Гай Кей - Изабель

Угловая колонна перед ним была больших размеров, чем стоящие рядом с ней, все четыре угла были больше. На ней, как без всякого удивления увидел Нед, сверху был вырезан еще один бык. Он был сделан в стиле, отличающемся от стиля Давида и Голиафа, и совсем не похожем на скульптуру женщины.

Уже два быка, один в баптистерии, ему тысяча пятьсот лет, и этот, вырезанный — если он правильно понял, — через сотни лет после того. Нед уставился на него почти сердито.

— Какое отношение имеют эти проклятые быки к чему бы то ни было? — спросил он.

Кейт кашлянула.

— Новый Завет. Символ святого Луки.

Нед уставился на изображение на верху столба перед ним.

— Сомневаюсь, — в конце концов произнес он. — Ни этот, ни тот, древний, внутри.

— О чем ты говоришь?

Он поднял взгляд, увидел ее напряженное лицо и понял, что выглядит почти так же. Может быть, они и есть малыши. Человек пригрозил им кинжалом. И это еще не самое худшее.

Он взглянул на скульптуру женщины, возле которой стояла Кейт, и опять почувствовал, как что-то сильно сжало его сердце. Бледный камень в утреннем свете, почти полностью стертый. На нем едва можно что-то разглядеть, словно она — воплощение самой памяти. Или того, что делает время с людьми, как бы сильно их ни любили.

А откуда взялась эта мысль? Он подумал о матери. И тряхнул головой.

— Я не знаю, что говорю. Пошли отсюда.

— Нужно выпить, детектив?

Ему удалось улыбнуться.

— Кока-кола подойдет.

Кейт знала, куда идет. Она провела Неда под башней с часами, мимо ратуши, к кафе в нескольких минутах ходьбы от собора.

Нед сидел со своей колой, смотрел, как она пьет эспрессо без сахара (он вынужден был признать, что это произвело на него впечатление), и слушал о том, что она здесь с начала марта, по обмену между ее школой в Нью-Йорке и здешней, в Эксе. В ее семье в прошлом семестре жила девочка из Франции, а Кейт поживет в семье этой девочки до конца учебного года.

Ее фамилия Уэнджер. Она собирается изучать языки в университете или историю, или и то, и другое. Хочет стать учительницей или юристом. Или и то, и другое. Она берет уроки джазовых танцев (он о чем-то подобном подозревал). Пробегает по три мили раз в два или в три дня на Манхэттене. Это не то же самое, что тренировки Неда, но все же довольно прилично. Ей очень нравится Экс, но не Мари-Шанталь, та девочка, у которой она живет. Кажется, Мари-Шанталь тайком покуривает в их общей спальне, бегает на вечеринки и использует Кейт, чтобы та прикрывала ее, когда она допоздна гуляет со своим парнем или прогуливает уроки, чтобы с ним встретиться.

— Мне противно врать ради нее, — говорила Кейт. — Я хочу сказать, что мы с ней даже не подруги.

— Похоже, она горячая девчонка. У тебя есть ее номер телефона?

Кейт поморщилась.

— Ты это не всерьез.

— Почему?

— Потому что ты влюбился в статую в монастыре, вот почему.

Это почти рывком вернуло Неда к тому, о чем они избегали говорить.

Он ничего не ответил. Отпил из своей бутылочки и огляделся по сторонам. Два маленьких столика этого кафе стояли на улице, но они оказались заняты, поэтому пришлось расположиться внутри, недалеко от двери. Движение утром было довольно интенсивным — автомобили, мопеды, много людей шагало по средневековым камням мостовой.

— Извини, — через несколько секунд сказала Кейт Уэнджер. — Это была странная мысль.

Он пожал плечами.

— Я понятия не имею, как воспринимать эту скульптуру. И что произошло.

Она опять прикусила нижнюю губу.

— Почему он… наш человек… почему он смотрел вниз, там? На то, что там находится? Это мог быть источник, что-то связанное с водой?

Нед покачал головой.

— Не думаю. Череп и голова стояли в другой стороне, дальше по коридору. — Вдруг его осенило. — Кейт, если бы кто-то был там похоронен, это место огородили бы, правильно? А не оставили бы гроб лежать просто так.

Она кивнула.

— Наверняка.

— Поэтому, может быть, он думал, что стену только что вскрыли. По какой-то причине.

Кейт откинулась на спинку стула.

— Боже, Нед Марринер, это нечто вроде истории о вампирах?

— Я не знаю, что это за история. Не думаю, что она о вампирах.

— Но ты сказал, что он сделал ту скульптуру в монастыре. Ты действительно знаешь, сколько лет той штуке?

— Послушай, забудь, что я там сказал. Я был немного не в себе.

— Нет. — Она покачала головой. — Не был. Когда он спрыгнул с крыши, я подумала, что он собирается убить тебя. А потом он сказал, когда ее сделали.

Нед вздохнул.

— Ты собираешься спросить, откуда я знаю.

— Эта мысль приходит мне в голову, — Кейт произнесла это без улыбки.

— Держу пари, Мари-Шанталь не стала бы меня доставать этим вопросом.

— Она бы ничего не поняла, проверяла бы свою подводку для глаз и свой сотовый, нет ли для нее сообщений. Я тебя достаю?

— Нет. Она и правда получает сообщения на подводку для глаз?

Кейт по-прежнему не улыбалась.

— С тобой действительно что-то там произошло.

— Да. Теперь все в порядке. После того как мы ушли, я чувствую себя нормально. — Он попытался рассмеяться. — Хочешь проверить?

Она не обратила на его слова внимания, но они того стоили.

— Ты думаешь, все закончилось? Просто все это имеет отношение к… не знаю.

Он кивнул головой.

— Это точно. Все это имеет отношение к «не знаю».

Нед слишком много шутил, потому что правда заключалась в том, что хотя он действительно сейчас чувствовал себя хорошо, сидя здесь с девушкой из Нью-Йорка, из «сейчас», попивая кока-колу, вкус которой был именно таким, каким должен быть, — но он не был уверен, что все, что бы это ни было, закончилось.

Собственно говоря, если быть честным перед самим собой, он был совершенно уверен, что не закончилось. Только он не собирался этого говорить.

Нед взглянул на часы на руке.

— Наверное, мне следует вернуться до ленча. — Он поколебался. Это было рискованно, но он сейчас далеко от дома и от парней, которые его стали бы подкалывать. — У тебя есть телефон? Мы можем связаться?

Кейт улыбнулась.

— Если пообещаешь больше не делать замечаний в адрес моей соседки но комнате.

— Мари-Шанталь? Мое основное средство шантажа? Мы не договоримся.

Она скорчила гримасу, но вырвала листок из блокнота на пружинке, который достала из рюкзака, и написала на нем номер телефона дома, где жила, и номер сотового. Нед достал из бумажника карточку, на которой Мелани аккуратными печатными буквами (зелеными чернилами) вывела адрес виллы, код ворот, домашний телефон, ее мобильный, мобильный его отца, номер телефона канадского консульства и номера телефонов двух компаний такси. И нарисовала внизу маленький смайлик.

Когда она вручала Неду карточку вчера вечером, он заметил, что она не указала их широту и долготу.