Анастасия Вернер - Кровавый закон

— Присмотрю.

Дерек хотел еще что-то сказать, но в последний момент передумал, и просто молча вернулся обратно в дом. Он бы остался, потому что не доверял этим двоим. Но там, на крыльце, у него вдруг зародилось стойкое ощущение, что ему там делать нечего. Дерек вдруг понял, что влезает во что-то очень-очень личное, сокровенное. Он никогда не был в пустыне, и поэтому не имел никакого права разделять эти минуты с ними. Они оба пережили что-то такое, о чем никогда никому не расскажут. И это мгновение принадлежало только им, потому что для Дерека оно не имело никакого значения. А для Олиф с Лексом это было чудо.

И только они двое видели это чудо. А значит, и принадлежало оно только им.

Мокрая, но счастливая Олиф уснула только под утро. Когда она проснулась, весь матрац был пропитан водой, поэтому и платье не высохло. Новую одежду Олиф не откуда было взять — лишних платьев в их семье не было.

Оказалось, солнце уже давно взошло. Марика и Дерек наверняка уже ушли работать — одна на поля, другой тоже, наверное, без дела не сидел. Олиф выползла из своего ужасного логова, с наслаждением потянулась и начала спускаться со второго этажа, как вдруг услышала голос Тимки:

— А што это ты делаешь? Нош точишь?! — Его голос был пропитан искренним удивлением.

Олиф выглянула из-за деревянных перил и увидела своего брата с изумлением глазеющего на то, как Лекс точит нож.

— Да, — коротко ответил мужчина.

— А мне мошно? — дырка между зубов непроизвольно заставляла его шепелявить.

— Нет.

— Ну поша-а-алуйста! — заканючил ее младший брат.

— Иди лучше в куклы поиграй. — Лекс сидел на первой ступеньке и чуть отодвинулся от мальчика в сторону.

— Я не играю в куклы! — Тимка увидел освободившееся место и тут же сел рядом, с интересом наблюдая за движениями рук мужчины. — А зачем ты точишь нош? Чтобы убивать, да?!

— Нет, — хмуро отозвался Лекс. — Чтобы защищаться.

— А я тоже умею зашишаться! — радостно подпрыгнул на месте Тимка.

Мужчина усмехнулся слову «зашишаться». Поджал губы и с интересом посмотрел на мальчишку. А затем вдруг резко крутанул оружие в ладошке так, что пальцы мужчины схватили острое лезвие, а рукоять уткнулась в нос мальчугану.

— Показывай.

Тимка в свое счастье не поверил. Уставился на деревянную ручку с открытым ртом.

— Правда?!

— Быстрее, пока не передумал.

Мальчик тут же взял в свои руки довольно большой для него нож, вскочил на ноги и начал вытворять перед Лексом настолько хаотичные движения, что стоящим по бокам тумбочкам грозило немедленное поражение. Олиф, которая видела попытки своего брата показать, насколько он смелый, пришлось зажать рот руками, чтобы своим смехом не выдать себя. Тимка скакал по кухне так, словно ему за шиворот забрался жук. Если бы разбойники наткнулись на него в темном лесу, они бы разом забыли, кто они, что они тут делают, и что это за куропатка скачет прямо перед ними.

— Ладно-ладно, хватит! Я понял, ты всех победишь.

Тимка радостно улыбнулся, и, сделав еще несколько взмахов руками, уселся на прежнее место рядом с мужчиной. Протянул нож обратно, рассматривая его таким взглядом, словно провожал на войну.

Лекс забрал оружие, усмехнулся, и, словно забывшись, каким-то странным — Олиф даже показалось, будто очень привычным движением, шуточно толкнул мальчугана по голове. И тут же одернул руку, вздрогнул, как будто только что осознал, что сделал, и отодвинулся еще дальше. Его движения об оселок стали резче, яростнее.

— А мошно мне поточить? — не замечая перемены в настроении мужчины, решил попытать удачу Тимка.

— Нет.

Мальчишка с любопытством заглянул Лексу под руку и стал следить за его движениями с чуть приоткрытым ртом.

— Иди побегай где-нибудь, — в конце концов, не выдержал мужчина.

— Ну мошно мне посмотреть? Я трогать нишего не буду, — пообещал Тимка, жадно приглядываясь к ножику.

— Иди. Гуляй. — Лекс посмотрел на него таким взглядом, что мальчик стушевался, обиженно насупился и выбежал во двор.

Лекс проводил мальчугана насмешливым взглядом, и как только тот скрылся за дверью, спокойно сказал:

— Плебейка, хватит там отсиживаться, спускайся.

Олиф нехотя вылезла из своего «укрытия», быстро спустилась вниз и села рядом с мужчиной. Он успел побриться и отстричь отросшие волосы, вновь став похожим на того Лекса, которого она видела на оазисе. Повязки еще вчера вечером заменили на новые, и теперь мужчина выглядел очень опрятным и ухоженным. Даже и не скажешь, что стольких воинов перерубил.

— Вы неплохо поладили, — сказала девушка.

— У вас вся семейка такая приставучая?

— Нет, это просто ты необщительный, — беззлобно ответила Олиф.

— Почему бы тогда не приставать к тебе? Или к ходячей лопате?

Олиф уже открыла рот, чтобы объяснить мужчине, что отца Тимка не видел вообще, а ходячий громила — не самый прекрасный собеседник, и не стоит так предвзято относиться к мальчику, как входная дверь распахнулась, и внутрь вошел Дерек. Он сразу заметил двух как-то неприлично близко сидящих друг к другу парня с девушкой, и направился прямиком к ним. Олиф не успела испугаться, что ее сейчас станут за что-то бить, как грубый посаженый голос пояснил:

— Эй ты, вставай, поможешь нам бревна таскать.

«Эй, ты» — явно предназначалось Лексу. Тот внимательно посмотрел на батрака, но с места не сдвинулся. Было бы глупо требовать к себе должного обращения, но и показывать, что по первому зову готов в ноги броситься, Лекс тоже не собирался.

— Ему сковородку в руки брать нельзя, какие еще могут быть бревна, — заикнулась было Олиф, но Дерек невозмутимо сказал:

— Если хочет тут остаться, пусть отрабатывает.

— Но…

— Без «но». Или так, или на улице будет ночевать.

Олиф хотела еще что-то сказать, но Лекс вдруг положил на ступеньку нож с оселком и поднялся, разминая затекшие руки.

— Пошли.

Дерек удовлетворенно хмыкнул. Если девушка провожала мужчин недоуменным взглядом («Лекс же знает, что ему нельзя напрягаться, куда он собрался?!»), то батрак как раз прекрасно понимал мужика: вот еще, будет за него девка какая-то заступаться.

Они вышли на улицу в полном и взаимно недружелюбном молчании. Дерек подошел к стоящей посреди колдобистой дороги телеге, Лекс на секунду замер.

— Где бревна? — коротко спросил он.

— Что, испугался? Не здесь работенка, в другом конце села. Садись уже.

Лекс покосился на старую деревянную коробку, явно ошибочно называемую телегой, всю испещренную торчащими заусенцами. Поймав его удивленный взгляд, Дерек не без насмешки сказал:

— Вот тебе тряпка, не уколешься, принцесса.

Однако пока они ехали, Лекс все равно умудрился подцепить пару заноз. Как оказалось, телега вообще не предназначалась для людских перевозок, на нее и полагалось загружать бревна. Дерек вместе еще с несколькими мужиками вполне могли самостоятельно справиться с длинными, локтей в десять, бревнами, аккуратно лежащими друг на друге. Но разве можно было упустить шанс помучить новоиспеченного гостя?