Михаил Катюричев - Путь Долга

Напевая песенку Арамиса, застегиваю браслеты. Ошейник отложил в сторону, благо, никто не настаивал.

— Мне нужно полнима чтобы привыкнуть, — объявляю я.

На самом–то деле я могу колдовать и в арнириевых браслетах. Единственное ограничение — ошейник не дает применять ментальную магию. Но активированный арнирий хоть и не опасен для меня лично, дарит достаточно неприятные ощущения. Попробуйте драться, если у вас ноет живот или болит зуб.

Наконец, все готово. Секунданты проверяют шпаги. Клинок сэра Эрцеля выше всяческих похвал — великолепная сталь, клеймо известного мастера (в свое время меня научили разбираться в этом вопросе), достаточно широкий, с долами на каждой стороне. Я уже упоминал, что местная рапира больше похожа на шпагу так как предназначена и для колющих и для рубящих ударов. Немного легковата, но что поделать. С другой стороны, с моей нынешней силой я и двуручником могу словно шпагой действовать.

Закончив песенку про Арамиса–дуэлянта, явыхожу на площадку, приветствуя противника радостной улыбкой. Сзади слышится недовольное поскуливание волчицы. Волнуется, но приказ нарушить не решается. Утренняя прохлада приятно бодрит, свежий ветерок забирается под расстегнутый ворот белой рубашки. Мой же противник облачен в кольчугу, да еще и вычурный панцирь поверх. А вот шлем у него легкий, что и понятно — обзор куда лучше, чем в стандартной «бычьей голове» тяжелого пехотинца. Придется чуть подкорректировать планы.

Первый выпад даю сделать противнику. Красивая связка, но недостаточно быстрая. Недостаточно для меня, конечно, — по человеческим меркам парень хорош. Отступаю назад, разрывая дистанцию. Парень не спешит бросаться следом — опытный дуэлянт. Снова кружимся, слегка позвякивая кончиками клинков. Новая атака. Но на этот раз я не церемонюсь — сильным ударом сбиваю клинок соперника в сторону и возвратным движением бью. Кровь хлещет из рассеченного горла. Я вообще подумывал совсем голову срубить — силы бы хватило, но решил не рисковать чужим клинком. Некоторое время парень еще стоит, а потом падает на колени, утыкаясь лицом в песок. Зрители словно окаменели — никто не бросился на помощь поверженному.

— Арестовать! — рев подполковника выводит всех из оцепенения.

Несколько человек в мундирах кермонтского полка бросаются вперед. Острием шпаги рисую знак вопроса, это заставляет их резко затормозить. Спину обдает жаром — Тиана как всегда на полшага за левым плечом. Матеуш чуть приотстал, застыв справа так, чтобы прикрыть наши спины — получился классический треугольник. А Тень она и есть тень — волчица всегда рядом.

— Прекратить! — резко командует Элеандор, — Мэт, Тиана, назад. Даркин, не сопротивляйся!

Из горла Тин вырывается недовольное ворчание. Некоторое время длится дуэль взглядов, но, наконец, демонесса отступает. Все–таки она давала слово и обязана подчиняться приказам. Я с благодарностью отдаю шпагу тай–Доруму, а Мэт демонстративно снимает с меня браслеты и прячет в один из карманов пояса. Солдаты мнутся, не решаясь подойти.

— Пожалуй, нам лучше пройти в палатку, не так ли, господа? — светским тоном интересуется Элеандор, — становится жарковато, знаете ли.

В штабной палатке кроме офицеров кермонтского полка присутствовал также Васкар, как мой командир, ну и, конечно, вся пятерка. Ан нет — десятка. Братья ненавязчиво так застыли у входа, изображая особо вычурные крепления полога, а Рэйчел и леди выглядывают из–за их спин. Тай–Дорума и так никто выгнать не посмеет.

Если убрать из речи подполковника все канцеляризмы и официальные формулировки, которые он от волнения щедро пересыпал ругательствами, то в результате останется один вопрос: «Зачем ты убил этого парня?»

– … Вы понимаете, что я обязан вас повесить за нарушение условий дуэли? — закончил он.

— А я условия дуэли не нарушал, — пожимаю плечами.

— Дуэль шла до первой крови! — тай–Робер справедливо решил, что над ним издеваются.

— Разве я ударил во второй раз? — издеваюсь, конечно, но не над самим подполковником.

Поднимается возмущенный шум. Подполковник молчит и хмурится, что–то обдумывая.

— Были бы вы моим офицером, вылетели бы с треском, — проворчал он, наконец.

— К счастью, я и так не ваш офицер.

— Ладно. Тут я ничего не могу сделать, — кажется, эта фраза предназначалась окружающим, а не мне, — мэтр Даркин Кат, Лорд Разрушения не нарушал правил дуэли. Имела место роковая случайность.

— Рад, что все разрешилось, — мурлыкнул Элеандор.

— Мэтр, — обратился ко мне капитан, когда большая часть офицеров уже направилась к выходу, — теперь, когда вы оправданы и никто (капитан произнес это с нажимом, зверски поглядывая на подчиненных) не сомневается в случайности этого… досадного происшествия, объясните все же — зачем вы убили парня?

Все замерли. Нужно бы соврать что–то, но не хочется.

— Во–первых, я не люблю, когда оскорбляют мою… соратницу, — я сделал четко различимую паузу, давая подставить в мыслях другое слово, — или думаете, я не знаю, что тай–Пантус хвастался перед приятелями, что будет первым, кто «объездит эту кобылку»?

— Тиана прекрати! Он уже мертв. — Черным ветром сбиваю охватившее девушку пламя. Это немного отрезвляет демонессу. На самом деле ни о чем подобном я не знал. Зато знал Элеандор, который и подкинул мне эту фразу по мысленной связи. Я же продолжаю: — А во–вторых, я терпеть не могу молодых и самоуверенных аристократиков, которые думают, что дуэль с темным магом — такое забавное приключение, которым можно после бравировать перед дамами. Меня все поняли? Или кто–то еще считает себя оскорбленным?

— Все всё поняли, — хмуро откликнулся подполковник, взглядом обещая лично перегрызть глотку самым разговорчивым, — господа офицеры, вы можете быть свободны. Мэтр, на пару слов.

Когда в палатке остается только сам сэр Малхус, капитан, да мы с Элеандором, полковник разливает вино по кубкам:

— Паксо, — традиционный тост за умерших.

— Мэтр, вас, конечно, можно понять, — после паузы начал тай–Робер, — но Альберт все–таки приходится родственником самому герцогу. И пусть сэр Ульрик племянника жены терпеть не мог (и вполне заслужено), но герцогиня та еще стерва, да и род тай–Пантусов весьма богат и влиятелен. Вы нажили себе врагов. Да и герцогу придется хотя бы изобразить негодование и покарать кого–нибудь.

— Ну, до штурма герцог о родственнике и не вспомнит, — протянул Элеандор.

— А после вы либо герои, либо трупы, — подхватил мысль капитан.

— Ну да, герцог–то, возможно, и ограничится криком, а вот его родственники…

— Формально, я оправдан, — пожимаю плечами, — а если род тай–Пантус решит действовать в обход закона — тем хуже для них.