Ольга Дэв - Новая жизнь

- То есть здесь они тоже не водятся, - констатировал я.

- Так же, как и василиски, - утвердительно кивнул Хит. - Кто-то пробил щит вокруг деревни телепортом, через который и проник сюда василиск. А карраб был за пределами деревни.

- Ясно, - поморщился я. - Долго я еще не буду чувствовать свое тело?

- Не торопись почувствовать, - хмыкнул Хит. - Когда вернется чувствительность, ты будешь с ностальгией вспоминать это время. Да, и еще. Там тебя за дверью ждет один человек. Очень хочет с тобой поговорить. Запускать?

- Запускай, - вздохнул я. Скорее всего, Тарон пришел извиняться за то, что послал меня на разговор со Свидом.

Но нет. В комнату вошел вовсе не Тарон. Свид. Вот уж точно сюрприз. Его я никак не ожидал. Хотя он вечно делает то, что я от него не ожидаю.

- Шеймир, я хотел... - начал Свид, не поднимая взгляда от пола, - в общем, я хотел сказать... Я должен тебе сказать, что...

- Стоп! - твердо остановил я его, чувствуя, что его извинения грозят затянуться. - Я понял, что ты хочешь сказать. Давай без извинений, ладно?

Свид вскинул голову и открыл рот, собираясь мне возразить.

- Подожди! - опередил я его. - Я САМ пошел за тобой, понял? Это было МОЕ решение. Так же как твой отец САМ решил закрыть вас с сестрой в комнате, опасаясь за ваши жизни. Ты не виноват в его смерти. И, кстати, это я виноват, что не смотрел себе под ноги. Тарону то же самое передай, если надумает прийти. И не бей его сильно. Это же твой будущий зять.

- Но...

- Кэсс! Проводи Свида.

- Р-р-р! - зарычал Кэссиль, тесня 'извиняльщика' к дверям. Свид попятился назад, сверля меня удивленным взглядом. Потом обернулся и вышел, плотно затворив за собой дверь.

- Сумасшедшая семейка, - вновь повторил я, закрывая глаза. - Кэсс, если еще кто-нибудь зайдет, разбуди меня.

- Ур-р, - пообещал котенок.

Обалдеть, мы все-таки нашли с ним общий язык! Нужно было с самого начала бросаться с какой-нибудь скалы и ломать себе позвоночник. Сколько бы проблем избежали!..

Первые две недели из указанного Хитом срока выздоровления показались мне вечностью. Чувствительность вернулась, но гораздо раньше положенного срока и совершенно не та. Все мое тело выкручивало, мышцы, казалось, завязывались в узлы, было нестерпимо жарко, обоняние, слух и зрение то обострялись до предела, то резко притуплялись. Киранн и Хит только руками разводили, глядя, как меня практически выворачивает. Киранн упомянул, что похожие спазмы происходят у оборотней, когда они перекидываются в зверя. Но я-то не оборотень! Киранн понемногу вливал в меня магию. Я чувствовал, как мое тело отторгает ее, но часть целебной силы все же проникала внутрь.

Наконец, две недели ада Нижнего закончились. Пошли обычные будни инвалида, не умеющего добраться даже до ночного горшка. Больше всего меня в это время бесила моя беспомощность. Я был вынужден положиться на окружающих меня людей. В это время за мной ухаживали Киранн, Хит и Тарон. Шарэсси, как же было стыдно и унизительно, когда мне помогали справить свою естественную нужду или помыться!

Я медленно обретал положенную подвижность в ногах. Поломанная левая рука зажила как раз после первых двух недель. Я снова учился ходить. От меня ни на шаг не отходил Кэссиль. Котенок начал быстро расти после моего падения и научился менять свой цвет. Хит сказал, что как только ему исполниться четыре месяца на нем уже смело можно будет ездить верхом.

