Константин Ветошко - Три стороны медали

Винстон удивлялся сам себе. Маг понимал всю нависшую над ними опасность, сердце по-прежнему колотилось от страха, но это и близко не шло ни в какое сравнение с тем ужасом, который он пережил, сражаясь с хамелеонами. Страх больше не сковывал, голова была ясной, а мысли необычайно четкими, словно паника для него навсегда осталась в зловонных джунглях. Маг даже ощутил прилив сил, подстегнутых кипящим в крови боевым азартом.

Винстон на ходу вытянул вниз щуп сгустившегося воздуха и подхватил первого попавшегося зиранца. Выбирать офицера не было времени, но удача сопутствовала юноше, и беглого взгляда на богатые доспехи пленника хватило, чтобы убедиться, что это далеко не простой солдат. Лететь с грузом разом стало трудней, но внизу уже промелькнули последние палатки лагеря, и маги быстро оставили позади вражеские войска.

— Йохоу! — взвыл в упоении Ингвар. — Мы это сделали, мы вырвались!

— Быстрее смерти! — задорно выкрикнул в ответ Винстон, почему-то вспомнив этот древний клич боевых магов воздуха, а потом заливисто захохотал, давая выход нервному напряжению. — Ты как, сильно потрепали?

— Пока нормально, но силы на исходе, не знаю, дотяну ли до лагеря, — норд наконец догадался вытереть дрожащими руками выступившую на лбу испарину.

— Ничего, я помогу, если что, хотя волочь придется троих, — успокоил друга Винстон. — Я же еще и языка прихватил!

— Не хочу тебя расстраивать, но, похоже, он дохлый.

— Шутишь? — удивился Винстон, но, внимательно посмотрев на пленника, с досадой увидел, что его непокрытая голова бессильно болтается из стороны в сторону под самыми немыслимыми углами.

— Да нет, не шучу, дохлее дохлого, — Ингвар даже опустился поближе к зиранцу, но тут же набрал высоту. — Чем это его так?

— Просто я лопух, — мрачно ответил Винстон, отпуская пленника, и тело несчастного закувыркалось в пыли извивающегося далеко внизу тракта.

— Ух, ты! Метко, — обрадовался точности друга Ингвар. — Но ты ответь толком.

— Да что тут непонятного? Мы же на громадной скорости летели, когда я его с земли подхватил, вот бедолага себе шею сразу и сломал, — поморщился маг.

— Ну, и пес с ним, одним врагом меньше, — беспечно рассмеялся норд, все еще приходящий в себя после бешеной карусели своего первого полноценного боя.

— Знать бы еще, за что мы воюем, — мрачно буркнул Винстон, мысленно уже обдумывая, как будет догладывать о результатах разведки.

Эллиан Альтрейни робко откинул тяжелую кожаную полу и, почти не пригибаясь, шагнул внутрь. Просторный шатер командующего армией встретил его тусклым светом пары масляных ламп и ароматом каких-то благовоний, с трудом перебивающих неприятный прогорклый запах. Пол был устлан дорогими коврами, и аристократ почувствовал стыд за свои запыленные сапоги. В центре висел небольшой магический шар, переливающийся серебристым пламенем, но его жемчужный свет падал только на расстеленную на длинном столе карту.

Солнце уже давно закатилось за горизонт, но глазам понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к царящему в палатке полумраку и разглядеть расхаживающего по ней адъютанта. Увидев офицера, он удивленно поднял бровь, но тут же равнодушно двинулся дальше, меняя в бронзовых канделябрах прогоревшие свечи.

Немного потоптавшись у входа, Эллиан уселся в углу и скрестил руки, чтобы не выдать своего волнения. Аристократ проклинал себя за то, что, опасаясь опоздать, пришел на совет так рано и теперь выглядел круглым дураком. Чтобы отвлечься, он начал смотреть по сторонам, удивляясь окружающей роскоши. Судя по всему, в обозе сразу несколько повозок были заняты канделябрами, богатой посудой, мебелью и прочими совсем не нужными в походе вещами.

Прошло не меньше четверти часа, прежде чем стали собираться офицеры. Адъютант командующего зажег свечи и еще несколько ламп, и теперь шатер был хорошо освещен. Брошенная в жаровню горсть каких-то трав наполнила воздух терпкими ароматами, а на столе уже стояли кубки и кувшины, полные вина.

Эллиан смотрел на рассаживающихся офицеров и чувствовал себя не в своей тарелке. Каждый из них, как минимум, командовал легионом и был званием не ниже квартера, поэтому аристократ не понимал, как он, обычный квинт, имеющий в подчинении лишь тысячу смешанной пехоты, затесался в эту компанию. Эллиан уже в который раз нащупал засунутый за пояс приказ явиться на военный совет, чтобы убедиться, что это не сон.

Пытаясь немного отвлечься, аристократ задумался над мучавшим его вопросом. Еще давным-давно, изучая военную историю старой империи, он удивился, когда узнал, что раньше офицеры носили совсем другие звания: легаты, трибуны, примипилы, центурионы… Легионы Гирской империи создавались по образу и подобию своих предшественников, и Эллиан не понимал, зачем понадобилось менять звания. Тем более, что тех же квартеров и сейчас часто на старый лад называли легатами. Как-то он задал этот вопрос отцу и получил загадочный совет поизучать, что творилось в старой империи в последние ее годы, и вспомнить, кто и какими методами усмирял бунты в раздираемой междоусобицами стране.

Герцог Альтрейни, кстати, как раз зашел в шатер. Секунд, один из лучших офицеров империи, опытнейший командир… Он мог бы сейчас руководить армией, но судьба распорядилась иначе. В этом походе войска возглавил лично приммер, командующий всех войск империи.

Отец заметил в углу Эллиана и на секунду нахмурился. Фирриан явно не ждал встретить своего сына на совете, но подходить к нему не стал, усевшись на табурет, стоящий на почетном месте рядом с роскошным креслом командующего, который как раз неторопливо зашел в свой шатер.

Эллиан разглядывал приммера, стараясь не показывать своего презрения. Среднего роста, широкоплечий, когда-то командующий армии был неплохим бойцом, но сейчас уже изрядно заплыл жиром и походил, скорее, на средней руки торговца, чем на высшего офицера империи. Совсем недавно он был мелким дворянином и не блещущим особыми талантами септимом в одном из провинциальных гарнизонов и никогда бы не достиг вершин, не сумей его сестра пленить своими чарами императора.

Теперь Пигрил стал герцогом, одним из богатейших людей страны. Его возвышение было стремительным. Во время заговора трех герцогов брат императрицы не побоялся испачкаться в крови отпрысков древнейших дворянских родов, и в награду за верность ему отошла изрядная часть земель мятежников. Он же занял и пост приммера, когда его предшественника казнили за подозрение в подготовке мятежа, хотя на должность командующего императорской армии все прочили куда более опытного и популярного среди дворянства и офицеров герцога Альтрейни.