Томас Барнс - Око Владыки

Влияние священника на его разум сказалось очень быстро. Сразу после встречи Кийт почувствовал себя по-иному, ощутил себя новым человеком, замечающим вокруг себя все те мельчайшие детали, о которых говорил слепой аббат — примятые улиткой былинки, радужно переливающиеся капельки росы на тонких волосках травы…

Внезапно Кийт вздрогнул от необычного видения, на которое наткнулся его мысленный взор. Точнее, телепатический импульс, исходящий от сознания секвойи, окрасился в тревожный спектр, когда странный, инородный предмет попался ему «на пути». Над бескрайним лесом завис некий летательный аппарат, не имеющий никакого отношения к живой природе!

Это продолжалось очень недолго, всего лишь несколько мгновений, но Кийт успел заметить… большой воздушный шар!

Под огромной оболочкой сферической формы, как паутиной, опутанной канатами, висела плетеная кабина, наподобие той, на которой сёрчеры вечером поднимались на ветвь гигантской секвойи.

У края этой корзины стоял незнакомый человек!

Мысленным взором Кийт даже смог за сотую долю секунды зафиксировать в памяти его внешность.

Густые черные волосы, падающие на плечи. Смуглая кожа, тонкие черты лица, и, что самое удивительное, сёрчер, находясь на значительном расстоянии, с помощью энергии величественного дерева смог увидеть даже такую мелкую деталь, как шрам, изуродовавший щеку этого человека.

Продолговатый шрам змеился на загорелой коже извилистым зигзагом молнии. Когда взгляд Кийта уперся в его лицо, незнакомец почувствовал это! Он беспокойно отшатнулся от плетеного края кабины аэростата и стал тревожно смотреть вдаль…

Не успел Кийт осознать, кто это появился перед его мысленным взором, как через мгновение незримая сила подхватила его и унесла прочь. Энергетические потоки вернули его обратно к верхушке секвойи.

Сознание Кийта возвратилось в свое тело. Пчела возвратилась в свой улей с нектаром, и он, открыв глаза, смог увидеть реальный мир. Но прошло несколько секунд, прежде чем он смог прийти в себя.

Из забытья окончательно его вывело звучание знакомого голоса. Он открыл глаза и увидел, что его друг даром времени не терял.

— Клянусь светлым ликом Троицы, это была лучшая ночь в моей непутевой жизни! — крикнул Джиро, вынырнувший из остроконечного шалаша, стоявшего на берегу озера.

Несмотря на то, что эта хижина была самой большей из всех, стоявших вокруг на ветви, чернокожий гигант не только полностью заслонил своей необъятной тушей треугольный проем, но и почти касался головой высокой верхушки. Его мускулистая фигура была почти обнажена, и только на мощных бедрах виднелось подобие повязки.

В рассветных солнечных лучах отчетливо бугрились продолговатые линии свежих выпуклых шрамов, следы когтей лемутов. Обнаженный торс Джиро выглядел так, словно Волосатые ревуны пытались разорвать гиганта на несколько частей.

— Ты уже проглотил свой кусок мяса? Мы оставили тебе порядочный ломоть, — спросил Джиро. — Если ты не будешь есть, не переживай, не пропадет. Что-то я чувствую пустоту в брюхе…

— Делай с мясом все, что хочешь, — усмехнулся Кийт.

Несмотря на то, что он давно уже ничего не ел, чувства голода совершенно не ощущал. Впитывая прилив энергии, нахлынувшей во время ментального контакта с сознанием секвойи, он неожиданно насытился. Голод внезапно растаял. Слабость сменилась ощутимо плотным теплом, возникавшим обычно после обильного обеда.

— Клянусь бородами пророков, ты настоящий друг! — радостно завопил чернокожий гигант. — Я никогда этого не забуду!

Джиро хотел сказать еще что-то, но из шалаша за его спиной показалась всклокоченная голова Тийгра-Та. Девушка возникла в проеме хижины, и стало видно, что она тоже почти обнажена.

Тийгра-Та что-то оживленно заклекотала, со счастливой улыбкой обращаясь к чернокожему гиганту, и Кийт с изумлением заметил, что его друг что-то свистнул ей в ответ.

— Извини, приятель… — смущенно извинился Джиро. — У меня тут дела…

Через мгновение Тийгра-Та дернула его за руку, и он растворился в глубине шалаша. Полог плотно закрылся за ним, словно никого и не было.

Не успел Кийт окончательно прийти в себя после такого стремительного исчезновения друга, как сзади раздался мелодичный голос:

— Хрипун хочет полетать? Он уже расправил крылья?

Кийт, стоявший на ветви, настолько был ошеломлен, что даже отпрянул от края огромной террасы. У входа в небольшой шалаш, возвышавшийся рядом с озером, совсем рядом с ним стояла Лиа-Лла.

— Если честно, я уже полетал! — ответил он, глядя в зеленые глаза девушки. — Теперь я хочу купаться!

Действительно, больше всего на свете ему захотелось сейчас скинуть с плеч походную одежду и окунуться в озеро. Он смотрел на ровную гладь воды, чуть подернутую дымкой тумана, и напряженно сопротивлялся соблазну броситься туда.

— Если Хрипун хочет купаться, Лиа-Лла будет плавать с ним вместе!

Рыжеволосая девушка, звонко рассмеявшись, подошла на пару шагов ближе. С вызывающей улыбкой она рванула вырез обтягивающей туники, и с треском разорвала кожаное полотно пополам.

В первую секунду Кийт чуть не задохнулся от неожиданности. Обдало сладостным жаром, когда в рассветных розовых лучах он увидел перед собой ее загорелую грудь с узкими коричневыми кружками сосков.

— Лиа-Лла устала и хочет отдохнуть! — со смехом призналась она.

Туника упала комком к загорелым ногам, украшенным красными браслетами. Встряхнув роскошными волосами, Лиа-Лла шагнула вперед, и Кийт сквозь жаркую пелену, застилающую глаза, увидел, что на девушке осталась только узкая набедренная повязка и изящные сандалии на высоких деревянных каблуках, которые она надела только здесь, на ветви дерева.

Она погладила обеими руками налитую грудь и выгнулась вперед, сжимая пальцами выпуклые напряженные соски. Глаза ее покрылись поволокой, и она бросила на Кийта туманный, хмельной взор.

От этого откровенного взгляда он на мгновение задохнулся и почувствовал, что тело одновременно начинает неметь и полыхать жарким огнем. Точно десятки тысяч мельчайших острых иголочек мгновенно вонзились в кожу.

— Хрипун в самом деле хочет окунуться? — лукаво спросила Лиа-Лла и пошла к воде, грациозно шагая на высоких деревянных каблуках.

Перед глазами Кийта все поплыло. Он не видел ни рассветного неба, ни нежных облаков, подсвеченных розовым светом.

Перед его туманным взглядом виднелась только ее загорелая спина, разделенная посередине продольной ложбинкой.

Лиа-Лла обернулась и чуть заметно улыбнулась уголками губ.

Тут же Кийт ощутил, как улыбка заставляет и его израненные губы мягко подняться.