Станислав Гримайло - Гримайло Станислав Александрович Истории Руана (СИ)

- Как тебе местечко? - насмешливо оторвал Свето-Зара от молчаливого созерцания алтаря.

- Интересно... - отчего-то шепотом ответил пухлый адепт.

- Что вас привело в чертог покоя и знания? - неожиданно раздался тихий голос. Я, выждав небольшую паузу, обернулся: из незаметной из-за скудного освещения двери в зал проскользнул седой старик, человек, с высоко поднятой головой. Да и одежда для такого места странная донельзя: штаны и куртка из простой плотной ткани, высокие сапоги и непокрытая голова. Лишь тонкая лента перехватывает длинные волосы, не давая им упасть на костлявое и изборожденное морщинами лицо.

- "Привечание", - припомнил я слова Свето-Зара.

Старик обошел нас, наклонился, взял за край коврик, поднял его и положил прямо на камень-алтарь. После чего без колебаний устроился на импровизированном стуле.

- Душа не нуждается в ритуальном знакомстве с божественным естеством. Подобные действа никоим образом не соотносятся с верой, праведной жизнью и поиском истинного предназначения. Красивый праздник. Для гостей святого города, - тихо произнес старик и перевел взгляд на пляшущий в фонаре огонек. Я проследил за ним и с удивлением понял, что в металлическую колбу со стеклами вставлена обычная свечка. Вот отчего такой полумрак!

- Да уж, праздник, - насмешливо буркнул я. - Прийти в чужой храм, сцепиться с настоятелем на тему веры, почесать кулаки об ревнителей - приятное зрелище для приезжих.

- Разве у вас иные развлечения? - старик отвернулся от фонаря, посмотрев мне в глаза. - Вы видите лишь то, к чему привыкли, что желаете заметить, пропуская мимо взора бескрайний мир иных явлений.

- Мы пришли в ваш храм! - возразил я.

- Мой? - на губах седовласого едва наметилась улыбка. - Боюсь вас разочаровать юноша, но это место покоя. И знания. А не храм.

- Покоя? Ни удобных лавок, ни напитков, ни еды, хорошо хоть тепло...

- Покой души и тела - не есть единство. Насытив желудок, усладив нрав, устроив тело - получаете здоровый сон естества. Какой покой? Душа и разум выключаются, отступают пред натиском низменных желаний. Вся суть проходит мимо, оставляя разброд и пустоту. Взглядов, желаний, страстей. И скудости.

Мне все стало ясно. Угораздило нарваться на проповедника. Есть такой тип священников: призывают к уходу из тварного мира в мир духовный, туда, где райские птички щебечут, еду готовят, обстирывают и вообще всю жизнь в мед превращают. Вот только подобное никак не сходится с реальностью...

- Сидеть голым задом на каменном полу, подложив лишь тоненький коврик, да превозносить хвалы в поиске покоя и истины... Лавочки удобней.

Старик вздохнул и с интересом на меня уставился:

- Как различить алтарь истинной веры от прихода низменных желаний?

Неожиданно я понял, что, казалось бы, такой простой вопрос поставил меня в тупик. Действительно, как различить? По упитанной ряхе и богатой одежде помазанника? Простой холщевой накидке, аскетичному виду и благообразной, светящейся внутренним огнем физиономии священника? По числу приверженцев? Логичному обоснованию истоков веры?

- Чистоте помыслов, - тихо-тихо, но четко и твердо выдохнул Свето-Зар.

- Не соглашусь, - повернулся к пухлому адепту. - Благие намерения чаще показывают полнейшую неспособность к реальной оценке окружающей действительности...

- Юноша, - мягко прервал меня старик. - Оглядитесь. Что вы видите?

- Не могу определиться, - честно сказал я. - Простоту? Нет, выглядит-то неброско, но сделано с умом, век простоит и ничего не изменится. Пренебрежение к приходящим? Даже слишком явное. Отсутствие каких-либо видимых персонификаций божественного начала - безусловно.

Старик закудахтал. Отсмеявшись, заскрипел:

- Ко мне приходят за советом... Видите ли, главная моя обязанность - умение видеть суть. И преподнести ее понятным и доступным штилем. Даже для молодых и бестолковых адептов. А беседу я веду там, где положено предаваться обсуждению умных мыслей. А здесь... так. Одна видимость. Святого места. - старик встал с алтаря, слегка поклонился, вернул коврик на место и вышел из зала, прикрыв за собой дверь.

- Ты че-нить понял? - обалдело спросил я у Свето-Зара.

- Нам предложили заходить еще. По делу.

По делу приходить, значит. А, собственно, разве мы просто так по местным злачным храмам бродим? По делу, тролли его дери, так и эдак! И, чует мое сердце, дело это отдает таким душком... сладким, пряным и малость кислым. Нехорошим. Поганым, чего уж скрывать, душком.

- Что у нас на утро?

- Последнее пристанище, - тихо, словно стараясь не спугнуть тени в углах, ответил Свето-Зар.

Список заданий код ди Миагона я изучил досконально, но подобной формулировки там не встречалось.

- Пещеры троллей? - кинул наугад.

- Усыпальница святых.

Крон! Катакомбы с мощами давно преставившихся, из коих следует выбрать полную дюжину и живописать убранство кельи, снабдив врезками из исторических источников о деяниях сих великих древности. Веселый денек будет...

Все случается...

Казалось бы - всего два слова, простых и совершенно не опасных, а как глубоко можно вляпаться! Впервые протянув руку или сделав шаг, получаешь легкое предупреждение, дабы понять, что в следующий раз, прежде чем соваться куда-либо, стоит для начала внимательно осмотреться. Или принюхаться. Да хоть прислушаться.

Все повторяется...

Куда уж без этого. Пробуя новое блюдо - подыскиваешь сходные, великолепно изученные впечатления. Подбирая одежду, выбираешь подходящий размер. Наконец, засыпаешь на одном и том же месте тихой и спокойно лекции или гневной тирады высокого начальства, ибо ничего нового не сообщат, а хорошо поставленный голос убаюкивает не хуже колыбельной.

Но эти Усыпальницы...

Привычные туннели, не раз виденные под Сантеем, разве что выглядят менее ухоженными: осыпавшиеся камни, потрескавшиеся стены, выгнувшиеся своды. А уж кельи давно отправившихся в небытие, назначенных в последствии святыми, так и вовсе копии самой первой. Разве что медные таблички, свисающие с потолка на цепях над изголовьем мощного саркофага, различаются набором символов. Именем канувших в древности героев.

- Насмотрелся? - оторвал Свето-Зара от изучения очередной кельи. Что, собственно, тут высматривать? Стены без единой линии, саркофаг без надписей, следов краски и неосторожных движений каменотесов. Да и как-то нет веры, что окружающее - не розыгрыш, а самое настоящее захоронение. Нет мрачной ауры, тяжести, да и множество темных закоулков совершенно не дают ощущения величественности момента.

Свето-Зар тяжко вздохнул, с трудом разогнулся и нехотя вышел в туннель.

- Кирилл, - адепт воззрился на меня со странным выражением на лице. - В святом месте, коим, безусловно, выступает Последнее пристанище, нет поводов торопиться и спешить. Следует расслабиться, распахнуть свою душу, ощутить величие уснувших сил, бывших в седые времена великими воинами, лекарями, паломниками, священника...