Елена Подзорова - Дорогами чужих Жизней

- Дед, ты труп-то видел? - в который раз за сегодняшний вечер вопрошал рослый детина, сжимая в руке топор.

- Да вон же он валяется, курья твоя башка!

Дедок энергично тыкал пальцем в алое пятно, сильно контрастирующее с белым снегом. На нем лежали обрывки ткани, некогда бывшие одеждой вперемешку с кусками разорванной плоти. Толпа недовольно ворчала, кто-то охал и изредка засыпал Кулая проклятиями.

- У тебя совсем крыша покосилась от безделья и пьянок! Пшел в дом, быстро! - Бойкая старуха угрожающе сотрясала кочергой с крыльца, выдыхая белые клубы пара.

Заметно похолодало. Люди, так и не разглядевшие виновника собрания, разочаровано расходились по натопленным домам. Остался только погрустневший староста с сыном (тот самый детина), да пара-тройка мужиков. Я стояла чуть в стороне, кутаясь в потрепанный мех полушубка.

Мой дом находился в отдалении от деревни ближе к лесу. Но даже там я услышала испуганные крики и, с сожалением посмотрев на дымящуюся миску с остатками картошки, все-таки вышла узнать, что могло случиться. Первое увиденное мной - кровавые следы, ведущие в лес. Они отчетливо виднелись на снегу, даже сквозь зимний мрак. Все остальное закрывали спины деревенских жителей, испуганно жавшихся друг к другу. Подошедший староста поправил сползшую на глаза шапку и на мою радость отодвинул людей в сторону. Теперь хорошо просматривался весь участок. Еще немного понаблюдав за озадаченными мужиками, я вернулась в дом. Без аппетита доев остывшую картошку, забралась на печь, от которой шло приятное тепло, и быстро погрузилась в сон.

События вчерашнего вечера вызвали много шума среди жителей деревни. И я их в этом прекрасно понимала. Не часто прямо у тебя под носом загрызают человека. Этим несчастным оказался местный выпивоха, который уже давно забросил хозяйство и со слов главы деревни, только мешался. Вот вам, пожалуйста. Человеком он был не плохим, но стоило хоть капле спиртного попасть в рот, тотчас начиналась всеобщая головная боль. Закар кидался на жителей, приставал к девушкам и женщинам, вытаптывал грядки, пугал детей. В общем, делал множество вещей, из-за которых его невзлюбили, но ничего не могли поделать. Однако никто не желал ему такой страшной участи. Освободившийся дом тут же занял сын старосты со своей невесткой. Жители смотрели на это с неодобрением, но молчали. Все-таки портить отношения с местной главой было себе дороже. А уж в этом у меня имелся опыт.

Когда я только пришла в эту деревню худенькой семнадцатилетней девчушкой, все встреченные люди обходили меня стороной и завести с кем-либо разговор так и не получилось. Уставшая с дороги, я оставила лошадь возле колодца и отправилась на поиски здешнего старосты. Выбрав самый красивый и большой дом, откинула посеревшую от пыли косу за спину и звучно постучала по резной калитке. В ответ меня тут же облаяла костлявая собачонка и на крыльцо вышел парень, примерно того же возраста что и я. Хмурое выражение лица сменилось ярким румянцем. Следом показался толстый мужик, в дорогущей рубахе. Он смахнул крошки с пышных усов и вальяжно подошел к калитке. Однако, открывать не стал, выглядывая через вырезанные завитушки. Парень топтался позади, смущенно ковыряя пальцем в носу. Добрых полчаса я объясняла старосте, что ищу подработку и жилье. Тот неопределенно хмыкал и чесал толстое пузо. Помощь неожиданно пришла от его сына.

- Слышь, батя, у нас же ведьмовской дом освободился, чем не жилье?

- Да ты чего, Воряха, мухоморов наелся? Сам же сказал - ведьмовской он! От одной только избавились, как сразу вторую добровольно вселяем? Нет уж, с меня хватит!

- Господин староста, да какая ж я ведьма? Только отвары варить и умею, но это любая баба уметь должна, не приведи боги, кто заболеет. По хозяйству помочь могу и с детишками посидеть!

- Батя, ну ты посмотри на нее, и правда ж, ничего энтого...того самого, нету. А что волосы аки уголь, дык у каждого свои недостатки!

Я презрительно хмыкнула, но промолчала. Волосы у меня действительно выделялись среди жителей Родании, как цветом, так и густотой. Только, в отличие от многих я считала это достоинством.

Отец с сыном еще долго шептались между собой, яростно размахивая руками. За это время я успела сосчитать дома, которых оказалось всего шестнадцать, поглазеть на любопытных жителей и потрепать рыжую кошку, попытавшуюся прошмыгнуть мимо и в итоге оставившую на мне три глубоких царапины.

- Вот что, девка, - прервал мою ругань на хвостатую зверюгу задумчивый староста, - пройдешь дальше по дороге - упрешься в лес. Чуть правее будет дом. Его, конечно, немного подлатать придется, но либо так, либо никак. И чтоб как мышь сидела, да жителям по хозяйству помогала!

Все еще не веря в свое счастье, я поблагодарила старосту, заверив, что буду вести себя тихо и мирно, схватила лошадь и понеслась навстречу новому жилищу. Обитатели деревни провожали меня кто испуганными, а кто удивленными взглядами. Я приветливо улыбалась, пропуская мимо ушей ругань и оживленное перешептывание.

Увидев дом, я опешила. "Немного подлатать" - было мягко сказано. Часть крыши прогнила и провалилась на чердачное пространство, дверь была распахнута настежь и поскрипывала на ветру. Окна целы, но их покрывал толстый слой грязи. Зато внутри стояла большая печь с полатями, деревянный стол и два стула. Все было в пыли, от которой я долго чихала, и в паутине, которую так же долго снимала с углов. Отремонтировать крышу и дверь мне помогли местные мужики, не верящие в проклятие, наложенное на дом. От жен, конечно, потом получили, но и я и они работой остались довольны.

Ведьмовская атрибутика была найдена мной гораздо позже. Когда я с трудом отворила кем-то заколоченную наспех дверь, ведущую, как оказалось, в маленькую пристроенную комнатку, на меня со скрипом повалился скелет. Благо, не человеческий. Скорее - какой-то крупной собаки, но и этого мне хватило. Я захлопнула дверь и, прислонившись к ней спиной, попыталась восстановить дыхание. Следующий поход в ведьмино логово состоялся лишь спустя неделю. Поборов страх и волнение, я пнула скелет, напугавший меня до икоты и, освещая комнатушку пламенем свечи, прошла вглубь. Первое, что я заметила, была дверь. Видимо, черный выход. Слева у стены стоял небольшой сундук и пара столов с различными склянками и тряпками на них. Предвкушая преждевременную седину и заикание, я откинула крышку сундука. На дне лежала черная ткань, которую я поворошила рукой. В следующую секунду, вопя от ужаса, носилась по комнате, врезаясь в стены и круша столы. На моем лице сидело что-то махристое и многоногое.