Елена Лирмант - В поисках Белого города

Когда голосовые связки не выдержав напряжения стали хрипеть, я замолчал и повалился набок. Рядом со мной спина к спине примостился Дан. И мы уснули.

А утром я пошёл за ним. Все равно куда, но за другом, который спас меня от слабости. «Чтобы не случилось, надо жить». Таков закон моей планеты, где жизнь человека ничего не стоит для чужих, но дорога для тебя самого и тех, кто тебя любит. И идя за гырхом, я мучился угрызениями совести, мне было до боли стыдно, за вчерашний день! Стыдно не столько перед собой, сколько вот перед этим благородным живым существом, сумевшим не только понять меня, но и привести в чувство.

— Веда, не надо перечить Арте! — раздался голос отца, — она до утра твои вещи перебирала. На месте разберешься, что одевать, а что нет!

— Папа, — Веда бросилась на шею отца и, уткнувшись лицом в его шею, замерла в его объятиях.

— Ох, дочка, не нравится что-то мне все! Я всю ночь не спал, думал и думал. Слишком как-то легко все получилось. Тебе еще год до совершеннолетия ждать, до возраста весты. А они утвердили твою кандидатуру. Да, и сегодняшние смотрины третьи по счету, последние. Раджан два года не мог себе спутницу выбрать. Люди говорят, что слишком разборчивый он, и задания сложные задает! Ты еще совсем ребенок, ни хозяйства вести не умеешь, ни в кулинарии способностями не блещешь! Не криви нос. Это правда. Я тебе сейчас ни как отец, все это говорю, а как мужчина!

— Ты слушай, слушай отца, — проворчала мамка. — Виданное ли дело вы затеяли? Сама голову в петлю суешь. Рано тебе веститься. Дури в голове много.

Веда тихонько засмеялась: — да не волнуйтесь вы так. Я и сама не хочу быть избранной. Мне бы только в Храм попасть. Да, я заранее согласна получить самые плохие оценки. Так ведь никто не узнает. Зато то, что я только была вестой Раджана — повысит мой статус! И вам почет… Ваша Веда — участвовала в состязаниях, и даже, если она не вышла победителем, еще ничего не значит… Ведь она — молода, неопытна… Все складывается удачно!

— Твоя, правда, девочка! — тяжело вздохнул отец. — Но, все равно мне не спокойно на сердце. Будто провожаю я тебя в опасный путь, и еще долго не увижу.

— Папа, — девушка поцеловала отца, — ну, подумай сам, что может со мной случиться. Да, за нами целый штат жрецов следить будет. Комару не дадут на нас сесть. А я скоро вернусь, кто знает, может быть, мне удастся заглянуть в закрытую библиотеку, и тогда мы с тобой осуществим нашу мечту — найдем Белый город!

— Хорошо, раз решили, надо попробовать! Собирайся скорее, уже экипаж за тобой приехал, — погладив дочь по голове, Уллин вышел из комнаты.

Арта проводила магистра Храма знаний взглядом: — Глупые вы с отцом, оба как дети малые себя ведете. Мечта мечтой, а жизнь все по-своему устраивает. И редко, когда мечты сбываются, а уж коли сбываются. Жди беды! Это как испытание на прочность. По себе ли ношу выбрала? Выдюжишь ли? А ты? Дитя дитем! А вдруг кто обидит? Со страхом и горестями, обидой справишься ли? Пальчик обрежешь — слезами заливаешься, а там кроме тебя одиннадцать девиц, и все только и мечтают стать Женой Раджана. Скажут что, высмеют — хватит ли у тебя ума сдержаться, не показать своих чувств? Не ударить лицом грязь? Ни себя не опозорить, ни нам с отцом глаза не запорошить. А то будем очи долу опускать, да косить при встречах со знакомыми!

— Арта, — девушка обняла мамку. — Не говори так! Ты столько для меня сделала. Не побоялась — отозвалась на зов одинокого мужчины с ребенком, бросила свое племя и приехала сюда, чтобы воспитать чужую тебе девочку, как собственную внучку. Теперь мое время доказать себе, тебе и всем, что ты самая лучшая Женщина! Вот вернусь, тогда ты поедешь погостить домой, и всем скажешь, что твоя Веда не смотря на возраст — вестой Раджана была, в испытаниях участвовала! Тебе почет и уважение!

— Ах ты, хитрюга! Смотри, куда повернула! Да, ладно! Прав отец, решили — так решили. Смотри там не выпячивайся, будь осмотрительна! Никогда не ври! Но умей язык за зубами держать. Обиду, если что, в кулак сожми. Не подставляй подножку, лучше помоги! И запомни, все, что у вас в Храме происходить будет, люди все равно узнают. Вспомни, в прошлом году, одна из вест, своей сопернице в мясо песка насыпала, так до сих пор ее дом стороной обходят!

— Я постараюсь не подвести тебя, родная ты моя, — тихо проговорила девушка, и потерлась щекой о щёку своей мамки.

Экипаж, запряженный двумя гнедыми жеребцами, стоял у крыльца. Нехитрый багаж Веды уже был уложен и перевязан веревками. Двое дружинников Храма почтительно приветствовали девушку и помогли залезть в повозку. И тут из дверей вышла Сюа.

— Ну, что, Веда, страшно? Впервые от отца уезжаешь? — И повернувшись к Уллину, негромко добавила, — не бойся, ничего с твоей дочкой не случится. Я тебе Слово даю, — и махнула рукой, — поехали.

Всю дорогу Веда крутила головой и смотрела по сторонам. Ощущение свободы и самостоятельности кружило голову. Всю дорогу Сюа не проронила ни слова, только уголки губ ее то и дело кривила легкая усмешка. Но девушку это не беспокоило! Она то и дело заглядывалась на давно знакомые ей с детства красивые уголки природы. И странное подспудное чувство, что увидит она их еще не скоро, нет-нет, а накатывало как волна, а потом отходило, давая простор радости нового неизвестного, но она не сомневалась прекрасного, периода ее жизни.

Приехала она последняя. Все одиннадцать девушек, уже сидели в комнате отдыха дружинников, что была прямо под воротами. Когда они с Сюа вошли, все головы повернулись к ним, и Веда почувствовала, как одиннадцать пар глаз прошлись по ней оценивающе и удивленно. Да, и сама она была поражена, какие красивые девушки были перед ней. Дородные, с длиннющими косами, румяные, полногрудые. Она представила, какой они выглядит со стороны, и ей стало смешно, тонкая, угловатая, с охапкой вьющихся волос, которые были заплетены в две небольшие, но толстые, едва доходящие до груди косицы. Молчаливое разглядывание новой претендентки на звание Жены Раджана затянулось, и чтобы как-то выйти из этого глупого положения, Веда состроила удивленно-растерянную мордашку и тонким голосом проговорила: — Ой, девочки, какие вы все красивые! Я перед вами как куст шиповника перед лесными деревьями…

Девушки заулыбались, а Сюа прыснула в кулак. Но вспомнив, что она Верховная жрица, взяла себя в руки, и лицо ее снова приобрело строгое и непроницаемое выражение. Только глаза смеялись.

— Все в сборе, — строго прозвучал ее голос. — На выход.

И группка девушек, выстроившись в ряд, друг за другом вслед за Сюа вышли из комнаты дружинников. По обе стороны улицы толпы народа, уже соскучившиеся в ожидании, встретили их радостными криками. Весты старались произвести впечатление, шли медленно и важно. И тут же полетел шепот обсуждения. И, конечно, больше всех досталось Веде. Дочь Уллина крепко сжала руки в кулаки, чтобы не расплакаться от обиды.