Андрей Шулятьев - Грации солнца. Приманка для зверя

-- Уже скоро, -- процедил сквозь зубы охотник. " Наконец-то! Надоело!" -- постучалась в сознание непрошенная мысль. Огоньки на наручах старейших продолжали мигать, и в неясном сером мареве появился лёгкий тёмный налёт. Этот налёт густел, заставляя часть горизонта темнеть. Вскоре из чёрной области вырос отросток, будто голова змеи, спускающийся в долину. "Змея" всё вытягивалась и ширилась, огибая скалистые холмы, словно русло полноводной реки. Птицы вспорхнули с насиженных гнёзд, уносясь подальше от города. Даже крысы покидали обжитые амбары, ища спасения в широких полях.

До ушей солдат дошёл неприятный гул; тела уже были не в силах игнорировать вибрацию. Разговоры стихли, и сотни человеческих глаз с плохо скрываемым страхом наблюдали за неудержимым разливом "реки" звериных тел. За разливом "реки", наполнявшей холмы непроглядной чёрной тьмой.

-- Обычно они больше разбредаются, -- обронила одна из дочерей, обратившись ко всем остальным.

-- Как ни посмотри, сейчас абсолютно нетипичный случай, -- согласилась другая. Тысячелетние глаза априк созерцали бегущих тварей, поблёскивая лёгким любопытством; лишь одна, вооружившись подзорной трубой, непрерывно изучала небо.

Маниус неподвижно стоял, ошарашено глядя перед собой. Картина рвущихся к нему монстров не доходила до разума, уже сокрушённого другими органами чувств. Изгнанник будто ощущал стремление мыйо сожрать его, и каждая мельчайшая частичка юного тела приходила в ужас от осознания количества врагов. Рука Ано сдавила плечо отверженного.

-- Скоро начнётся, друже. Поправь пробки, -- отозвалось в голове изгнанника. Пальцы рефлекторно потянулись к ушам.

Мыйо налетели на вал, не утруждая себя попытками обогнуть препятствие. Тела монстров жались друг к другу; задние толкали вперёд передних. Так первый вал был перескочен, окропившись кровью нескольких затоптанных тварей. Мыйо побежали по улицам, огибая дома; воздух непрерывно сжимался от переливов высокого звука. Защитники слышали раскаты свиста даже сквозь заткнутые уши; души воинов наполнялись ужасом.

Первые из монстров достигли второго вала; центурионы подняли флаги, разрешая метать. Выстроенные цепью солдаты передавали пилумы на стены. Легионеры умело метали их вниз, целя в замешкавшихся у рва монстров. Острые наконечники копий достигали звериных тел, застревая в широких спинах, но мыйо продолжали наседать, заполняя ров ранеными тушами. Город всё наполнялся и наполнялся монстрами; всякая улица, всякое свободное место уже было занято зверьми, но поток тварей не думал иссякать.

Маниус ощутил дрожь в ногах и с ужасом взглянул в глаза Ано. На лице древней не было и следа беспокойства. Лучезарная слегка наклонилась к нему; губы древней сложились в улыбку. "Всё будет хорошо", -- прочитал ромей в золотистых очах, но страх не отступил. Охладевшие руки коснулись бойницы, ощутив непроходящую вибрацию. " Не сбежать... " -- мысленно смерился отмеченный, приклонив голову.

-- Не сбежать, -- вслух повторил отверженный и опустил руки. И тут душа окрасилась юркой вспышкой; перед глазами возник образ спасительницы. "Мани!" -- звонкое сопрано застыло в юных ушах.

-- Йоко!? -- крикнул изгнанник и посмотрел по сторонам. Подле него стояли всё те же старейшие и незнакомые солдаты. "Йоко", -- шёпотом повторил Маниус; пальцы юноши сложились в кулаки. Он облегчённо выдохнул, начав бороться со страхом.

Мыйо подошли к стене, ища способ уцепиться за неё, но их тяжёлые тела не могли взобраться и на пасс. Дочери Ано достали зелёные шарики; умелые руки метнули их во врагов. Под стенами и у рва начали появляться облака зелёного газа. Попав в них, мыйо замедлялись либо вовсе падали. Твари позади безжалостно затаптывали их, чтобы самим быть затоптанными следующей "волной". Так, падая под градом пилумов и травясь зелёным газом, монстры продолжали наседать. Каждая тварь стремилась достигнуть единственной башни: стремилась добраться до отмеченного человека. И несмотря ни на какие жертвы, звери продолжали лезть вверх по груде тел собственных сородичей. Груде, постепенно обращавшейся в живую насыпь. Пилумы легионеров настигали новых тварей, но чёрной реке не было конца. Даже зелёный газ не мог сдерживать их вечно. Мыйо вязли в телах друг друга, иногда утопая в серой груде, но то один, то другой пробирались всё ближе к стене. Медленно, но неумолимо "насыпь" росла, достигая вершины башни.

Дрожащей рукой Примус потянулся к боцьену. Рука Ано на мгновение сжала плечо юноши, удерживая от необдуманных поступков. Старейшая подала изгнаннику маску. Маниус не раздумывая надел её. Глаза Лучезарной покосились на дочь с подзорной трубой. Та продолжала неподвижно разглядывать небо.

-- Опаздываете, -- еле слышно произнесла древняя и повела охотника по стене. Отмеченный встречал полные отчаянья взгляды уступавших путь легионеров. "Где же подмога?! Где же ваше чудо?!" -- читал он на каждом лице, неизменно опуская глаза. Маниус сжимал кулаки, борясь со страхом и стыдом. Притягиваемые неясным магнетизмом мыйо устремились под стену точно напротив него.

-- Эта стена не бесконечная, -- выдохнула Ано, наблюдая, как монстры возводят новую "насыпь". Взгляд старейшей опустился на наручь.

Солнечный диск показался на востоке и тут же скрылся за тяжёлым облаком. Северная стена Нонии подпиралась огромной насыпью из полуживых животных. Мыйо теперь лезли на восточную башню, напирая со всех сторон. Исчерпав зелёные шарики, дочери Ано накинули шлемы и сняли со спин боцьены. Вскоре "насыпь" достигла бойницы; из зелёного облака появлялись твари. С трудом ковыляя по телам сородичей, они достигали старейших, чтобы тут же погибнуть от точного удара. Дочери Ано, поддерживаемые градом пилумов, продолжали сдерживать зверей.

"Насыпь" выросла выше башни. Но мыйо всё прибывали, будто появлялись из рога изобилия. Априки продолжали работать мечами, но число медленно гнуло силу; запас пилумов начал иссякать. Ано ещё раз посмотрела на небо.

-- Опаздываете... -- сорвалось с тысячелетних губ, и Лучезарная подняла широкий флаг. Она водрузила его на подготовленное место, взяла за руку Маниуса и отступила к канатам. Вскоре спутники уже стояли на улице за стеной. Через несколько секунд к ним присоединились дочери. Последними стену медленно покидали легионеры.

Примус не сводил глаз с оставленной башни. Тварь за тварью, мыйо собрались на ней, нацелив на него чёрные глаза. Вскоре хищники облепили и стену, разрываясь между двумя инстинктами. Новые монстры отталкивали их к самому краю; зверям стало не за что цепляться. Один за другим, они начали срываться, разбиваясь о каменную мостовую.