Алёна Алексина - Игра со Зверем

У неё по-детски приоткрывались губы, и взгляд становился блаженно-отсутствующим, когда он небрежно клал руку на голую спину или задумчиво проводил кончиками пальцев по теплому животу.

А еще (но об этом он не догадывался) сердце девушки обмирало каждый раз, когда тяжелая ладонь ложилась ей на затылок, и сильные пальцы мягко зарывались в волосы. Он мог подойти к ней и сделать так в любой момент: когда рабыня копошилась в ворохе одежды, выбирая себе платье, или когда сидела за столом и ковырялась ложкой в тарелке. Как правило, за этим прикосновением ничего не следовало — ни ласк, ни слов, ни улыбки. Демон задумчиво смотрел в синие глаза, словно что-то для себя решая, а потом убирал руку, но Нат после этого долго не могла успокоить бешено колотящееся сердце.

«Не расслабляйся, радость моя!» — мысленно говорила она себе в эти мгновенья и возвращалась к прерванному занятию.

Вот и теперь счастливица повторила, как заклинание: «Не расслабляйся!», осторожно высвободилась и стала сползать с кровати. Но всего мгновение назад ласковые руки мужчины вдруг сомкнулись на ее плечах стальной хваткой.

— Хватит выделываться, — сказал Фрэйно, привычным движением положил ладонь на затылок цвета индиго и развернул невольницу к себе лицом. — Мне надоело спать одному.

Девушка на миг съежилась, но тут же попыталась вырваться. Увы. Сегодня Хозяин не уступил, как делал это вчера и позавчера, и поза-позавчера… Он искренне не понимал, с чего бы это Персику так приспичило дурить и спать на узкой кушетке в углу комнаты. Не понимал и того, почему она сопротивлялась всякий раз, когда он пытался уложить ее рядом. Мужчина терпел долго — несколько дней, надеясь, что строптивица войдет в ум, но она, похоже, делать этого не собиралась. Поэтому Господин решил помочь. Точнее слегка ускорить процесс понимания того, что его желания следует уважать. Позволять своей рабыне и дальше своевольничать он не собирался.

— Пусти.

— Нет.

— Пожалуйста…

— Нет.

Натэль рванулась прочь, но в мгновение ока была подмята и впечатана в матрас. Демон склонился к жертве, в карих глазах, полных предостережения, тлела звериная искра. Суккуб дернулась, понимая, что преступает грань дозволенного. Человеческая рука, лежащая на ее горле, вмиг стала когтистой и темной, а жесткие пальцы мягко стиснули нежную шею. Девушка замерла, с ужасом глядя на своего мужчину.

— Ты принадлежишь мне.

Жертва испуганно моргнула, боясь пошевелиться. Иногда она забывала, что Фрэйно — демон, что ему чужды сантименты, а чувства, которые он способен испытывать слишком однозначны. И, самое главное, она как-то совсем упустила из виду тот факт, что любой обитатель Ада — в первую очередь методичный, ориентированный на цель психопат. И если он что-то хочет, будь уверена, он это получит. Тем более, от существа заведомо более слабого.

Да, Хозяину нравилось забавляться, притворяясь почти что ровней, и он часто позволял невольнице считать, будто над ним можно одержать верх. Но сейчас, похоже, решил напомнить, что главный здесь все-таки он. Всегда.

— Ты моя. Ты сама на это согласилась, — с глухой угрозой в голосе напомнил собеседник. — Так почему же МОЯ женщина со мной не спит?

— Слишком много чести для ничтожной рабыни, — прошипела мятежница, прекрасно понимая, что подобное говорить как раз не следует.

Однако объяснить причину отказа спать бок о бок с мужчиной она не могла. Как втолковать существу, ничего не боящемуся, что такое страх? Он не привязывается, не ревнует, не любит, а Натэль все сильнее и сильнее прирастает к нему сердцем. Это опасно. И равносильно изощренной попытке самоубийства — медленной и мучительной.

— Я спрашиваю не рабыню, а свою женщину, — спокойно пояснил Фрэйно, без труда удерживая извивающуюся упрямицу. — Или тебе будет проще, если я стану обращаться с тобой, как с невольницей? Так… привычнее?

Он был озадачен. В темных зрачках и впрямь светился неподдельный интерес. Он действительно не знал ответа. И сейчас хотел его получить. Сам факт этого взбесил суккуба. Равнодушное чудовище! Он ничего никогда не поймет! Неспособный сопереживать, страдать, мучиться — только задавать вопросы и ждать на них исчерпывающих ответов. Но у неё нет ответов! Ни единого! Рыжая сволочь!

Синие глаза сузились, и девушка с кошачьей яростью рванулась прочь, но в очередной раз только зашипела от досады, когда не смогла освободиться. Холодный липкий страх скользнул в душу. Ветреница боялась потерять какое-то важное чувство, а какое — и сама не могла понять. Досада и отчаяние вынудили сказать то, что она совершенно не думала:

— Я не замечу разницы! И ты тоже! Пусти меня! Пусти! Немедленно!!!

Теплота пропала из взгляда Фрэйно, рука, мягко стискивающая горло жертвы отяжелела, когти впились в персиковую кожу. Веснушчатое лицо застыло, словно окаменело, а черно-коричневые, лишенные белков глаза обернулись двумя разверстыми безднами. Несчастная, наблюдая это страшное превращение, застыла. Сердце на мгновение замерло, а потом заколотилось так сильно и больно, что сбилось дыхание.

Сейчас отшвырнет прочь…

— Никогда. Не смей. Мне. Приказывать.

Каждое слово хлестало, словно пощечина, и Нат вздрагивала, не замечая, что звериные когти впиваются в кожу все сильнее. Но вот демон отпустил шею страдалицы и отстранился.

— Встань.

Она смогла подняться только со второй попытки — такая сильная дрожь била все тело. Строптивица стояла напротив Хозяина и изо всех сил пыталась скрыть панический ужас, затопивший сознание. Господин поманил рабыню к себе. Она сделала нерешительный шаг. Тяжелый взгляд нечеловеческих глаз. Кожа стремительно темнеет. Черты лица меняются. Больше нет веснушек. Вместо взъерошенной рыжины — россыпь длинных кос.

Никогда прежде он не принимал истинный облик, если они были наедине. Но, то прежде. Невольница боялась шелохнуться, жесткая рука дернула за волосы, безжалостно наматывая на кулак длинные синие пряди. Бедняжка вскрикнула, когда демон притянул её к себе. И это, похоже, раззадорило мучителя — по каменно-спокойному лицу скользнула недобрая усмешка.

— Хочешь ощутить всю прелесть рабства? Я помогу.

Он дернул её от себя, вынуждая опрокинуться на голый пол, грубо перевернул на живот. Ослушница всхлипнула и попыталась подняться, но смогла только встать на колени. Фрэйно снова дернул её за волосы, вынуждая запрокинуть голову. Больно! Девушка глухо вскрикнула, а в следующий миг грубая ладонь стиснула персиковую грудь. Ни вожделения, ни желания, только боль и омерзение… Натэль попыталась вырваться, но истязатель не позволил этому случиться.

Ни ласки. Ни нежности. Острые зубы впились в кожу у основания шеи. Жертву швырнуло на пол, и она завыла от ужаса, когда бесцеремонные пальцы проникли в тело, причиняя боль.