Алёна Алексина - Игра со Зверем

Девушка замотала кудлатой светловолосой головой:

— Нет! Просто, я часто думаю страшные вещи… — она смешалась, — например, что мне вообще не хочется иметь Хозяина. А сейчас вдруг так сильно захотелось в лес.

— Опуская мелочи, предложение стоящее, — заметила Натэль. — Только в то, что она не донесет, не верю.

— Молчанка. Красавица моя, дай клятву, — скрестив руки на груди, потребовала Кэсс.

Претендентка что-то пробурчала под нос, и сделала пасс рукой, накладывая заклинание.

— Вообще-то обидно, — откидывая со лба волосы, заметила она. — Я никогда ни на кого не доносила.

Ви положила руку ей на плечо, и миролюбиво заметила:

— И мы, но если хочешь, можем также поклясться.

— Не надо, — девушка дернула плечом, сбрасывая ладонь. — Я и так верю. Так вы идете? Все равно ведь никто не узнает, а мы хотя бы отдохнем от этих камней…

Претендентки кивнули, и только рабыня Амона привычно отыскала глазами Фрэйно. Ее бдительный страж слегка нахмурился, и отрицательно покачал головой.

— Я не пойду, — с тоской вздохнула подопечная. — Идите без меня.

— Почему? — удивилась Лириния. — Ты ведь хочешь!

— Да, хочу. Но… мой, — она запнулась, — Хозяин будет против.

— Ну да. Ты же при Хозяине, — саркастически заметила Нат. — И что же он сделает, если ты ослушаешься? Убьет?

— Натэль, прекрати, — стала на защиту подруги Вилора. — Зачем ты так? Вряд ли ей с ним хорошо.

— Ну и сиди тут, у глыбы камня, — обиженно буркнула светловолосая заводила. — Пойдемте уже.

Брошенная в одиночестве нахмурилась и опустилась на скамью, угрюмо глядя на свои пыльные ноги в легких кожаных сандалиях. Телохранитель сел рядом, и, понимая, что настроение у девушки хуже некуда, назидательно заметил:

— Ниида, вы правильно сделали. В лес идти опасно. Это запрещено — вы же знаете.

— Знаю, — она вздохнула. — Я все понимаю, но… так хочется туда, где нет этих ослепительных сверкающих домов, белых дорог, этих мостов…

Охранник промолчал. Кассандра поднялась со скамьи и подошла к статуе Гельяры. Провела рукой по холодной каменной руке и тихо сказала:

— А ведь она даже не боролась.

Демон нахмурился.

— О чем вы?

— Гельяра. Она не боролась за свою любовь. Не пыталась сопротивляться. — Рассказ Риэля всплыл в памяти, но заиграл совсем другими красками, и Кэсс продолжила. — Она просто жила одним днем, а потом, когда Крилл умер, пришла сюда, поскольку не захотела выйти замуж. Что она делала, когда его убивали?

— Стояла рядом и молчала, верная долгу, — отозвался собеседник. — Вам не совсем верно рассказали эту легенду. Виноградники не плодоносят потому, что любовник этой девы умер, видя ее предательство. Она не вступилась за него, так как не смогла перечить левхойту и квардингу Антара.

— Тогда это не любовь, — возразила Кэсс и ахнула, когда телохранитель резко развернул ее к себе.

— Ниида, ответьте мне на один вопрос, — он говорил через силу, но при этом не отрывал взгляда от своей подопечной. — Вы, правда, не узнали, что это не квардинг? Вы действительно отдались инкубу?

Она не могла ответить на этот вопрос, поэтому просто смотрела, не отрываясь, в изучающие черные глаза и молчала. Но встревоженный правдоискатель вдруг расслабился и довольно улыбнулся, отпуская упрямую жертву.

— Фрэйно, — пользуясь случаем, девушка решила попытать обычно немногословного стража, пока тот еще был расположен к беседам, — а почему все так боятся, что человек может что-то чувствовать?

Демон подтолкнул спутницу к выходу из Сада, и задумчиво произнес:

— Вы же знаете про проклятье?

— Да.

— Нас прокляла любящая женщина, и мы вымираем. Оракул, ища способ снять проклятье, в одном из древних свитков прочел, что все можно исправить только с помощью такой же женщины.

— И что же?

— Она должна умереть. Пожертвовать своей Стихией и жизнью без остатка, давая излечение нашему миру. Но если любовь женщины недостаточно сильна — это уничтожит даже то, что сейчас есть. Чувства изменчивы, а людям верить нельзя. В основном, — Фрэйно покосился на собеседницу и продолжил. — Мы не сможем довериться человеческой женщине, а среди демонов нет чувствующих дев.

— А ангелы?

— Женщин там осталось всего три, и они духи, уже не умеющие принять телесную оболочку, — демон вздохнул. — Так что вся надежда на ритуал, который проведут после испытания. Хотя… не понимаю, как он может помочь.

— Расскажи про него! Что за ритуал?

— Не могу, — охранник пожал плечами. — Я не знаю. Никто не знает, кроме членов Совета.

Ничего другого ниида не ожидала, но все равно расстроено вздохнула. В голове крутились слова телохранителя о проклятье, он словно намекал своей подопечной на что-то… ну да, конечно. Совсем ты, Кася, свихнулась, ищешь скрытый смысл даже в разговоре со стражем, приставленным тебя опекать.

Амона в покоях еще не оказалось, а мысленно к нему по-прежнему было не пробиться, поэтому его невольница, не зная, что делать, вытянулась на кровати и закрыла глаза. Совсем рядом зачирикала какая-то птаха. Нежное щебетанье заставило обитательницу комнат открыть глаза и прислушаться. Хм. Где же она поёт? Похоже совсем рядом — под окнами. Девушка поднялась с ложа и выглянула в окно. Певунья и впрямь нашлась там, где и предполагалось — в центре уютного внутреннего дворика за роскошными кустами олеандра. Только это была не птица, а Вилора, рядом с которой стояли, встревожено озираясь, Натэль и Лириния. Увидев подругу, все трое призывно замахали руками. Вот же искусительницы!

А ведь высоковато… Впрочем, если отвязать шнур от портьеры, закрепить его за ножку тяжелого кресла, перелезть через подоконник и спуститься, отталкиваясь ногами от стены, то до земли останется всего ничего и прыгать будет не страшно. Вот только… Амон рассердится. И, пожалуй, телохранителю о-о-очень нагорит. Но квардинг будет лишь к вечеру, Кэсс слышала, как утром он говорил, что после соревнования пойдет вместе с Риэлем к своему отряду. А она ведь собирается не побег совершать, а всего-то прогуляться. Самую малость! Никакого риска.

Рабыня не подумала о том, что Хозяин может явиться раньше, не подумала о том, что подвергает жизнь своего верного стража опасности, не подумала, что нарушает как минимум три запрета: уходит из Столицы, бежит от охранника и обманывает Господина. Не подумала даже о том, как будет возвращаться — все-таки залезть в окно у неё уже не получится, значит, придется идти мимо Фрэйно, который будет пребывать в святой уверенности, что ниида почивает. Нет, ни о чем этом ослушница не думала. Неодолимая сила тянула её прочь из комнаты: радостная тревога, смутное предвкушение и детский задор бурлили в крови. Она вернется уже через пару часов. Никто не заметит.