Виктор Гвор - Сказка о дружбе

И теперь со всем этим сбро…, то есть личным составом, надо выжить, не отправив к праотцам всё остальное население этого мира. С учетом того, что мои боевые товарищи четко делят разумных существ на «алабаев» и «еду» и полутонов не понимают в принципе.

Сидим, обсуждаем, что делать дальше. Куда-то идти смысл пропал окончательно. Ни одна группа такой табор не примет. Разве что после полного этой группы умиротворения. Остается только свою создать. Слово «группу» аборигены понимают, как «расу». А чтобы создать расу, нужны женщины. Предложения сыплются как из рога изобилия. Самое невинное сводится к нападению на первый подвернувшийся клан. Вырезать мужскую, а заодно и старшую, часть населения, а женщин подходящего возраста перевести для начала в разряд трофеев. После долгого обсуждения скрепя сердце соглашаются присоединить к женщинам детей. Авось, вырастут бойцами. Чувства пленных, на глазах которых вырезали отцов и мужей, в расчет не принимаются. И это, повторюсь, самый гуманный вариант!

А мне что делать? Выслушиваю, бракую помаленьку. Наконец, исчерпались. Молчат, шоколадками хрумкают. Разные они все. Илюша хранит верность «Сникерсу». Аар напирает на «Марсы». Близнецам больше всего нравится «Натц». А Елка влюбилась в шоколад фабрики «Красный Октябрь». Поддерживает отечественного производителя. Да какая разница, чьего отечества! Главное — шоколадки большие!

Зеленое чудо сдирает с «Аленки» обертку, аккуратно разламывает плитку на три части и отправляет их в рот. Все. Потому и ломала, что целиком в рот не лезет. Процесс единовременного пережевывания ста грамм шоколада может, и сложен технически, но доставляет ребенку непередаваемое удовольствие…

Посреди процесса в зеленую эльфийскую голову приходит гениальная мысль, и Елка не открывая рта (чтобы не вывалился драгоценный продукт) произносит:

— Мыммымымы.

— Шо? — не понимает Кипарис. «Натц» поменьше будет, так что в общем понять можно.

— Мыммымымы! — повторяет Елка. И уточняет. — Ммы мым мымымыммымы?!

— Прожуй сначала, — останавливает тираду Шарик.

Пес не отдает предпочтения конкретным сортам шоколада, и ест его без лишнего фанатизма. Горький, так просто игнорирует, что-то в нем собакам вредно.

Елка, наконец, справляется с лакомством.

— Лепреконы! — выдыхает она. — Что тут непонятного?!

— Не, Кислятина, — возражает Илюша. — Костлявые они!

— Неважно! — заявляет эльфийка.

— Как это неважно? — возмущается здоровяк. — Обломки зело острые! И меж зубов застревают!

— Хорошо, тебе не дадим! — соглашается девочка!

— Как это! — красивое зрелище — обиженный людоед. — Я тогда тебя саму съем!

Елка клацает зубами и впивается в толстый палец. Илюша аккуратно, стараясь не причинять обидчице боль, освобождается и вопрошает:

— За что? — никаких следов укуса на пальце, естественно, не осталось.

— Чтоб было! — сообщает гордая собой эльфийка и возвращается к мысли. — Лепреконы обозы водят. И пленных скупают.

Оп-па! А этого я не знал!

— Подробности?

Подробности излагают дружно и много. Интрига, однако! Тут просто мир разумных собак! Все всё знают, а толком объяснить не могут! Деталей до фига, но картинка не складывается!

Оказывается, когда два рода сходятся в решающей и беспощадной сече, полное уничтожение проигравшего совершенно необязательно. Победители вполне способны проявить свойственный развитым капиталистическим обществам гуманизм. То есть, способных активно сопротивляться — убить. А остальных перевести в пленники с последующей продажей тому, кто готов отсыпать звонкой монеты. Условий проявления столь странного человеколюбия минимум два. Во-первых, триумфаторам должно быть что-то нужно от лепреконов, ибо скупают пленников только они. А во-вторых, самих триумфаторов должно остаться достаточно много, чтобы у купцов не возникло желание стать пиратами. В противном случае все выжившие участники сражения могут оказаться в одной колонне.

Купленных пленных лепреконы уводят куда-то на восток. Что там с ними делают, никому не ведомо. Может, продают гномам в каменоломни, может, устраивают оргии с поеданием изнасилованных дам и детей, а может, набивают чучела и расставляют по границам своих территорий. Более мягких вариантов моя бригада предположить не может просто в силу своего воспитания. О выкупе рабов у торговцев никто никогда не слышал. Впрочем, о попытках такого выкупа — тоже. Родственников у живого товара обычно не бывает. И вот ведь какая засада. Аар видел бредущих за фургонами дроу и эльфов. Близнецы — эльфов и перевертышей всех цветов радуги. Елка — дроу и оборотней. А Илюша, самый странствующий из всех, никогда не видел самих лепреконов. Главное: никто никогда не видел в роли рабов существ своей расы. То есть, пути драккаров прерий неисповедимы и извилисты, и никогда не проходят через территории, занятые сородичами пленников. Разумно, но только в одном случае: если пираты пленных не дают. Не хотят. Самим нужно! Загадка на загадке сидит и коней погоняет!

Ладно. Каков план действий? Простой и гениальный! Будем грабить караваны! Тормозим в степи проходящий поезд и предлагаем пассажирам добровольно сдать деньги, кольца, броши, часы и прочие ценности. А точнее просим машинистов поделиться пассажирами. Ценности — вам, народ — нам.

То есть, сначала предлагаем без лишнего шума уступить потенциальных членов нашего экипажа в обмен на оркских лошадок, шоколад и эльфийские побрякушки. Можем даже расщедрится на альпинистское снаряжение, лыжи и гитару! Хотя жаба давит неимоверно, особенно насчет лыж и снегоступов! Спецзаказ ведь! Штучная работа! Изготовлено точно под мою ногу в сызранских сараях с применением робомеханики и нанотехнологий! Но ради общества готов!

А ежели торговцы не поймут нормального языка, отрабатываем классический гоп-стоп по образу и завещанию Бени Крика. Заодно и лыжи целее будут.

В связи с этим — приказ по команде! Разведгруппа в составе перевертыша под руководством старшего и непобедимого сержанта отправляется искать нашу будущею жертву, а все остальные продолжают осваивать навыки, необходимые для успеха задуманного мероприятия. Что в переводе на человеческий означает: Шарику с Аром найти и предоставить, а всем прочим тренироваться до посинения!

— Руби!

Размахиваюсь и со всей силы колочу мечом. Безрезультатно. Егор недовольно качает головой.

— Эвкалипт, пойми, ты можешь разрубить эту ржавую железку!

Он уже неделю нам это толкует. Но…

— Орочий доспех неуязвим! Это известно всем!

— Да? Смотри!

Подходит к кирасе и тыкает в нее пальцем. В металле образуется дыра.

— Видишь? Это даже не железо! Сплошная ржавчина! Я ее пальцем протыкаю!