не стоили ногтя мизинца эмира. Сейчас у ног этого человека — юнца! — лежал труп лучшего телохранителя владыки Варкаташа, а сам он сжимал горло евнуха, которого в глубине души опасался даже Великий султан Тортар-Эреба!

— Кх-кхр… — напоминая о себе, закашлялся Бата.

Далеко не скоро к нему вернется тот наводящий ужас вкрадчивый голос, за который Главный-над-Шептунами получил свое прозвище.

— Да, — медленно пробормотал эмир Юзух иб Уса, глядя в глаза светловолосому. — Ты не цепной пес. Ты действительно горный лев. Хуже того, ты лев, больной бешенством! Зверь, истекающий пеной и опасный для всех, включая себя.

Владыка, наконец, справился со своими эмоциями. Улыбка вернулась на его лице, из-под синеватых губ опасно блеснули острые, как у хищника, клыки.

— И я буду кормить тебя мясом моих врагов…

… на следующий день по городу разошелся слух. За изнасилование дочери гончара был оскоплен, а затем казнен светловолосый пленник, ранее отбитый маджруками Владыки Варкаташа у гейворийских налетчиков, промышлявших вдоль границ султаната. Окунутую в смолу для предотвращения слишком быстрой порчи голову насадили на пики дворцовой стены рядом с воротами. Гримаса боли и ужаса навеки исказила черты лица, так, что узнать их не смогла бы даже родная мать.

Вечером того же дня из западных ворот выехала, ведя за собой заводных коней, четверка всадников, которые отправились на запад.

Меня зовут Сет. Сет Слотер, по прозвищу Ублюдок. И если вы слышите это имя и не бледнеете, значит, вы точно не из Ура…

— Ты помнишь, как мы с тобой впервые встретились, Мора?

Моргана мягко потянулась.

— Такое трудно забыть, Сет. Тринадцать лет назад… да тогда весь город сошел с ума из-за Ренегата. Этот кровожадный сукин сын убивал направо и налево, не разбирая смертных и вампиров, а под конец начал охотится на Древнюю Кровь…

— Которую вампиры — даже такие необычные, как Ренегат — не могут пить.

— Ну да. Только он пил.

— А остановили его три Выродка.

— Фи…

— Извини, три представителя разных кланов. Сет из Слотеров, Моргана из Морганов и Ришье из Малиганов.

— Ага. Только перед этим он успел вылакать всю кровь из Эдварда из Треверсов. Да и Ришье мы буквально сдернули с его клыков.

— Не усматриваешь в этом ничего странного?

— Ты имеешь в виду — что-нибудь странное окромя того, что Ренегат хлебал себе Древнюю Кровь, хотя она должна была прожечь ему брюхо, что твой свинец?

Сет кивнул.

— Ну, меня до сих пор удивляет, что прежде, чем добраться до Ренегата мы не перерезали глотки друг другу. Я, например, имела на тебя серьезные виды. Сам понимаешь, у нас было тогда слишком мало поводов для любви.

— Еще раз, моя зубастенькая. Моргана Морган. Сет Слотер. Ришье Малиган. Эдвард Треверс. Ренегат. Что общего?

Моргана болезненно наморщила лобик.

— Кажется, я понимаю, к чему ты клонишь. Но у меня плохо получается делать простые выводы из кучи сложных фактов. К тому же ты очарователен, когда напускаешь на себя такой умный вид. Со стороны, это как смотреть на тролля, читающего по складам.

— Сет Слотер. Выродок… прости, потомок Лилит, который не мог появиться на свет. Моргана Морган, вампир, которого не мог сотворить ни один Барон Крови. Ришье Малиган, человек, отказавшийся от Таланта и ставший единственным в четырех кланах, кто свободен как от благословления, так и от проклятья Древней Крови. Эдвард Треверс, потомок Лилит, обладавший даром гасить чужие Таланты, что невозможно в принципе… Ах да, и плюс Ренегат. Вампир, который не умирал, пытаясь высосать одного из нас.

— Ты слишком наслаждаешься моментом. Где вывод, Сет?

— Четыре парадокса, охотившиеся на парадокс же!

— Три парадокса, охотившиеся на парадокс, который уже уничтожил четвертый парадокс. — педантично поправила Моргана. — И что же дальше?

— Посмотри сюда. — Сет распахнул массивную книгу в тяжелом переплете, отделанном серебром и полудрагоценными камнями. — Это одна из копий апокрифов Строгой Церкви. Здесь есть запись о Малом Соборе, втайне проходившем тринадцать лет назад.

— Как он оказался у тебя? Не думаю, что ты взял его в публичной библиотеке.

— Лучше не спрашивай. Иногда я прибегаю к помощи своего непутевого племянника.

— Джадд? Он так мил. Ты знаешь, что пережив первый шок после встречи со мной, он трижды пытался забраться в мою постель…