Ярослав Коваль - Рассвет нового мира

Я болтал с другом, стоя на парадной террасе над нижним базаром — самое, с моей точки зрения, красочное место Тарновата, торговой столицы Мониля. Друга звали Кербал, он служил Курии на высоком посту, хоть и был очень молод — едва ли старше меня. У нас он не успел бы выбиться, к примеру, даже в какие-нибудь младшие помощники депутата, а здесь его статус был намного выше губернаторского. Но монильские традиции по части чиновничьей карьеры пока оставались для меня тайной.

Кроме того, Кербалу удавалось быть не только хорошим чиновником, но и отличным парнем: компанейским, открытым, смешливым. Он умел работать не покладая рук, умел развлекаться от души, легко сходился с людьми и охотно согласился показать мне Мониль, рассказать о нём всё, что нужно знать чужаку. Сперва я был слишком сильно растерян и рад был принять помощь любого. Поэтому оказался особенно отзывчив к чужому радушию. А потом оценил нового друга именно как друга.

Разумеется, первым делом монилец продемонстрировал мне достопримечательности Арранарха, парадной столицы, где и в самом деле было на что посмотреть. Этот красивейший город оставил у меня какое-то странное впечатление. Чего-то я не понимал в чужих нравах. В самом деле, город при всём своём совершенстве пребывал в состоянии, как мне казалось, отчётливой незавершённости. Что породило такое впечатление, я не знал. Может, дело в том, что город явно не предназначался для того, чтобы там жить — зато парады всех мастей, карнавалы и прочие шествия должны были смотреться на его улицах по-настоящему роскошно. А может, причина лежала в иной плоскости. Даст бог, скоро разберусь.

С другой стороны, в Арранархе вообще мало кто жил постоянно. Примерно как и в лондонском Сити или в американских даунтаунах. Особняки, украшавшие его улицы, принадлежали в большинстве своём видным куриалам, богатым торговцам, аристократам, но перебирались они туда только по необходимости и ненадолго, в основном обитая в более комфортных и менее церемонных своих поместьях. Собственно, арранархские дома скорее были знаком статуса и символом родового достоинства, нежели уютными семейными гнёздышками.

А вот Тарноват выглядел совсем иначе.

Сперва я недоумевал, зачем вообще Монилю целых пять столиц в разных частях мира, но потом был вынужден согласиться, что сложившаяся расстановка акцентов, и вообще вся настоящая ситуация, вполне логична. Конечно, когда-то в Мониле было множество государств, они и враждовали между собой, и союзы заключали, и завоёвывали друг друга. Потом разные страны слились в одну размером с мир, но множество равных по значению городов продолжали оспаривать друг у друга главенство. В конце концов, пять фаворитов поделили административные и прочие функции, а остальные крупные города потеснились.

Торговая столица представляла собой помимо всего прочего и самый большой монильский рынок, где можно было купить или просто посмотреть буквально всё, что душе угодно. Конечно, именно этот титанических размеров город (Шанхай или там Токио по сравнению с ним отставали на много порядков) стоило посмотреть в первую очередь, но даже года не хватило бы заглянуть во все интересные уголки. И Кербал не жалел своего свободного времени, демонстрируя мне самое интересное.

Мы с ним поселились в одной из самых дорогих тарноватских гостиниц (здесь они именовались гостиными домами). Длительное пребывание в подобных заведениях могло нанести ощутимый удар по кошельку любого богатого человека, но когда я предложил поселиться в заведении подешевле, мой спутник рассмеялся и объяснил, что куриал не может себе позволить такой роскоши, как публичный аскетизм. В собственном доме допустимо ужиматься как угодно, хоть на одном хлебе сидеть и носить рубище, но на людях следует шиковать.

Были и другие правила, которые мне предстояло соблюдать. Но это мы уже давно поняли. Новый мир — новые правила, да ещё когда носишь такой высокий статус… Придётся соответствовать. Недостатка в средствах я пока не испытывал. Награда, врученная тогда на столичной церемонии, не исчерпывалась цепью и плащом куриала — спасение Мониля принесло мне хорошие деньги. Часть этой суммы я истратил на приобретение сравнительно скромного особняка в Арранархе (опять же поскольку так было положено), а часть теперь мог с чистой совестью прогулять, потому что был уверен — будущая практика мага гарантирует мне очень хороший доход. Да он уже имеется, каждый рейд по энергетически значимым областям Мониля обеспечивает солидную прибавку к моему капиталу.

Но пока надо ж было решить, на что именно тратить денежки. Кербал водил меня в разные рестораны и таверны, настойчиво угощал самыми необычными блюдами монильской кухни. Я мужественно пробовал. Мне в своё время приходилось в Тайланде пробовать всякую морскую и сухопутную насекомую дрянь, так что здесь я не воротил нос даже от самых странных на вид угощений. Впрочем, они чаще радовали вкус, чем шокировали его.

А кроме того, мы, конечно, бродили по тарноватским рынкам, глазели на торговцев и покупателей: я с особенным любопытством, потому что по сию пору, даже спустя год, маловато знал о монильцах, он — придирчиво, словно бы оценивая, насколько его соотечественники могут прийтись мне по сердцу. Само собой, меня-то больше интересовали женщины. По рынку их бродило очень много, и все такие разные. Некоторые были закутаны в покрывала с ног до головы, и мне подумалось, можно ли вообще на них смотреть. Не получу ли нож между рёбер за нескромный взгляд?

— Не получишь, — успокоил меня Кербал. — Смотреть можно. Но надо иметь в виду, что женщины в Мониле разные. Если видишь вот такую, с покрытой головой и в длинном покрывале, то имей в виду — она выбрала удел жены и матери. Если сойдёшься с нею, и она вдруг забеременеет, придётся жениться и содержать семью, как положено. Таков закон. А есть совсем другие. — Он показал ещё на одну женщину, в рубашке и брюках, в высоких сапогах, торговавшуюся из-за узорного ремня. — Ей подобные выбирают свой путь в жизни, на дом и семью не завязанный. Кто-то занимается ремеслом, торговлей, исполняет чиновничью работу в магистратах, кто-то служит в армии. С ними можно свободно заводить отношения на условии обоюдного согласия, и по закону ты им ничем не обязан. Брак с ними при любых обстоятельствах — только по желанию обеих сторон.

— Значит, одних от других отличает одежда?

— Чтоб сразу было видно… Хочешь, зайдём вот сюда, перекусим? Тут готовят великолепные хлебные корзинки. Лучшие в Тарновате.

— Зайдём.

Внутри было тесновато и шумно, но едва работники таверны разглядели нас, тут же повели на одну из двух крохотных веранд и немедленно подали огромный запотевший кувшин напитка, похожего на сидр. Закуски тоже принесли без напоминания и заверили, что, хотя время не обеденное и до ужина далеко, специально для министериала и куриала лучшие блюда будут приготовлены немедленно.