Иар Эльтеррус - Белый меч

«Ну да, а что мы должны были делать? Позволить порченному семени размножаться и плодить новых уродов? Вытеснить из Носфера все другие расы? Милосерднее было прервать это явление в зародыше, что мы и делали. Не без некоторых перегибов, может быть…»

«Ни хрена себе — „перегибы“! Это же из-за ваших упражнений в геноциде они меня так возненавидели! С чего вы взяли, что они вытеснили бы все другие расы?!»

«Да потому что они — чума, проказа нашего мира! Ты думаешь, это нормальные разумные существа, просто выглядят странно? Ошибаешься, родной, это тебе не Земля, двинутая на политкорректности! Блин, как я сейчас жалею, что ты хреновый телепат и не можешь заглянуть им в сознание! Поверь мне на слово, их рассудок искажен так же, как и тело, если не хуже! Они ненавидят весь нормальный мир, мечтают подмять и переделать его под себя! И если бы не мы с Драконом, они бы это давно сделали — возможностей хватает».

«Охотно верю. Если бы меня с самого рождения желали прибить все окружающие во главе с великим и ужасным Драконом — я бы тоже возненавидел мир и был немного сумасшедшим. А что касается „подмять и переделать под себя“ — мы как бы тоже в Носфер пришли не пейзажами любоваться. И уж не вампиру рассуждать о чьей-то противоестественности».

«Ну-ну, добренький ты наш. Тебе бы адвокатом работать, а не Судией. Давай, иди скажи, что ты их прощаешь… Они оценят… перед тем, как зажарить тебя на медленном огне».

«Кто говорит о прощении? Они посягнули на Геллу и людей в машине, которые не имеют никакого отношения к преступлениям Судии. И я не думаю, что после моей смерти они согласятся отпустить пленников. Такие вещи я прощать не собираюсь. Но и Дракон, который довел их до такого состояния, должен будет заплатить».

Драки нетерпеливо зашевелились. Видимо, им надоело ожидать, пока пленник закончит разговаривать сам с собой. Им не терпелось увидеть мучения своего злейшего врага.

«Кстати, они слышат наши мысленные разговоры?»

«Уже нет. Я переключил алеан на покрытие ментального диапазона. Теперь ты можешь мысленно общаться только с другими носителями алеанов или с теми, к кому подсоединишься сам, направленно».

«Понял. Дай мне связь с предводителем этой банды, который говорил со мной раньше».

Меч хмыкнул, но приказ выполнил. И вовремя — Инна уже поднесла лезвие кинжала к текучей поверхности камня, в котором был заключен Хранитель.

«Слушай, безымянный. Я теперь понимаю, за что вы так меня ненавидите. В каком-то смысле ваша ненависть оправданна. Судия поступал с вами несправедливо. Но это не повод убивать невинных. Последний раз предлагаю — отпусти моих вассалов и людей в машине. После этого я вам сдамся, и вы сможете удовлетворить свое желание мести».

Несколько секунд на том конце канала царило потрясенное молчание.

«Судия признает несправедливость своих решений?! Воистину мир перевернулся!»

«Я рад, что вызвал у вас такое веселье. Но мне нужен ответ. Вы принимаете условия?»

«Нет. Ты не в том положении, чтобы предлагать сделку — даже такую. Нам незачем терять часть игрушек, когда вы все в наших руках. К тому же ты неправ насчет их невиновности, Судия. Они слуги и спутники Владыки. По твоим же собственным законам казни подлежит не только преступник, но и все его вольные или невольные пособники. Хотя ты сам забыл свое правосудие в новом воплощении, но мы хорошо помним… — в голосе снова появилось шипящее сладострастие. — Слово в слово… И с радостью освежим твою память…»

Кинжал рассек поток жидкости. Владимир физически ощутил исходящее от него жжение: в том месте, куда нацелилось острие, кожа зудела нестерпимо. Стало ясно, что от удара этого оружия легкой смерти ждать не приходится. Все внутренности расплавит и вывернет, что телесные, что энергетические… Хребет — и то милосерднее, он врагов просто выпивает…

Из глаз Инны исчезла пустота. Теперь там был ужас. Драк, управлявший телом, отпустил ее разум, позволяя видеть и чувствовать все, что она делает. Видеть, но не иметь возможности прекратить. Девушка изо всех сил пыталась разжать или отдернуть руку, но кинжал неумолимо шел вперед, лезвие трепетало, рассекая камень и предвкушая не-мертвую добычу…

И вот тут Владимир действительно разозлился.

Да как они смеют? Что эти твари вообще о себе вообразили? Он, Белый Судия, снизошел до каких-то уродцев, даже предложил им собственную жизнь, а они еще требуют большего? Что ж… они получат… Много получат… И больно… Никто не уйдет обиженным!

Подобные мысли были не характерны для землянина Владимира, но казались совершенно естественными для Судии. Он криво улыбнулся, обнажив чудовищную пасть со множеством рядов зубов. Сделал шаг вперед — и поймавший его «янтарь» взорвался тысячами осколков. Мрачный, холодный голос, полный жестокой иронии, загремел под сводами древнего замка:

— Встречайте же своего учителя, ползучие дети змеи! Встречайте и умрите! [6] Хотя Владимир и утверждает, что не любит фэнтези, данная цитата выдает его знакомство как минимум с одним произведением классиков, но вряд ли он сам в тот момент понимал, что использует чужие слова.

Драки обладали хорошей реакцией. Едва поняв, что происходит нечто непредвиденное, они атаковали слаженно и эффективно. Никто не пытался бить заклинаниями напрямую — против носителя алеана это было бесполезно. Кинжал в руке Инны прыгнул вперед, его лезвие удлинилось, поражая цель со скоростью пули. Потоки зеленой слизи и белого огня обрушились на обоих. А маги, оставшиеся в задних рядах, трансформировали материю, окружавшую их врага: пол под ногами раскрылся каменной пастью, воздух загустел новыми слоями «янтаря», с потолка обрушились каменные глыбы, раскаленные до красного свечения и взрывающиеся, как бомбы. Эти удары уносили и собственные жизни драков, не успевших обратиться в бегство, — но никто не обращал на это внимания, главным было уничтожить ненавистную бледную тварь.

Но для Владимира в его нынешнем состоянии это было лишь смешной запоздалой суетой. Белый Судия двигался намного быстрее. Он перехватил руку Инны с оружием Хаоса так же легко и уверенно, как выбивал финки у хулиганов в прошлой жизни. Он шел по воздуху, и каменные щупальца и пасти бессильно замирали в нескольких сантиметрах от его ног.

Стены «янтаря» разлетались потоками стеклянистых брызг от его прикосновения, не успевая окончательно затвердеть. Вокруг сгустился шлейф белого тумана, который бесследно поглотил все огненные струи и плевки. А «бомбы» из горячего камня просто зависли над его головой, прежде чем обрушиться на собственных создателей, сея панику и смерть.

— Очень хорошо, — усмехнулся монстр. — Вы показали, на что способны. А теперь моя очередь.