Камли Брайт - Талисман мага

— Никак ты забыл родной язык? — теперь в голосе Нечистого уже послышалась досада.

— Да нет — только говорить нам с тобой не о чем.

— Неужели? — мгновенно оживился Дэвид. — Ведь мы знакомы столько лет.

Карлос усмехнулся.

— Знаю-знаю, ты думаешь, я иронизирую. Но сегодня я действительно убедился: тебя есть за что уважать. Не первый раз, кстати, но до сегодняшнего дня я все еще думал, что смогу тебя подчинить, что с тобой можно не считаться…

«Ты и сейчас так думаешь…»

За обещаниями и лестью, наверняка, последуют предложения, потом угрозы… Карлос не ошибся: исчерпав все доводы, Нечистый поднялся и принялся нервно ходить по камере.

— Ты забываешь об одной очень важной детали, — наконец, приступил он к изложению последнего довода. — Раньше у тебя была целая вечность, но теперь… — во взгляде Дэвида появилось почти сочувствие, — теперь у тебя осталось лет двадцать пять… или даже меньше! Провести их в подвалах Мануна… — Нечистому вдруг словно надоел взятый им же самим слащавый тон: — Ты останешься здесь, пока не сдохнешь! Нет, ты останешься здесь навсегда: вот на этом самом месте, — он даже притопнул ногой. — Я прикажу вырыть могилу, и ты будешь смотреть на нее все те годы, что тебе остались…

«Так, теперь истерика…» — констатировал про себя Карлос.

Дэвид будто в очередной раз проигрывал тщательно отрепетированный спектакль. Впервые Карлос, дрожа от страха, наблюдал его в семнадцать лет, затем, с некоторыми нюансами, две недели назад — когда Нечистый в теле С'каро исполнял его перед Михаэлем; и наконец, сейчас.

И снова — ирония судьбы! — Карлос ничего не мог поделать. Отец Небесный! Если бы это представление происходило месяц назад… Дэвид не успел бы даже ничего осознать, как уже валялся бы на полу с переломанной шеей…

Карлос посмотрел на свою руку, лежавшую на подлокотнике: пальцы чуть заметно дрожали. Проклятая слабость. Тогда, в семнадцать, он был слишком молод, теперь же — слишком стар и слаб: против Дэвида ему, скорее всего, не выстоять и нескольких минут. И все-таки… Не в силах остановить разыгравшееся воображение, Карлос снова и снова представлял, как бы расправился с продолжавшим энергично жестикулировать Нечистым. Или все же попробовать?

Тренированное тело готово было откликнуться в любой момент, но… Нет. Нет, нет и еще раз нет… Слишком большой риск. Тянуть время — сколько получится. А там… там может что-то измениться: придет Михаэль, или…

— Ты меня не слушаешь, — обиделся Нечистый. Странно было так думать, но и в свои две тысячи с лишним лет он, похоже, все еще оставался капризным ребенком — своевольным и эгоистичным.

— Стар я стал… Дэвид, — примирительно произнес Карлос. — А вы меня еще столько мучили.

Доверительная ли интонация, или английский, на который неожиданно перешел собеседник, но Нечистого сразу точно подменили:

— Великий Господь! Да ты… Карлос, это все чепуха — это мы исправим… — боясь, поверить своей радости, затараторил Нечистый. — Перейдешь в другое тело и снова будешь молодым. А потом подыщешь себе хайлендера…

«А это идея, — подумал в свою очередь Карлос, — взять напрокат чье-нибудь тело и прикончить тебя в тот момент, когда ты меньше всего этого ждешь…»

— …Сначала немного непривычно, но потом оно начинает меняться: оно как бы подлаживается под тебя, постепенно становясь уже по-настоящему твоим. Вот посмотри, ты ведь знал С'лейна; разве сейчас хоть что-нибудь напоминает о нем? — Лицо Дэвида почти светилось от счастья — можно было не сомневаться: сейчас он был искренен, как никогда.

Да, Карлос знал С'лейна, и превращение это отметил, едва Нечистый вошел в камеру.

— Дай подумать.

— Карлос, я знаю, что говорю: я это проделывал не раз.

— Мне нужно время, — упрямо повторил Карлос: идея, пришедшая ему в голову минуту назад, казалась вполне осуществимой, поэтому единственное, что было нужно — это поскорее остаться одному и все обдумать.

— Сколько? — выдохнул Нечистый.

— Не знаю.

Дэвид мгновенно насторожился.

— Тогда назначай сам, — заметив перемену в его поведении, пожал плечами Карлос.

Теперь Нечистый колебался. Карлос уже почти ему поверил — испортить это, пусть даже и такое ненадежное, но с таким трудом завоеванное доверие, было непереносимо жалко. Однако Карлос по-прежнему слишком опасен…

— Ладно, сейчас отдыхай — договоримся завтра.

Чтобы себя не выдать — энтузиазм от внезапно пришедшей в голову идеи мог отразиться на лице, — Карлос вспомнил, что почувствовал, когда в момент аварии находился в камере С'бэрда. Сработало: ничего не заподозривший Нечистый наконец-то собрался отправиться на покой. В этот момент глаза разведчика случайно остановились на кувшине с водой, и приблизительный план, который уже вовсю крутился в голове, вдруг обрел вполне реальные очертания.

Ужин принес один из молодых послушников. Дрожащими руками поставил на пол поднос с едой и, не смея поднять глаз на заключенного, почти бегом вернулся к двери. Там, в коридоре, стояли еще двое: один был Карлосу не знаком, зато другой…

«С'анти…» — Похоже, Нечистый не слишком-то доверял своему пленнику, если послал таких провожатых. Даже не пытаясь проникнуть сквозь ментальный барьер стоявших за дверью, Карлос быстро просмотрел сознание послушника: всего лишь «невинное любопытство», свойственное любому темному брату высокого ранга — С'анти и его приятель в подобной ситуации, конечно, поступили бы так же.

«Отлично… О, черт!»

Как только за юношей закрылась дверь, время от времени забывавший о своем почтенном возрасте Карлос поднялся из кресла слишком уж резко.

«Ты перейдешь в другое тело и снова будешь молодым…»

Потирая спину, Карлос осторожно опустился на тюфяк. От испытываемого несколько минут назад торжества не осталось и следа.

«Ненавижу…»

— Ненавижу, — повторил Карлос вслух.

Он ненавидел Дэвида. Ненавидел за то, что с семнадцати лет был вынужден прятаться, скрываться; ненавидел за Темное Братство, за «Sunrise», за Теон; за свое изуродованное сознание, за те мерзости, что вынужден был проделывать, пока служил Нечистому. Возможно, на фоне всего остального экскурсы в чужие тела могли показаться не самым отвратительным, но Карлос этого не любил.

Сами понятия «существование», «жизнь», после того как пришлось попробовать это, стали восприниматься как-то по-другому. Раньше Карлос просто жил, но после каждого такого проникновения постепенно нарастало ощущение отстраненности. С каждым разом окружающее словно отодвигалось, делалось менее значимым, что ли? И вот сейчас предстояло проделать все это опять.

Так, машина, нагнетающая телепатическое давление, была по-прежнему отключена — значит, за ним не следили. Разведчик покачал головой: нет, когда-нибудь самоуверенность Дэвида погубит. Втайне Карлос надеялся, что это произойдет в ближайшие несколько часов. Он осторожно выпустил мысленный зонд и начал поиск…