Владимир Лосев - Королева ночи

— Я об этом ничего не знаю, — мальчишка доел краюху, вскочил с дерева и зашагал дальше. — Ты чего сел-то? Устал что ли? Так потерпи, мы уже скоро к горам выйдем…

Костя уже хотел сказать ему в ответ что-нибудь обидное, да только вдруг почувствовал, что снизу по телу поднимается холодок, а еще услышал треск, словно кто-то огромный прорывается через кусты.

— Тихо! — прошипел Костик. — Вы с бабкой хоть и все знаете, да только слушать вас опасно. Если хочешь жить, лезь на дерево. Сейчас же!

Он сбросил тряпки с лезвия, взял рукоятку в руку, крутанул его с горечью осознавая, что баланс все-таки сделан неправильный. Надо было добавить шарик на рукоятку, а еще лучше пристроить туда маленькое лезвие, иногда оно выручает.

Никита недоуменно посмотрел на него, и видимо что-то понял по его напряженному лицу, потому что не дожидаясь второго окрика, быстро полез на ближайшее дерево, бросив свой мешок внизу, правда кусок хлеба успел засунуть за пазуху, решил видимо наблюдать за схваткой с комфортом.

Левой рукой Костя взял копье, собираясь его бросить в тварь, когда та появится из-за кустов. Убить не убьет, но отвлечет, даст какую-то свободу маневра, и пока нечисть будет рану зализывать, он подкатится и по ногам ей резанет.

Пусть подло, зато эффектно, а потом как получится. Таков был план, пришедший ему в голову. Глупый и нереальный.

Но больше ничего другого придумать все равно не удастся, шаги уже рядом, да и у любого хищника нюх лучше, чем у человека — догонит и убьет.

Чувство опасности внутри затаилось, словно отсчитывая громко бьющимся сердцем, которое, наверно, скоро вырвут из груди, приближающиеся шаги.

Костя несколько раз вдохнул и выдохнул воздух, и перекрестился, хоть в бога не верил — сделал это так на всякий случай и…

Он закрыл глаза, прислушиваясь к тяжелым шагам, чье-то тяжелое тело проламывало себе дорогу через кустарники, не утруждая себе обходами, что говорило о том, что существо высокого роста. По треску сучьев веса в нем было не меньше трехсот килограмм, если это одни мышцы, то его меч такому существу — заноза, с одного удара не пробить.

Юноша открыл глаза, сделал несколько быстрых движений, размахивая мечом, и сбросил сапоги. Они не подходили для боя — подошва скользила по фиолетовому слою мха, если станет уклоняться, обязательно поскользнется.

Костя вздрогнул от страха и неожиданности.

Куст стоящий недалеко буквально взорвался, разбрасывая зеленую листву, пропуская что-то темное, высокое и страшное на поляну.

Сердце остановилось, пропустило очередной удар, потом застучало с огромной скоростью. Ноги обмякли, все перед глазами закружилось.

«Ну вот еще не хватало, упасть в обморок, — вяло подумал он. — Вот тебе и воин!» Это его не испугало, он знал за собой эту особенность, у него всегда перед дракой кровь отливала от лица, он бледнел, но потом все приходило в норму.

Ему как-то рассказывали, что полководец Суворов так отбирал себе солдат: если бледнеет, значит плохой солдат, если краснеет, значит хороший.

Это связано с тем, куда в первую очередь поступает кровь — в ноги или в голову.

«Умным в голову, а мне в ноги, — так себя утешал Костя. — Кому-то мозги нужны в драке, а мне умение быстро бегать».

Он подождал, когда все перестанет кружиться перед глазами и посмотрел на то, что его так напугало. Перед ним стоял высокий и могучий человек.

«Нет, — поправил он сам себя. — Просто человеком это назвать нельзя, а вот снежным, пожалуйста…»

Человеческой была только форма тела, голова была иной, звериной: длинные волосатые острые уши, сквозь которые просвечивало солнце, поворачивающиеся в разные стороны, независимо друг от друга, ловя звук, широкий плоский нос, настороженно принюхивающийся к запахам, огромные желтые глаза с вертикальными зрачками, и рот, больше напоминающий пасть.

Клыки выглядывали, оттопыривая нижнюю губу, вполне приличного размера, не меньше чем у медведя, такими можно перекусить не только руку, но и ногу. Роста существо было метра два с половиной, грудь бочкообразной, как у гориллы, тело покрыто коричневыми длинными волосками. Одним словом — Йети, им хорошо пугать детей.

Словно услышав его мысли, Никита сидящий высоко на дереве, испуганно завизжал, одно ухо существа повернулось в сторону дерева, на котором сидел мальчик, потом неохотно вернулось, видимо решив, что там нет ничего страшного.

— Ты умрешь! — проревело существо, протянув руку к Костику, а тот, недолго думая, сделал прыжок вперед и ударил мечом, как и планировал по ногам. Он почему-то даже не удивился, что Йети разговаривает.

Его так учили в секции, поменьше обращать внимание на разные ритуалы и угрозы и странности. Главный принцип: появилась возможность — атакуй, пусть потом говорят, что это нечестно, победителей все равно не судят.

Да и если честно, то сделал Костя это больше от испуга — он всегда, когда ему становилось страшно, нападал первым, вероятнее всего от отчаяния, это часто делало его непредсказуемым бойцом. О копье он забыл, выронил…

Удар достиг цели, это странное ужасное существо взревело от неожиданной боли, и подпрыгнуло, а юноша едва сумел увернуться от когтистой лапы, которая просвистела в каком-то сантиметре от головы. Если бы удар достиг цели, то ему просто сняло бы скальп.

Когти у этого жуткого существа оказались длинные и острые. А само оно очень быстрое.

Меч в руках Кости был явно не тот, с которым следовало выходить на бой против такого существа, хоть и сам его ковал. После второго удачного удара ему удалось отрубить одну фалангу пальца на ноге, заканчивающегося острым когтем и слегка подрубить сухожилие.

Чудовище взревело так, что у него заложило уши, яростно, пусть и беспорядочно замахало руками.

Костик отскакивал и бил мечом, пока ему удавалось попадать, видимо боль для нечисти оказалась неожиданной, она не сколько дралась, сколько пыталась посмотреть, что же он такое сотворил с ее ногой.

От его ударов толку было мало, ему никак не удавалось приблизиться и попасть хотя бы в одно из опасных для жизни мест, а его уколы в ногу только прибавляли яростных воплей.

Густая толстая шерсть и твердая крепкая кожа спасали нечисть от глубоких ран. Кровь лилась красного цвета, как у обычных животных и человека, да только выливалось ее немного, ему пока не удалось попасть ни в одну крупную артерию или вену, а значит от обескровливания существо явно не могло умереть.

Непонятно как, но Костя почувствовал, что существо понемногу приходит в себя, еще немного, и оно легко и быстро разберется с нападающим на него мелким человечком, да так, что от того ничего не останется, кроме разрозненных кусков окровавленного мяса.