Игорь Дравин - Ворон

Раздавшийся внизу грохот заставил меня отпрянуть от Оланы. Дьявол, я еще умудрился и проспать. Где моя одежда? Ну, Олана, я тебе еще это припомню. Ведь говорил, я начал судорожно натягивать на себя с трудом найденные штаны, что устал и мне пора баиньки. Не послушала, а теперь опять ее папаша пытается поймать дочку на горячем. Вернее, меня застукать в ее постели. Так, теперь осталось надеть на себя рубашку, куртку и сапоги. Не мог он прийти чуть попозже? Еще даже не рассвело.

— Когда же он поймет, что я взрослая?! — прошипела севшая на постель девушка. — Почти год как я стала мастером рукоделья, а он все еще считает меня маленькой. Я даже дом себе отдельный купила, чтобы не слышать его постоянных нравоучений, а он…

— А он, — перебил я Олану, — прав. Вдруг ты тайком по ночам попадаешь в дурную компанию некоего, как он позавчера обо мне выразился, вроде зеленомордый подлец, зачем-то покинувший свое болото и ухитрившийся совратить его единственную дочку, наверняка перепутав ее с привычной для себя лягушкой.

— Вообще-то он не так говорил. — Олана хихикнула и наконец-то влезла в сарафан.

— Конечно, не так, — я прижал к себе девушку, — но смысл его слов был именно таким. Ведь считается, что ты порядочная девушка и совсем не поняла то, что сказал мне твой разгневанный отец при нашей личной встрече. Спускайся и открой ему дверь, а то она скоро сломается.

— А ты опять в окно?

— Конечно, тут всего лишь второй этаж! Никаких проблем не вижу, и ты останешься здесь одна-одинешенька, совсем невинная и непорочная. Быстрее, увидимся ночью.

Я подтолкнул девушку к выходу из ее такой удобной спальни, а сам отправился уже ставшим привычным для меня маршрутом; вот ведь соседи вредные у моей девушки. Открыть боковое окно, распахнуть ставни, и не бить же мне этого динозавра, считающегося отцом Оланы. Прыжок — и я на свободе. Теперь нужно шустро сваливать, пока меня соседи не увидели.

— Барб, это тебя, — раздался из-за угла голос Оланы.

Вот это да, я резко поменял свои ближайшие планы. Вот это новость, перед дверью в домик Оланы находился выпятивший грудь и фамильярно подкручивающий усы Капитан.

— А ну назад, это моя девушка.

— Барб, я только смотрю на ту прелестницу, ради которой я вынужден уже восемь ночей подряд коротать в одиночестве и…

— Хватит жаловаться, — я подошел Капитану, — а то я не знаю, как ты проводишь свое свободное время. Одна служанка с кухни, не буду называть ее имя, с отличной закусью и бочонком отличного вина. Я не прав?

— Барб, наговариваешь ты на меня, я всю ночь охраняю парней, работая за двоих!

— Хватит меня жалобить, что случилось?

— Проверка.

— Опять? А почему ты лично пришел, а не послал кого-нибудь из своих, у тебя гвардейцы закончились?

— Я спас жизнь одному человеку. Если бы я остался во дворце, то павлин точно не выжил бы, надоел он мне со своими придирками хуже горчицы.

— Скоро увидимся. — Я поцеловал Олану. — Пошли, гроза винных подвалов и красивых женщин. Скоро соседи Оланы проснутся и опять донесут ее папаше о непозволительном поведении его дочки.

— Старые овцы. — Капитан сплюнул на мостовую. — Наверняка вам завидуют, а так как сами ничего не могут, то злятся и строят разные пакости.

— Все так, Капитан. Слушай, меня уже эти почти еженощные проверки павлина тоже замучили. Что он вообще от нас хочет?

— Не он, а тесс Бармаш. Наш павлин, как и некоторые придворные, теперь смотрит ему в рот, стараясь, чтобы никто этого не заметил. Сведенья точные, вчера узнал кроме всего прочего.

— А зачем Бармашу это нужно?

— Заботится о безопасности своих родственников. А если их опять попытаются похитить?

— Во дворце это сделать невозможно, Капитан. Убить — получится, но кто на это пойдет? Повара — так они не самоубийцы, в первую очередь их заподозрят, тем более вся еда и напитки, подаваемые на стол, на королевский стол, проверяются на яд. А достать парней сталью… Об этом даже говорить смешно, учитывая, сколько гвардейцев охраняют наследника и графа. А сколько бездельников, блуждающих по коридорам дворца в полном вооружении и не знающих, как с пользой потратить время, выделенное им для охраны невесть кого или невесть чего? Да они тут же сбегутся на любой шум.

— Да это понятно любому, — отмахнулся Капитан, — мне кажется, что это маленькая месть нам лично от Бармаша.

— А ему-то где мы дорогу перешли?

— Перешли не совсем мы — ты перешел.

— Я?

— Да, ты. Помнишь одного гвардейца-храбреца, будь проклято его имя, бросившего своих товарищей и принца с графом во время одной их печальной ночной прогулки? Помнишь, а ты вот взял и спас детей короля. Храбреца казнили, гвардия опозорена, а ты оказался героем.

— А мне что, по-твоему, нужно было делать, подыхать за компанию с парнями, чтобы гвардейцев носом в помои не сунули?

— Ты все сделал правильно, к тому же оказался нормальным парнем. Тут дело в другом. Этот казненный гвардеец потерял своего отца задолго до своего рождения. Подожди, Барб. Его мать до сих пор жива, и ее лен расположен на самом краю владений тесса Бармаша. Как говорил, это я узнал только вчера после твоего очередного ухода из дворца. Вдовушке через несколько лет после рождения ребенка Бармаш нарезал кусок земли с парой сел из своих владений неизвестно за какие заслуги.

— Вот это да.

— Это еще не все, Барб. Рекомендации для зачисления в гвардию сыну вдовы дал ее сосед, некий тесс Кавин, чтобы не возникало никаких неудобных вопросов по поводу благородного происхождения ребенка. А этот Кавин являлся до недавнего времени одним из приближенных Бармаша. Как тебе такое?

— Да ничего особенного здесь не вижу, — стараясь сохранить каменное выражение лица, пробормотал я. — Не будет же настоящий отец рекомендовать своего незаконнорожденного сына в гвардию короля сам.

— И напоследок: тесса Кавина упорно ищут за некие прегрешения против короны. Теперь суди сам. Сына Бармаша казнили из-за тебя, иначе он бы спокойно на заре покинул город. Вот такие дела, Барб.

Дела не очень, а если бы Капитан знал, что этот Кавин заодно является тем пройдохой, что организовал похищение Лабина и Атора, то ему было бы намного грустнее, чем сейчас. Капитан чувствовал бы то же, что и я. Вот так ситуация! Наверняка этот Бармаш в курсе, кто именно заказал сыновей короля, а тут еще и сына на плаху отправили… Понятно, почему король не одергивает наглеца, наверняка между братьями был разговор наедине. Королю было предъявлено что-то вроде ультиматума, и теперь Ватор, стиснув зубы, смотрит на проделки своего родственника. По мне, так это путь в тупик. Обвинил бы его в чем-то, казнил, а потом бы поехал подавлять мятеж сторонников Бармаша. Подумаешь, двоюродный брат, и что с того? Казнить нельзя помиловать, и все. Выберешься на охоту, развеешься и забудешь все как плохой сон. Молебен по покойному организуешь со временем и признаешься на площади народу, что во всем виноваты твои подчиненные, неправильно понявшие намерения короля.