Мэри Стюарт - Недобрый день

По глазам мальчика королева видела: тот давным-давно угадал причину. Но он опустил веки и ответил кротко, как девушка:

— Нет, госпожа.

Голос, поджатые губы, девически-смиренное благонравие так напоминали саму Моргаузу, что она рассмеялась вслух, и Габран, состоящий у нее в фаворитах уже больше года, поднял глаза от арфы и позволил себе улыбнуться заодно с королевой.

— Тогда я расскажу тебе. Двое бастардов короля Лотиана погибли в пучине. Но известно, что на ладье было трое. Третий спасся милостью морской богини, которая помогла ему удержаться на плаву среди обломков. Ты незаконнорожденный сын короля, Мордред, мой мальчик с моря.

Разумеется, он ждал этих слов. Королева пригляделась, ожидая, что мальчуган вспыхнет радостью, возгордится, может статься, глубоко задумается. Ничего подобного. Он кусал губы, борясь с тревожной мыслью, которую так хотел, но не смел облечь в слова.

— Ну? — спросила она наконец.

— Госпожа…

Новая пауза.

— Ну же?

В голосе послышалась нетерпеливая нотка. Вложив в руку мальчика воистину королевский, хотя и фальшивый, подарок, королева ждала благоговейного обожания, но никак не сомнений, для нее непонятных. Сама Моргауза отродясь не знала побуждений любви, и ей не приходило в голову, что чувства ее сына к приемным родителям имеют хоть какой-то вес в сравнении с удовольствием и честолюбием.

— Госпожа, но разве моя мать бывала в Дунпелдире? — выпалил наконец мальчуган.

Моргауза любила играть с людьми, словно с бессловесными тварями, посаженными в клетку ради ее прихоти. Она улыбнулась и, впервые за весь разговор, сказала чистую правду:

— Ну конечно. А как же иначе? Я же сказала: ты там родился.

— Но она уверяла, что всю жизнь прожила на Оркнеях! — Слова Мордреда прозвучали так громко, что болтовня в противоположном конце комнаты на мгновение смолкла, прежде чем взгляд королевы заставил женщин снова склониться над работой. Понизив голос, мальчуган с несчастным видом добавил: — А мой отец… Он наверняка не знает, что она… что я…

— Глупый мальчик, ты меня не понял, — снисходительно усмехнулась Моргауза. — Бруд и Сула — твои приемные родители, они приютили тебя по приказанию короля и сохранили его тайну. У Сулы умер сын, и она вскормила тебя. Вне всякого сомнения, она окружила тебя любовью и заботой, словно собственное дитя. Что до твоей родной матери… — Королева поспешила предупредить следующий вопрос; впрочем, Мордред был слишком потрясен, чтобы задать его. — О ней я тебе ничего сказать не могу. Она побоялась заявить о себе, не стала ничего требовать, а из страха перед верховным королем все языки вынуждены были умолкнуть. Возможно, она только порадовалась возможности позабыть о случившемся. Я не задавала вопросов, хотя и знала, что один из мальчиков с ладьи спасся от гибели. Потом король Лот умер, а я перебралась на Оркнеи: здесь родился мой младший сын, здесь я могла в безопасности растить остальных трех. Об этой истории я предпочла не задумываться, оставила все как есть. И тебе должно поступить так же, Мордред.

Не зная, что ответить, мальчуган промолчал.

— Очень может статься, что твоя мать давно умерла. Надежда в один прекрасный день найти ее — чистой воды безрассудство; и что в том пользы? Безвестная горожанка, утехи одной ночи… — Моргауза не сводила с собеседника пристального взгляда: опущенные веки, лишенное всякого выражения лицо… — Теперь Дунпелдир в руках короля, который не более чем пешка в руках Артура. Искать нет смысла, Мордред, а опасность велика. Ты меня понимаешь?

— Да, госпожа.

— Что ты станешь делать, когда повзрослеешь, это твоя забота, но тебе недурно бы запомнить: король Артур — твой враг.

— Значит, я — тот самый? Я стану… его погибелью?

— Кто знает? Все в воле богов. Но Артур суров, а советник его Мерлин и умен, и жесток. Думаешь, они станут полагаться на случай? Но пока ты здесь, на островах, и пока ты хранишь молчание — тебе ничто не грозит.

Новая пауза.

— Но тогда почему вы рассказали мне все? Я сохраню тайну, да, обещаю, но почему вы сочли, что мне следует знать? — еле слышно прошептал мальчик.

— Потому что я в долгу перед тобою за Гавейна. Если бы ты не помог ему, принц, возможно, попытался бы выбраться сам и разбился бы насмерть. Мне было любопытно взглянуть на тебя, и я воспользовалась предлогом, чтобы послать за тобой. Может, лучше было бы оставить тебя в неведении и там, где ты есть, до конца жизни. Твои приемные родители никогда бы не осмелились заговорить. Но после того, что случилось вчера… — Изящный жест заключал в себе толику неодобрения. — Не всякая женщина согласится растить бастардов своего мужа, но я и моя семья в долгу перед тобою, а я плачу свои долги. И теперь, когда я тебя увидела и переговорила с тобой, я порешила, чем вознаградить тебя.

Мордред молчал. Он словно перестал дышать. Из дальнего конца комнаты доносились негромкие звуки музыки и приглушенные женские голоса.

— Тебе десять лет, — промолвила Моргауза. — Ты крепок и здоров и, думается, можешь сослужить мне недурную службу. На островах найдется не так много подающих надежды отроков благородной крови с задатками вождя. В тебе, сдается мне, я эту надежду различаю. Тебе пора оставить приемный дом и занять подобающее место здесь, в числе прочих принцев. Ну, что скажешь на это?

— Я… я поступлю по вашей воле, мадам, — пролепетал мальчик.

Только это он и смог сказать, помимо тех слов, что снова и снова повторялись в его сознании, подобно перезвону арфы. «Прочие принцы. Тебе пора занять подобающее место здесь, в числе прочих принцев…» Позже, возможно, он вспомнит о приемных родителях с нежностью и с сожалением, но сейчас все заслонили смутные, но ослепительные видения будущего, о котором он не смел и мечтать. А эта женщина, эта прелестная высокородная леди, в неизбывной милости своей предлагает ему, незаконному отпрыску своего мужа, место рядом с собственными, рожденными в браке сыновьями! Повинуясь внезапному, прежде не испытанному порыву, Мордред соскользнул со скамьи и опустился на колени у ног Моргаузы. Грациозным, трогательно непривычным жестом он взялся за край бархатного платья цвета меди и поднес его к губам.

— Я жизнь положу, служа вам, госпожа. Только потребуйте, и она ваша, — прошептал мальчуган, благоговейно глядя на королеву снизу вверх.

Мать улыбнулась ему, весьма довольная одержанной победой. Коснулась его волос — при этом жесте к щекам мальчика прихлынула кровь, — затем откинулась на подушки — прелестная, хрупкая королева, так нуждающаяся в защите сильных рук и верных мечей.

— Служба эта непростая, Мордред. Вдовствующей королеве необходимы любовь и защита ее воинов — все силы до последней капли. Засим тебе предстоит обучаться наравне с братьями и жить под одним кровом с ними, в моем дворце. А теперь ты отправишься в Тюлений залив — попрощаться с родителями и забрать вещи.