Камли Брайт - Рождение Зверя

«Сумасшедший…» — снова промелькнуло у него в голове.

Достаточно опытный телепат не сомневался в том, что Ральф его слышит, но постепенно уже начинал понимать, что способно разозлить, а что может только позабавить чужестранца. Но этого было слишком недостаточно: вот если бы С'тэну удалось еще раз, хоть ненадолго, заглянуть в его мысли. Возможности разума он мыслил как единственное, что вызывало уважение в жалких созданиях, называемых людьми. Но разве принимали они в расчет этот бесценный инструмент, неизвестно за какие заслуги дарованный им природой! Нет, большинство из них направляли его до конца не познанную силу лишь на то, чтобы набить себе брюхо и получить еще массу всяческих сомнительных удовольствий, результатом которых становилось все более безнадежное отупение. Что, кроме презрения, можно было испытывать к этим недостойным? Пять тысяч лет назад уже была совершена попытка избавиться от них раз и навсегда, однако человечество оказалось на удивление живучим, и все началось сначала. Нет, подобная операция требует особой, гораздо более тщательной…

«Мы поговорим об этом позже… — внезапно одернул С'тэна не воспринимаемый простым слухом, до боли знакомый голос. — А сейчас поднапрягись и постарайся показать, чего добился ты сам… гм… в процессе совершенствования данного тебе природой бесценного инструмента…».

— Что скажешь? — повернувшись к С'тэну, вполголоса продолжал Ральф — говорить громко в таком месте казалось кощунством, да, похоже, было и не совсем безопасно.

— Мне здесь не нравится.

— Мне тоже, — согласился Ральф. — Это все?

С'тэн попытался сосредоточиться и вдруг отчетливо осознал, почему чужестранец запретил ему активную мыслеречь — пассивная была надежно защищена от посторонних ментальным барьером, — в то время как сам продолжал ею пользоваться. Каким-то непостижимым образом Ральф умел передавать свои мысли, настраиваясь на конкретного человека, — другой при этом был не способен их воспринять! Вот бы и С'тэну так научиться…

«Я же сказал: все потом… Значит, тебе нечего добавить?»

— Сейчас…

Словно дурной запах, из-за ограды просачивалось нечто тягостное, давящее, угнетающее; ощущение безысходности нарастало чуть ли не с каждым шагом, поэтому хотелось только одного: поскорее отсюда уйти.

— Думаю, когда-то за этими стенами одно за другим произошли какие-то несчастья, — наконец медленно выговорил С'тэн. — И, что особенно плохо, в глазах живших здесь они со временем, вероятно, приобрели характер чего-то мистического и неотвратимого.

— Именно внутри ограды?

— Несомненно.

— Может, люди просто там прятались и таким образом невольно нагнетали атмосферу? — снова предположил Ральф.

С'тэн покачал головой:

— Нет, источник находится прямо там, — кивнул он в сторону бывшего поселения. — Вместо того, чтобы прятаться, этим людям просто надо было как можно быстрее отсюда…

— Бежать, — неожиданно подал голос все время молчавший Риу.

— Вот именно, — покосившись в сторону юноши, согласился С'тэн.

Затем оба, как по команде, повернулись к Ральфу.

— Что ж, посмотрим, — просто сказал он и не спеша направился к открытым для всех желающих воротам.

«Либо он сумасшедший, либо знает, что делает, либо…» — попробовал мысленно утешиться С'тэн.

«Либо…» — донесся до него то ли наполненный глубокого смысла, то ли полностью его лишенный ответ.

Створка ворот, предостерегающе поскрипывавшая на ветру, заскрипела уже резко и угрожающе, когда Ральф толкнул ее и шагнул во двор. Похоже, впервые за многие годы через эти ворота прошел человек.

Первое ощущение, которое испытали пробравшиеся за ограду спутники, было, как ни странно, облегчение. Порыв ветра, легкий и свежий, смахнул накопившееся напряжение, и на какое-то время даже показалось, будто все, о чем говорили только что — лишь пустые домыслы. Тайг не успел еще вернуть себе захваченную у него когда-то территорию: высокая, в человеческий рост, трава заполонила все пространство, отгороженное остатками деревянного частокола.

Но было ясно, что не пройдет и нескольких лет, как могучий лес обязательно вступит в свои законные владения: по-детски светло-зеленые и нежные сосенки уже понемногу перерастали травяное царство, то тут, то там начиная поглядывать свысока на некогда недосягаемые для них головки цветов.

Солнце, стук дятла, стрекот кузнечиков…

— Какие будут предложения? — Ральф небрежно отмахнулся от надоедливо жужжавшего около его уха шмеля. Неугомонный шмель завис было над С'тэном, но, словно вдруг потеряв интерес, описал круг над головами людей и полетел в сторону соблазнительно благоухающей поляны.

— У нас так не выйдет, — провожая его глазами, зачем-то сказал С'тэн.

— Мудро.

Риу прыснул со смеху — С'тэн бросил на него уничижительный взгляд, и юноша во второй раз заметил, как на бледных щеках слуги Нечистого проступил румянец.

— Я хотел сказать, что идти просто так, напролом, опасно. Может быть, попробовать обойти по краю, около ограды? — попытался реабилитироваться С'тэн.

— Согласен, — кивнул Ральф.

Еще раз прикинув расстояние от того места, где стоял, до развалин ближайшего строения, он властно отстранил рукой доходившие ему до плеча стебли и, перешагнув через валявшееся под ногами бревно, двинулся вдоль частокола — за ним, не раздумывая, тут же последовал С'тэн. Последним опять оказался Риу — пользуясь тем, что никто им сейчас не интересовался, юноша то и дело бросал злобные взгляды на идущего впереди слугу Нечистого, который будто приклеился к чужестранцу и не отставал от него ни на шаг.

С одной стороны, молодой человек, сам того не подозревая, испытывал по отношению к С'тэну нечто вроде ревности. С другой стороны, нет-нет, да вдруг закрадывались тревожные мысли. Что делает он, Риу, в компании этих людей? Какие цели они преследуют? И еще одно никак пока не укладывалось в его сознании: почему Ральф, который, на взгляд юноши, был явно опытнее, все время обращался с вопросами к С'тэну и только потом принимал решение.

Неожиданно Ральф остановился.

— Куда дальше? — К досаде Риу, он опять повернулся к лысому С'тэну.

Со стороны могло показаться, что человек в сером плаще нюхает воздух.

— Сюда, — наконец определился слуга Нечистого.

«Да объясните же!» — хотелось выкрикнуть юноше. Однако вместо этого он послушно присоединился к своим странно петлявшим в высокой траве спутникам.

До развалин они добрались к полудню. К удивлению обоих спутников, на этот раз Ральф без всяких предварительных переговоров открыл дверь — она сохранилась на месте, хотя ее сильно перекосило и заклинило чуть не намертво, — и, как всегда первым, вошел в дом.