В самом начале, когда он только-только учился ставить свои щиты, произошел один случай. Кэссиль заснул на моей кровати и нечаянно перед сном поставил щит. В обед должна была зайти Лина, принести мне еду. Когда девушка вошла в комнату и не обнаружила меня на кровати, то сразу ударилась в панику. Я и рта раскрыть не успел, как она выскочила из комнаты с воплем: 'Шеймир исчез!'. Кэсс проснулся от ее криков и удивленно моргнул. Щит исчез. С топотом в мою комнату ворвались Хит, Тарон и Киранн. Увидев меня, они замерли в удивлении. 'Кэсс', - со вздохом пояснил я. С тех пор Лина зайдя в комнату и никого в ней не обнаружив, тихо спрашивала пустую кровать: 'Шеймир, ты здесь?'. 'Нет, меня еще вчера похоронили!' - в раздражении отвечал я.

Через месяц Хит уехал в Кольцовые горы, прихватив с собой Тарона. Некромант оказался одним из экспертов по драконам, а Рония срочно потребовала помощи у Виленока. Моей единственной нянькой остался Киранн, который со мной просто не справлялся (Ремине и Лине я не позволял к себе притрагиваться). Поэтому он привлек к надзору надо мной Свида. И я, и он от этой идеи оказались не в восторге, но деваться было некуда. Теперь из моей комнаты постоянно доносились вопли Свида: 'Ложись на место! Тебе рано вставать!' и мои: 'Я тебе не собака! Пошел на...!' Женщины заходить ко мне не осмеливались и терпеливо дожидались Киранна. Он в ярости врывался в комнату, где я пытался встать на ноги, а Свид меня уложить обратно в кровать (я орал, что он демонов извращенец), и начинал нас ругать. Мол, в корчме посетители, в том числе и дети, а наши ругательства слышны на всю деревню. Мы смущенно отворачивались, но на следующий день ситуация повторялась.

Ко мне часто в комнату прибегал Риан, прося почитать или рассказать что-нибудь. Я обычно соглашался и начинал рассказывать ему придуманные мною же сказки. Ребенок, привалившись к теплому и мохнатому боку Кэсса, слушал меня с открытым ртом. После сказки он устраивался поудобнее на моей кровати и засыпал. И уже поздним вечером приходил кто-нибудь из его родителей и забирал Риана в его комнату. Во время общения с ребенком мне становилось как-то спокойнее, я чувствовал себя как дома, а перед глазами проносились картинки долины, рек и водопадов...

Из комнаты я не выходил полтора месяца, потом стал выбираться на кухню, но из корчмы за все два с половиной месяца я так и не вышел. Не хотел, чтобы кто-то посторонний видел меня таким. Все, кому я доверял, ко мне заходили, а вот остальные... (Да, как ни странно, Свиду я доверял.) Вот так и маялся в четырех стенах, постепенно зверея без открытого пространства. А между тем, все больше и больше магов уезжало в уже знаменитые Кольцовые горы. Демон знает, что там творилось. Даже лорд Дознаватель покинул деревню через неделю после моего падения, бросив все попытки разговорить меня. Король Виленока срочно требовал к себе господина Невозмутимость. Граф Парконт на прощание пообещал, что мы обязательно встретимся. Чур, меня, чур!

Были и плюсы в моем падении. С удивлением я обнаружил, что могу по желанию делать свой нюх, зрение или слух острее. Я мог лежать в кровати и слушать разговоры посетителей в зале. Или прекрасно знал, что готовит не только Ремина, но и наши соседи. Так же я острее начал воспринимать магию. Однажды, шутя, мысленно потянул язычок пламени из камина. Он послушно потек ко мне. Я коснулся его ладонью, и он тут же впитался мне в кожу, не причинив боли. Так же мысленно я заставлял открываться и закрываться оконные ставни или дверь. Это были одновременно чужие и до боли знакомые ощущения. Теперь я точно знал, что владел магией до потери памяти.