Андрей Шулятьев - Грации солнца. Приманка для зверя

Небольшое помещение, чьи стены и потолок украшены исключительно видом бескрайнего космоса, а пол устлан мягкими пружинящими подушками, оказалось единственной комнатой отдыха. Лучезарная развалилась на полу, пригласив Йоко присоединится к ней. Дева охотно легла рядом, наслаждаясь мягкостью ткани, повторившей все изгибы её тела. Взгляд на стены заставлял поверить, будто априки парят где-то на краю вселенной. Рисунок звёзд, не напоминавший ни одно созвездие, усиливал впечатление. Но главным были не комфорт и красота, а сама возможность запросто войти в личные покои старейшей. " А Йо я видела только издалека ", -- с грустью сравнила дева.

-- Надеюсь, тебе удобно, светлая гостья, -- сказала Ано, наклонив голову к Йоко.

-- Очень, -- призналась юная априка. -- А где сейчас ваши дети?

-- Далеко на юге. Одни изучают прибрежную флору. Другие разбросаны по Благой земле, в основном у гор. Многие помогают детям Анэ перерабатывать ископаемые. Иногда они навещают меня, и мы делимся всем увиденным и познанным. В последние сто остановок особенно велики успехи в горном деле. Ты гостила на Большом хребте?

-- Нет. Йо запретила молодым ходить на юг.

-- Вот как... -- протянула Ано. -- Даже в молодости я редко встречалась с Йо, чего уж говорить о недавнем прошлом. Надеюсь, у неё всё хорошо?

-- Семь остановок назад достроили новый храм в честь пречистого бога, -- рассказала темноокая. -- Йо теперь живёт там. С тех пор я её не видела.

-- А у твоей мамы всё в порядке? -- спросила Лучезарная. Лицо гостьи исказилось от страдания.

-- Неужели погибла?

-- Я... я не знаю, -- призналась Йоко. -- Мне сказали -- она погибла от лап мыйо, когда я была ещё маленькая. Потому я так стремилась стать охотницей, но, -- дева с сомнением посмотрела на Ано. Тёплый взгляд хозяйки острова добавил храбрости.

-- Когда я начала охотиться, то перестала верить старшим, даже старейшим, -- шёпотом призналась Йоко.

-- Как же априка могла проиграть мыйо? Один на один, -- озвучила Лучезарная.

-- Вот именно! -- воскликнула охотница. -- Тем более опытная. Среди благой земли! Анэ вон даже в тумане убивала их не напрягаясь. Мы даже Маниуса сюда привезли. А мама ведь должна была быть при оружии.

-- Это действительно странно, -- согласилась древняя.

-- Я думаю, когда я стала темноокой, она... отказалась от меня: не захотела быть моей мамой, -- переполненное страданием сопрано растворилось в воздухе. Йоко тяжело вздохнула, не в силах продолжать.

-- Но я ведь не виновата. Я...

-- Ты произносишь "темноокая" так, будто это болезнь или проклятье, -- заметила старейшая. -- Не нужно стыдиться себя.

-- Но они все стыдятся.

-- Они немного боятся тебя. Дай им время, хорошо?

-- Я не виновата, -- повторила дева.

-- Не виновата, -- согласилась Ано, обняв гостью. Лучезарная начала напевать тихую мелодию, пришедшую из глубин памяти: таким пением она успокаивала собственных дочерей. Молодая априка благодарно прижалась к древней. Хозяйка нежно гладила волосы гостьи, продолжая напевать.

-- Люди хотя бы могут поплакать. Даже мыйо свистят от горя, -- пожаловалась дева.

-- Мы не созданы для слёз, -- сказала древняя, освободив Темноокую от объятий. -- Нам остаётся только принять это.

-- Ага, -- согласилась Йоко, развалившись на полу. -- Анэ права -- я всё ещё дитя.

" Анэ редко ошибается ", -- подумала Лучезарная, и тысячелетние глаза блеснули, прежде чем скрыться под веками. Дева последовала её примеру.

Влажный прохладный воздух приятно обволакивал сонное тело. Разум вторил плоти, не желая пробуждаться. Маниус всё же заставил себя открыть глаза, но синевы неба не разглядел. Серая туча, несущая влагу на просторы материка, закрыла небосвод от края до края. " Надо добыть еды ", -- напомнил себе Примус, борясь с ленью. Ноги и руки неохотно помогли юноше выползти из палатки. Изгнанник встал, потянулся и принялся надевать пояс, пока разум вспоминал, как дойти до утёса. Туманная дымка, скрывавшая островные пейзажи, не позволила с уверенностью определить направление. " Подождём ", -- решил Ромей, неторопливо прогуливаясь вокруг палатки.

-- Мани! Ты тут?! -- знакомое сопрано заполнило пространство. " А вот и Йоко! " -- воскликнул разум, удивившись собственной радости.

-- Я здесь, -- сдержанно ответил юноша. Вскоре из тумана вышли две априки.

-- Как спалось, друже? Не слишком холодно? -- обеспокоилась Ано.

-- В палатке теплынь, -- поделился ромей.

-- Сегодня сходим к местному саду, -- сказала охотница.

-- Но прежде тебе стоит омыть тело и набрать свежей воды, -- добавила Лучезарная. -- Идём с нами.

Маниус успел трижды пожалеть, что не остался у палатки. " Неужели нельзя было найти речку в низине? " -- ныло сознание каждый раз, когда руки тянули тело вверх. Априк, казалось, не волновал подъём, они постоянно останавливались, ожидая отстающего ромея. Йоко иногда бросала на юношу недовольные взгляды, но предпочитала молчать. Ано разглядывала виды острова, не уделяя спутникам особенного внимания. Со временем тело жителя равнин пообвыкло к крутизне скал, а разум удовлетворился возможностью не отставать от априк. И, как это обычно случается, восхождение закончилось. Перед глазами ромея предстал небольшой шумный водопад, крутивший колесо, поблёскивающее отполированным металлом.

-- А что оно тут делает? -- спросил Примус.

-- Мы забираем силу воды, -- ответила Ано. Ромей кивнул, проводив глазами ось, уходящую внутрь скалы.

-- Мы проверим колесо, а ты пока искупайся, -- сказала Йоко. Маниус подошёл к воде и попробовал рукой. " Сойдёт ", -- решил юноша, смирившись с прохладой. Ромей покосился на априк, затем суетливо разделся и окунулся в холодный поток. Разогретое тело поначалу пронзил лёгкий озноб, но после неторопливого заплыва кожа пообвыкла. Вблизи водопада течение оказалось не слишком быстрым, но обилие водоворотов оттолкнуло юношу к берегу.

-- Мани! Омой волосы и заканчивай, -- достигло ушей знакомое сопрано. " Только ведь залез ", -- расстроился Примус, решив напоследок нырнуть на глубину.

После освежающего купания Маниус желал разогреться, потому путь до плодоносящих деревьев показался сущим пустяком. Вид толстых невысоких покрытых трещинами коричневых стволов, из вершины которых во все стороны росли напоминавшие гигантские перья длинные листья да гнущиеся под крупными гроздями красновато-коричневых плодов ветви, удивил изгнанника не меньше, чем строения априк. Удивил и тем, что деревья росли чёткими параллельными рядами, словно когорта ветеранов в разомкнутом строю, а вокруг, до самой низины, лежали только камни. Мгновение юноша просто оглядывал пальмы, затем спросил:

-- Вы их специально посадили?