Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.

— Тогда почему ты не скажешь… — начала молодая хозяйка.

Бывшая танцовщица крепко схватила её за руку.

— Кому?! Тусета обвинил сам Сетиер в присутствии главного инспектора, Моотфу и всех жрецов! Кто станет меня слушать?!

— Но нужно же что-то делать?! — беспомощно проговорила Анкурис, и губы её дрогнули. — Его же казнят! Бросят крокодилам.

— Ты о себе подумай! — Мерисид грубо тряхнула её за руку. — И обо мне.

— Что ты говоришь? — не поняла госпожа.

Но не успела получить разъяснения. Раздался громкий стук в ворота и требовательный голос Небраа.

Женщины переглянулись.

— Лучше ему не видеть нас вместе, — проговорила Анукрис. — Иди.

— Я посмотрю, как чистят канаву, — тряхнула париком Мерисид и исчезла в саду.

Во двор вошел хозяин дома, а за ним ввалились мождеи во главе с Моотфу и двое жрецов.

— Что случилось, мой господин и муж? — самым любезным тоном спросила супруга. — Ты не предупредил, что у нас будет столько гостей.

Не обращая на неё никакого внимания, стражники растекались по усадьбе, как тараканы по грязной тарелке.

— Опять будете искать Алекса? — усмехнулась Анкурис. — Его здесь нет.

— Заткнись женщина! — буркнул Моотфу, проходя мимо и задевая её плечом.

— Небраа! — вскричала супруга, с трудом сохранив равновесие. — Что случилось?

— Тебе лучше помолчать, — дрогнувшим голосом проговорил супруг. — Проводи мудрецов в комнату, где ночевал Тусет.

— Да что случилось?

— Ты плохо слышишь, женщина? — грозно спросил жрец-чтец.

— Прошу простить, мудрецы, — поклонилась Анукрис. — Пойдемте.

Анукрис с возрастающим раздражением смотрела, как мождеи разбрасывают по комнате заботливо уложенные вещи.

— Не твое, и не бросай! — не выдержала она, когда стражник швырнул на пол широкое ожерелье из цветного стекла, нефрита и ляпис-лазури.

Но смуглокожий здоровяк и ухом не повел. Грубо тряхнув сложенную рубаху, он, не глядя, бросил её за спину.

— Да как ты смеешь, негодяй! — крикнула Анукрис, поймав летевший ей в лицо ком.

Мождей обернулся, глаза его гневно сверкнули, губы приподнялись, обнажая ослепительно белые зубы.

— Не забывайте, что мы в доме уважаемого Небраа, — сурово напомнил жрец-чтец.

Стражник отвернулся, вдвоем с товарищем они просто перевернули сундук. Со звоном покатился по каменному полу тоненький серебряный браслет.

Жрец-чтец поймал его и протянул женщине.

— Спасибо, мудрец, — поблагодарила Анукрис.

Но тот не удостоил её даже взгляда.

После сундука перевернули постель, сбросив на пол простыни и циновки.

Хозяйка закусила губы, когда мождей, гнусно ухмыльнувшись, разрезал кинжалом подушку и вытряхнул свалявшуюся шерсть.

В комнату вошел хмурый Моотфу, перемазанный паутиной и гусиным пухом.

— Ничего нет, мудрецы, — проговорил он, сдувая с губ прилипшее перышко. Везде лазили, смотрели лучше, чем в прошлый раз.

Жрец- чтец надменно посмотрел на Анукрис и кивком головы указал на дверь.

Молодая женщина вспыхнула, но, не желая ссориться, вышла в главный зал.

Небраа полулежал на столе, уронив голову на сложенные руки. Его жирные, лоснившиеся от пота плечи вздрагивали. Анукрис стало противно. Не подходя к нему, она встала за колонной, скрестив руки на груди.

В коридоре послышался громкий голос старшего мождея.

Небраа поднял заплаканное лицо и тут же вскочил как нашкодивший мальчишка перед отцом. Моотфу с подчиненными прошли мимо, не сказав ни слова, а жрец-чтец задержался, небрежным движением поманив хозяина дома.

Небраа подбежал, и не только склонился в глубоком поклоне, едва не касаясь париком пола, но вцепившись в руку жреца, стал осыпать её поцелуями, бормоча что-то бессвязное.

Глуповатое лицо служителя Сета расплылось в довольной улыбке, он поощрительно похлопал младшего писаря по плечу, наклонился к уху и что-то прошептал, бросив неприязненный взгляд в сторону Анукрис.

Небраа быстро-быстро закивал, подхватив жреца под локоть, и пошел провожать.

"Слизняк, — морщась как от зубной боли, подумала молодая женщина. — Хуже евнуха. Мокрица, плесень, а не человек".

Она присела на низенький табурет и стала бесцельно водить пальцем по столу, вычерчивая замысловатые узоры на лакированном дереве.

— И это мой муж! — с нескрываемой горечью пробормотала Анукрис, чувствуя, как спазм перехватывает горло, а в глазах закипают слезы.

— Госпожа! — негромко окликнула её Мерисид.

Хозяйка подняла голову. Старшая служанка держала в руках поднос с кувшином и двумя чашками.

— Я принесла вина.

— Ты очень добрая, Мери, — улыбнулась сквозь слезы Анукрис. — Но я не хочу.

— Я хочу, — проворчал Небраа, появляясь в дверях.

Не дожидаясь служанки, взял кувшин и, расплескивая вино, налил в чашку. Жадно выпил, неаккуратно вытирая губы тыльной стороной ладони.

— Оставь нас, — проговорил он.

Служанка тихо выскользнула из комнаты.

— Твой Тусет колдун, — Небраа налил еще вина.

— Он твой брат, — усмехнулась Анукрис, сделав ударение на предпоследнем слове. — Я ему не родня.

— Ты даже не удивилась? — подозрительно сощурился супруг. — Ты знала?

— Мне Мерисид рассказала, — объяснила молодая женщина. — Твоего брата оклеветали, а ты…

— Колдун и убийца не может быть мне братом! — крикнул Небраа.

— И ты веришь этим россказням? — удивилась Анукрис. — Тусет так много для тебя сделал.

— Чего он для меня сделал? — переспросил муж и закричал. — Отдал надоевшую наложницу? Купил паршивый домишко?

Вдруг он замолчал, вытаращив на супругу покрасневшие глаза, вытер пот с отвислой груди, посмотрел на нее, как-то странно пригнув голову.

— Это не мой брат!

И прежде чем открывшая от удивления рот Анукрис смогла что-то сказать, быстро заговорил:

— Это ты заколдовала его! Ты и твой Алекс! Вы принесли в жертву демонам Нефернут и слуг! Вы подстроили убийство Джедефраа!!!

— Заткнись! — супруга презрительно скривила губы. — Трус! Хоть раз в жизни будь мужчиной, а не мешком сала!

Пораженный Небраа умолк, сжал руки в кулаки и стукнул ими по столу так, что чашка, подпрыгнув, перевернулась, покатилась и упала на пол.

— Успокойся, — тихо проговорила молодая женщина, ей стало жаль мужа. Столько всего на него навалилось в последние дни. Она подняла чашку и поставила её на стол. — Приди в себя, и вместе подумаем, что делать.

— Я должен вести себя как мужчина, — не глядя на неё, кивнул супруг. — Ты права. Я слишком долго терпел.

От неловко нанесенного, но сильного удара хрупкая Анукрис взвилась в воздух и упала на каменный пол, больно ударившись затылком. Дорогой парик спас череп от повреждений, но на какой-то миг молодая женщина растерялась, безмолвно разевая рот, словно выброшенная на берег рыба.