Вацлав Вейгенкнехт - Туманный край

— Как я уже говорила, другого Карасана нет, — и вылезла из воды. — Но если ищешь врага, то найдёшь его здесь, на суше. Мы потерпели крушение, разбившись у запретного острова, пусть нам окажут благосклонность боги. Всё здесь принадлежит безумному Фериасу, не терпящему на своей территории ни одного чужестранца. Разведает о нас — вздёрнет, будем болтаться с петлями на шее.»

Варвар отвернулся от озера, продолжая размышлять. «Допустим, Кьяра не заблуждается и другой монстр — лишь плод его воображения. Если бы он выжил, то давно бы подплыл берегу и вытянул щупальца, пытаясь достать их.»

— Кто это Фериас? — вопросил он.

— Человек, которого я никогда не видела. Говорят, он живет уже триста лет и его подданные слушаются каждого слова. Правит железной рукой, — ответила она и пошла, пробираясь между скал. — Следуй за мной. Несколько раз я объезжала вокруг острова, и поэтому знаю, что на другом конце расположен порт. Нам необходимо быстрое и надёжное судно.

Только тогда, когда Кьяра почти исчезла в тумане, варвар последовал за ней.

«Можно ли ей доверять? Нет! Но в настоящее время нет другого выбора. Женщина лучше знает эту местность.»

Они, осторожно ступая, пробирались среди валяющихся камней. Скудный кошмарный пейзаж состоял только из чертополоха и чахлых тернистых кустарников. Не было слышно ни щебета, ни чирикания птиц, в воздухе не летали даже мошки. Вокруг царила мёртвая тишина.

Потом издали донёсся лай.

— Нас нашли! Лают псы Фериаса, — произнесла Кьяра и побежала в кустарники как вырвавшаяся на свободу и уверенно ориентирующаяся на местности бегунья. — Быстрей, за мной!

Через несколько шагов варвар потерял её из виду. Она просто исчезла, словно растворилась в тумане.

Внезапно он остался в одиночестве, окруженный густыми желеобразными клубами тумана, в неизвестной местности. Единственным ощущением было дуновение пронизывающе холодного ветра. Киммериец выругался. «Хоть бы раздобыть оружие».

Вой приближался.

Варвар рванулся к скалам и через несколько шагов обнаружил изодранный в клочья плащ и без сомнений опознал его обладательницу. Вещь принадлежала Кьяре.

«С ней что-то случилось?» — прикинул киммериец, осматриваясь вокруг в поисках таинственного злоумышленника.

Округа была пустынна, и на песке не было заметно никаких следов возможной борьбы. Это было странно.

Внезапно туман немного расступился, позволяя получше осмотреться. И варвар увидел виселицу!

«Нет, только почудилось. Или нет?»

Киммериец облегчённо выдохнул. Рядом находилось дерево, только похожей формы. Он приблизился к нему. Сосновый ствол, изъеденный и выветренный, искорёженный дождём и беспощадным временем. Варвар отломил от него здоровую ветвь, подбросил в руке и улыбнулся — он раздобыл оружие.

Киммериец продолжил перемещение быстрое перемещение по шершавой поверхности скал, до крови обдирая ноги и выругался. По оставляемым кровавым следам собаки легко его учуют. Кроме того, он пропах как щеголь.

«Чем таким противно-неестественным вымазала его Кьяра, исцеляя?»

Донёсшийся рык заставил остановиться. Сильно сжав палку обеими руками, варвар с легкостью поднял её.

Вой напомнил звереющих в новолуние одичавших собак. Схватка будет не легка. Варвар уловил стремительные движения, производимые зверями. В этот миг из тумана возник серый контур с горящими глазами, блестящими в тусклом свете. Его догнал один из самых быстрых выпущенных зверей. Пёс напал, сделав три прыжка и бросаясь к глотке.

В тот же миг ударил и Конан. Оторванная ветвь поразила зверя на лету. Хрустнула древесина и треснув раскололся череп, разлетевшись на тысячу кусков. Пёс рухнул наземь.

Киммериец продолжил бег.

«Что говорила Кьяра? Если это остров, он попадёт в порт. Цель понятна и ясна.»

Перед ним возникла высоченная стена. От стены с изящными возносящимися арками исходила аура величия, холодной отстранённости и неприступности.

Варвар ругнулся, стараясь обогнуть строение, найдя обходной путь. Но как только повернулся, замер.

В открывшемся белеющем просвете возникли длинная полоса желтого свечения. Преследователи шли по его стопам. Невысокие черноволосые солдаты с искажёнными лицами, удерживающие на кожаных ремнях свирепо лающих псов.

«Как его так быстро догнали? Ведь у него было преимущество! И вообще, почему не спускают оставшихся зверей, так яростно рвущихся?»

Он сжал кулаки, намереваясь первому приблизившемуся раздробить череп.

Какое-то мгновение его с враждебностью осматривали, потом стали кричать, размахивая копьями и прыгая, как безумцы. Если когда-то их предки и принадлежали к людскому роду, то эти, постепенно вырождаясь, деградировали. Превратились в диких зверей.

Киммериец переместился.

«Брошу вызов судьбе. Сначала нападу, потом вырвусь из оцепления.»

Несмотря на возникший воинственный настрой, ему не удалось сделать ни единого шага. Туман охватил варвара. Словно скользкие змеи опутали его торс, руки и ноги. Киммериец не мог пошевелиться, не мог дышать. Попробовал позвать Кьяру, но желеобразная масса забила рот. Всё ещё сохраняя сознание, Конан рухнул наземь. Часть вооруженных людей бросились к нему, окружили и подняли на плечи и потащили вдоль стены до тоннеля, ведущего в просторный двор.

Место окружали с трёх сторон каменные дома, а с четвёртой — возвышался высоченный дворец с чёрными стенами, удлиненными окнами, его крыша скрывалась высоко за туманными облаками. С балкона с полуразрушенными колоннами взирал высокий человек, восседающий на троне из золота и кости. У него было бледное лицо и выпирающие скулы, придающие отдаленное сходство с вороном в обличье человека.

Солдаты ещё удерживали неподвижного Конана наверху, и поэтому он смог разглядеть это всё сам.

Однако сами солдаты опустились вниз на колени, сложили руки и троекратно дотронулись до разбитой мостовой, демонстрируя исходящий из них религиозный экстаз, покорность, боязливость и ужас.

— О, великий и могущественный правитель, славный Фериас, — сказал один воин на языке, напоминающем речи северных народов, (Конану он был понятен), — поскольку печёшься о нашем благополучии и заботишься о нас лучше, чем о собственных детях, мы принесли пленника, чтобы доказать верность и преданность. Врага, проникшего в ваши владения. Доказательство этому то, что он убил одно из твоих домашних животных, которое почувствовало зло, исходящее от него. Он очень опасен.

Высокая фигура Фериаса поднялась, выйдя из окружавшей его тени. От окружающих эхом отразился его гулкий голос.

— Вы правы, источается аура зла. Он умрёт! Завтра утром мы принесём жертву древним богам и наполним пустые животы мясом. Готовьте праздник.