Александр Золотько - Проклятие темной дороги

В столицу был вызван командующий Третьей императорской армией, в спешке пополняли полки, нанимали варваров, привлекали отряды наемников. Все понимали, что готовится новое наступление на Запад, никто толком не знал, каким именно путем пойдут войска, но, судя по тому, что кандидатов на посты наместников новых имперских провинций вызвали несколько десятков, поход планировался дальний.

Гартан с Кантой даже не успели осмотреть столицу, пройтись по ее ремесленному кварталу, заглянуть в квартал союзников или в магический… На следующий день по прибытии они получили аудиенцию и даже удостоились нескольких слов из уст Благосклонного и Разрушительного. Вечером стало известно, что наутро армия выступает, еще через два дня оказалось, что Третья армия двинулась по Свободным землям, и новые провинции стали появляться одна за другой.

Будущие наместники и их жены, сидя у лагерных костров, с завистью смотрели, как их более удачливые соперники получали провинции всего в неделе пути от столицы; с некоторым замиранием сердец слушали, как парней и молодых женщин, еще вчера бывших практически никем, начинали именовать «ваша милость», и, скрепя сердце, махали руками вслед свежеиспеченным «милостям», которые во главе своих — своих! — отрядов отправлялись к новому месту жительства.

Первый раз Гартан мог стать наместником Черных болот, но супруга Вальтона из Карстена буквально на коленях умолила Канту уступить назначение своему супругу. До его родового замка отсюда было всего несколько дней пути, а это было очень важно для успешной службы. Он всегда мог рассчитывать на помощь родственников и, в случае опасности, укрыться у них.

«Мы же никуда не торопимся, — со смехом сказала Канта, удивительно спокойно переносившая тяготы похода. — Мы ведь путешествуем…»

Гартан уступил свою очередь и благополучно оказался почти в самом конце списка будущих наместников. Пришлось ждать еще почти месяц, прежде чем выпала очередная возможность. Провинция была богатой и почти не пострадала во время захвата, с юга она выходила к морю, с промыслом жемчуга и кораллов — Канту и Гартана стали поздравлять с удачей. Но тут захворала жена Астриса из Борхов — Уртина, — жар свалил ее в одночасье, и Астрису нужно было либо отстать от армии, либо готовиться хоронить молодую супругу.

Либо, как, посоветовавшись, решили Гартан и Канта, становиться наместником в этой провинции.

Астрис плакал, когда узнал о благородстве Гартана, клялся в вечной дружбе и в том, что обязательно, когда понадобится его помощь… Ты только скажи, друг!

— Хорошо, ваша милость, — ответил Гартан и поклонился.

Через пару дней стало известно, что жар у несчастной Уртины прошел так же внезапно, как и начался, что она весела и счастлива, обживаясь в новом дворце на берегу теплого моря.

На Гартана и его жену стали поглядывать с насмешкой, но быстро поняли, что те не притворяются, что им действительно все равно, где именно и когда придется нести службу. И даже если провинции им не достанется, то они и тогда не слишком огорчатся. Им было хорошо вдвоем. Даже в переполненном людьми и животными военном лагере.

Армия вышла на Старый торговый тракт, места пошли если не дикие, то, во всяком случае, негостеприимные: отряды, уходившие на разведку в стороны от тракта, возвращались не всегда, а если и возвращались, то ополовиненные в лучшем случае. Уцелевшие разведчики говорили о заболоченных пущах, в которых обитали ядовитые слизни, о гнездах гарпий, о логовищах жутких, невиданных тварей… Однажды перед самым закатом весь лагерь, все сотни тысяч людей, высыпали за ограду и смотрели, как на севере два дракона до самой ночи вились в небе, время от времени испуская огненные струи, то ли сражаясь, то ли исполняя брачный танец.

Перед самым вторжением в Драконью Пустошь к Гартану, прогуливавшемуся по лагерю, подошел пожилой мужчина в потертой одежде, стоптанных сапогах и кожаной шляпе, надетой на давно не стриженную голову.

— Вечер добрый! — сказал мужчина. — Меня Когтем звать.

— Гартан из рода Ключей.

У них в роду никогда не избегали простолюдинов, а во время похода даже очень высокомерные потомки благородных родов значительно умерили свои требования к происхождению соседей по ночлегу. В конце концов, лучше уж спать неподалеку от ватаги лучников, чем возле загона для скота.

— Чем могу помочь? — спросил Гартан.

— А и не знаю… — немного растерянно сказал мужчина, прищурившись однако с хитрецой. — Тут какое дело… Значит, за этой вот грядой — Драконья Пустошь. Место не то чтобы плохое, но… Князь у них дурак дураком. Из простых, но с гонором… Вначале мечом машет, потом думает. И я так полагаю, что завтра он какую-то глупость и устроит.

— И что?

— То есть на службу его не возьмут. Наместником он не будет.

— Насколько я знаю, на это место уже есть кандидат. И он не собирается…

— Да знаю я, — отмахнулся Коготь. — Не об том речь! А об том я веду разговор, что идти по этой Пустоши — всего ничего, один переход. Место-то, конечно, спокойное, если в леса окрестные не соваться, но жить только на дорожные поборы — не слишком весело. А вот дальше, за Рубежной рекой, там начинается Последняя Долина… Место тоже не так чтобы веселое. И люди там трудные, и граница с дикими землями… Но Долина — большая. Народу там живет, так, чтобы навскидку сказать, тысяч с полсотни. Может, чуток поменьше. Главными у них — старики, что скажут, все выполняют…

Коготь замолчал, глядя на Гартана.

— И зачем ты мне все это рассказываешь? — спросил Гартан. — Моя очередь еще не пришла…

— Ваша очередь… Ваша очередь придет, аккурат когда вы деньков через десять в болота войдете, в Гнилые Хляби. Вот тогда у всех остальных благородных господ и понос начнется, и золотуха с придурью… Вот вы там и останетесь жабом на кочке, простите за грубость. И квакать вам там вместе с лягухами до скончания века. Нет, там тоже можно разбогатеть. Икра слизневая опять-таки в столице дорого стоит. А тут — дешево. Посылаешь селян в болота, они ее и выменивают. Одно ведро — на десяток селян. Вы, простите, благородный господин, станете таким заниматься?

Гартан поморщился.

Он готов был сказать, что будет выполнять свой долг там, где ему прикажут, но сдержался. Ключи готовы были жертвовать собой, а не людьми, доверившимися им.

— Ко мне утречком, простите, ваша супруга подходила, расспрашивала. Что, как, а когда я ей все это рассказал, очень опечалилась. Она у вас в ожидании, как я понимаю?

— Это не твое дело! — отрезал Гартан.

— Конечно, не мое, ваше. Только дитенка в болотах растить — то еще удовольствие, я вам доложу… Один из пятерых и выживает в лучшем случае. Вот супруга ваша и запечалилась. А потом просила меня с вами поговорить.