Якимова Валерьевна - Лишённые смерти

Вот только где найти противника в Пустоте?

Винсент всё равно воодушевился. Уже без страха он глядел в пустоту перед собой. И скоро он понял: эта чёрная бездна не бездонна. Да-да, вот граница, можно дотянуться и коснуться её пальцами: тонкая, туго натянутая и дрожащая от напряжения мембрана.

Словно его, Избранного, заключили в огромный мыльный пузырь... Но что же находится вне пузыря? Винсент протянул руку вперёд, и она замерла у самой границы Пустоты. Как дрожит эта мембрана! Извне на неё давит страшная сила. Не раздавит ли она и Избранного, как муху? Что же она есть?

"Может быть, там за Пустотой остался мир, знакомый и любимый мир смертных? Это битва: с одной стороны - Всё, с другой - Ничто, и ему нужно вырваться отсюда в свой мир?"

Он коснулся тонкой стенки ладонью. Сама стена не была ни тёплой, ни холодной, но то, что давило снаружи, было ледяным. Это был не холод зимней ночи. Что-то другое... Холод смерти! Там, снаружи, была...

"Другая Пустота?!"

Ему стало холодно в этом пространстве, не знающем ни тепла, ни холода. Другая Пустота! Легендарный поединок оказался поединком двух Бездн - двух бессмертных. То, что окружает Избранного - проклятая часть его Дара. Алитер, не пожелав сдаться Владыке Дэви, восстал, создав вокруг своего хранителя защитный кокон. А кто он, Избранный, в этом поединке? Есть ли здесь его воля и его сила? В битве двух одинаковых сил он бессилен, даром, что Избранный. Владыки - бывший и нынешний не замечают его, словно его нет. И если б Алитер не поднялся против Дэви, не защитил Избранного стеной своей Пустоты, - лавина силы Дэви убила бы Винсента в мгновение.

"Алитер дал ему отсрочку. Что же Избранный станет делать?"

Винсент усмехнулся. Это была замороженная улыбка-оскал. Он уже знал, что делать. Холод, окутывавший его саваном, был предчувствием - предчувствием скорой смерти. Словно она уже стояла рядом, словно она касалась его сердца ледяными пальцами...

Он вновь тронул тонкую стенку пузыря. Так вот, какое оно, проклятие Дара... Не так уж оно оказалось велико! Сейчас оно впервые уязвимо. Винсент может прорвать стенку, и Алитер, раненый, истекающий Пустотой, сдастся на милость Дэви, а может - попробовать уничтожить проклятие, как хотел глава Ордена. Его Дар станет чистым! Конечно, это будет труднее...

Избранный решительно мотнул головой. Нет, нельзя думать, как это будет трудно! Если навалится груз мыслей-прощаний, он не сумеет выполнить, что задумал.

"Действуй сейчас же, пока миг не ушёл! Не думай, просто действуй!"

Но руки дрожали и не повиновались ему... Нет, так он промахнётся! Что же делать?

"А может, охотники всё-таки прорвут оборону Дэви и спасут его?! - рискнул он допустить слабую надежду... и тут же грубо оборвал себя. - Тогда они спасут недостойного. Избранный, оказавшийся слабее Владыки, не умеющий пользоваться своей силой - достоин ли великого Дара?"

"Если ты принимаешь имя Избранный, ты принимаешь и груз избранности..." -

Винсент представил длинную череду Избранных, что два века скрывали свои лица. Неужели он присоединится к безликому сонму их или, того хуже, станет новым Великим, чьё имя потом ещё две века будут повторять со страхом? Нет! Он никогда не отказывался от этого имени и поступит сейчас, как должно Избранному.

"И тогда следующему за ним останется сделать совсем немного..." - эта мысль придала ему сил.

Винсент быстро достал кинжал из левого рукава рубашки и всадил серебро в центр пузыря Пустоты - в центр проклятия. Движение было холодным, уверенным, почти мгновенным. Лезвие кинжала скользнуло по рёбрам и вонзилось в его сердце. И чёрные стены рухнули. Парк вновь был перед ним.

Он успел заметить два тела невдалеке, снег вокруг них был красным. Агнесса и Теодор - два укола боли, уже слишком слабых: он скоро присоединится к ним. Лира Диос сидела, прислонившись к дереву, откинув голову и закрыв глаза. Она была жива и, к счастью, даже не ранена.

Винсент теперь медленным, вялым движением выдернул кинжал из груди. Лезвие было чёрным, точно серебро вонзали в мёртвую плоть вампира, а не в живое сердце смертного, но юноша чуть тряхнул кистью, и чернота пылью осыпалась с кинжала. Металл вновь засиял.

"Проклятия Алитера больше нет".

Владыка бессмертных стоял в двух шага от юноши. Он снял маску, и Винсент с удовольствием следил, как выражение триумфа на его лице сменяется выражением крайнего изумления и разочарования.

- Теперь видишь: смерть для вас везде, carere morte! - сказал Избранный побеждённому Владыке и засмеялся. И поперхнулся, почувствовав железный вкус крови, тяжело распершей грудь и поднявшейся до горла.

Чуть дальше развилки дорожек корчилась большая группа carere morte. Винсенту вдруг показалось, что там, среди них, мелькнула знакомая светлая грива волос.

"Нет! Только не она!" - Избранный отчаянно взмолился, чтобы это была не Мира, хотя его Дар подтверждал: да, она здесь! Винсент не хотел видеть ещё и смерть Миры.

...Мира видела, что Владыка чуть отступил, снял маску. Дэви замешкался, и она рванулась к Избранному. Четверо держали её, и рывок вампирши был тут же погашен, однако она успела заметить, что взгляд Винсента изменился. Только что был отстранённым, тусклым - и вдруг засиял: острый, ясный, пронзительный...

"Он не покорился Дэви!" - радостно выдохнула вампирша.

Тут Винсент сделал неуловимое движение, и в его руке засверкало серебро... Рабы Гелера пригнули голову Миры к земле, она вновь глотала снег и задыхалась от немого крика: за миг до того, как её подмяли под себя куклы хозяина, ей показалось, что она видела, как Винсент вонзил серебряный кинжал себе в грудь!

"Не может быть! Нет! Нет... Нет!"

Куклы замерли на мгновение. Гелер бросил их на долю секунды, но вампирше, из последних сил рвущейся к своему Избранному, этого было достаточно. Она ринулась вперёд - безумный прыжок, оттолкнула кого-то (кажется, Митто), и подлетела к Винсенту, обняла его, отчаянно позвала свою тень. Та явилась, укрыла двоих шатром крыльев, и подоспевшие рабы Гелера ударились о её непроглядную черноту.

Мира со страхом поглядела на юношу. Винсент казался прежним. Кинжал был в его руке, и крови на его лезвии она не заметила. Серебро всё также сверкало в ночи. "Показалось, - она испустила долгий, тяжёлый и радостный вздох. - Показалось..."

Но всё же что-то было не так. Сердце юноши билось глуше, тише - вампирша улавливала это. Он, несомненно, терял силы, терял кровь, только Мира почему-то совсем не видела её и не чувствовала запаха. Это проклятое серебро всё перебивает!

- Оставьте их! - Дэви криком остановил своих вампиров. Мира обернулась к нему, чувствуя почти благодарность. Владыка остался на своём месте, в нескольких шагах от них. Лицо бессмертного было серьёзно и задумчиво. Миру напугало его выражение. В нём была смерть!