Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.

В это время он тоже посмотрел на неё. Их глаза встретились. Девочка ужасно смутилась, хотя успела многое повидать в жизни. Парень усмехнулся уголком рта.

Они вышли на открытое пространство перед частоколом. Айри поняла, что это заброшенный огород, даже разглядела остатки грядок, поросших травой.

Тропинка привела к широким воротам, связанным из тонких жердей и подпертых снаружи палкой.

Алекс отворил одну створку.

— Заходи, Айри из Нидоса.

Наблюдая, как девочка осматривается кругом, Александр с трудом удерживался от глупой улыбки. Энохсет хороший человек и приятный собеседник, но за столько дней его унылое лицо успело порядком надоесть. Поэтому не удивительно, что Алекс так обрадовался, наткнувшись на Айри.

Стараясь сохранять по возможности невозмутимый вид, он направился к дому старика.

— Энохсет! — крикнул юноша, с трудом сдерживая волнение. — Гости к нам!

За тонкими стенами послышался металлический звон, шуршание, бормотание, топот босых ног.

— Я…Я сейчас! — по-молодому звонко откликнулся старый келлуанин.

Александр уже не смог удержаться от улыбки. Пряча её, юноша отвернулся, чувствуя, как вновь бешено колотится сердце.

Глухо стукнула висевшая на кожаных петлях дверь.

Алекс беззвучно хмыкнул.

Несмотря на понятное волнение, старик успел принарядиться. Надел белую рубашку без рукавов с широким вырезом на груди и парадную гофрированную юбку с узким передником. Но большой черный парик из овечьей шерсти криво сидел на голове, и вокруг лихорадочно блестевших глаз отсутствовала краска.

Энохсет тяжело дышал, опираясь на косяк тонкой, украшенной золотыми браслетами рукой. Пальцы второй крепко вцепились в амулет с головой кобры.

Девочка поклонилась и отступила на шаг.

Александр повесил рыбу на вбитый в столб крюк и, проскочив мимо старика, нырнул в дом. Схватив с кресла кожаную подушку, он вернулся на веранду и положил её на доски веранды.

Все еще молчавший Энохсет кивком поблагодарил юношу.

— Она знает келлуанский, — тихо сказал Алекс.

— Кто ты, милая девушка, — наконец смог выговорить старик.

Девочка как-то странно посмотрела на юношу. Александр нахмурился.

— Когда я была маленькая, меня звали Анукрис, — пробормотала она. — Но теперь называют Айри.

"Ого! — мысленно присвистнул юноша. — У девчонки два имени".

— Ты не из Келлуана. — разочарованно сказал Энохсет.

— Я родилась в Абидосе, — торопливо разъяснила собеседница. — Но четыре года назад попала в Нидос… С тех пор живу там.

— Как же ты сюда попала? — спросил он.

— Смыло за борт во время шторма, — Айри вздохнула. — Весь день просидела на какой-то скале, потом увидела ваш остров и приплыла…

— А что делал корабль из Нидоса в этих водах?

Алексу очень хотелось послушать их разговор, но девочка выглядела измученной и голодной, а тут еще её желудок жалобно пискнул.

Юноша встал.

— Наша гостья хочет кушать. Я пойду, приготовлю рыбу.

— Конечно, иди, — благожелательно кивнул Энохсет. — Только принеси нам винограда.

Он поставил перед ними чашку с ягодами и едва успел вернуться к очагу, как от дома Энохсета донесся истошный крик девочки:

— Алекс! Алекс.

Старик лежал на гладких досках веранды и тяжело дышал, Айри поддерживала его голову и испуганно смотрела на Александра.

— Что здесь случилось? — поинтересовался тот.

— Все в порядке, Алекс, — Энохсет слабо улыбнулся. — Все в порядке. Принеси лекарство со столика.

Встревоженный Александр бросился в дом. В последнее время келлуанину стало заметно лучше. Они даже совершали короткие прогулки по острову, и вдруг такой приступ.

Юноша быстро вернулся и поднес к губам старика стакан с настоем. Тот выпил, откинулся на заботливо подложенные подушки и закрыл глаза.

— Что ты ему сказала? — угрожающе прошептал Александр.

— Ничего, — испуганно заморгала Айри.

— Не ругай её, Алекс, — пробормотал Энохсет. — Она не виновата.

— Я не ищу виноватых, — успокоил его молодой человек и вопросительно посмотрел на девочку.

— Я только сказала, что наш корабль плыл к Найульским островам, — одними губами прошептала та. — Мой хозяин, жрец храма Сета в Абидосе надеется отыскать там Бронзовую книгу Сета.

— Как его зовут? — вдруг спросил старик, открыв глаза.

— Второй пророк храма Тусет, — быстро ответила Айри.

— Я его помню, — Энохсет сглотнул. — Известный путешественник.

— Может быть, тебе не стоит разговаривать? — заметил Александр.

— Пустяки, — поморщился старик. — Со мной все в порядке. Помоги сесть.

— Твой господин в молодости побывал и на севере в плавнях Дельты и на юге у порогов Лаума, — Энохсет облокотился спиной о столб. — Я тогда служил старшим писцом, а Тусета только что поставили помощником библиотекаря. Когда мы… уплыли, он, помнится, собирался жениться. А сейчас уже второй пророк?

— Да, господин, — кивнула девочка.

— Далеко пошел, — покачал головой старик. — Только почему он ищет Бронзовую книгу на Найульских островах.

— В Тикене ему сказали, что туда отплыл корабль Давла Красные Глаза.

Энохсет засмеялся и посмотрел на юношу.

— Я тебе говорил, что манрах был умнейшим человеком.

— Это верховный жрец? — робко спросила девочка.

— Да. Хотепсет, — тяжело вздохнул собеседник. — Мой господин, учитель и убийца моих детей.

Айри охнула и посмотрела на Александра широко раскрытыми глазами.

— Ты посидишь с ним? — спросил он. — Мне надо идти готовить.

— Ага.

Доверив плачущего Энохсета девочке, Алекс вернулся к очагу. Пока грелась вода в котле, он очистил рыбу, разрубил её и побросал в кипяток.

Александру захотелось побаловать новую жительницу острова лепешками. К сожалению, мука закончилась. Несмотря на все уговоры келлуанина, он так и не стал вскапывать поле под пшеницу, а старые запасы подходили к концу.

С появлением ручной мельницы зерно пошло ходом, и сейчас в кладовой осталось только две корзины.

Юноша засыпал горсть пшеницы в конусообразное углубление сверху и взялся за рукоять. Александр привычно крутил камень вокруг толстого железного штыря, торчавшего в нижнем жернове. Эту железяку он отыскал на дне той самой бухточки, где разбился его корабль.

Тогда, воспользовавшись безветренной погодой, Алекс пять дней обследовал каменистое дно. В числе его первых трофеев оказался рулон красивого голубого шелка с узором вышитым золотыми и серебряными нитями. За сорок дней морская вода слегка попортила материю. Тем не менее, находка произвела на Энохсета огромное впечатление. Поглаживая материал старческими, узловатыми пальцами, он восхищенно хмыкал, качал головой и называл шелк "дыханием богов". По словам келлуанина такая ткань стоила здесь дороже золота и считалась верхом престижа.