Игорь Рябов - Дебют четырёх волшебников. Книга первая

— …дуб дубом, как гоблин таежный. Стыдобушка! О Рязани, откуда родом Аня с Яной, слухом не слыхивал, как и о твоем Нижнем Новгороде. Впрочем, как и о России в целом — тоже. Да я вообще почти ничего не знаю о вашем, магловском мире. Но мои друзья-то именно в нем живут! Порой, когда вы между собой разговаривали, я себя круглым идиотом чувствовал среди вас, совершенно ничего не понимая. И мне казалось, что я вам абсолютно чужой, неинтересный и ненужный. А когда мы с тобой поссорились, то у меня слишком много свободного времени появилось, которое нечем было заполнить…

Роб на некоторое время замолчал, пока они перебирались из вагона в вагон. В тамбуре особо не пообщаешься, если свои голосовые связки хоть немного жаль. Стук колес — это единственное, чем там можно наслаждаться в полной мере. Хотя если заорать во всю глотку, то шанс оказаться услышанным все же имелся. Но едва ступив внутрь следующего вагона, того самого, где продавалось мороженное, да и прочие сладости, Баретто продолжил откровенничать. Раз уж решил открыться другу, то нужно довести начатое до конца.

— Я и попросил наших девочек помочь мне исправить положение дел. Ну, то есть рассказать о своем мире поподробнее. Как они там живут? Чем интересуются и занимаются в свободное время? А еще хотелось получить совет о книгах из того мира, которые следует обязательно прочитать, чтобы понять вашу магловскую часть жизни такой, какая она есть на самом деле. И знаешь, Гоша, близняшки с таким энтузиазмом взялись меня просвещать, что…

— …что ты теперь всё-всё о нас знаешь? — Каджи, едва не расхохотавшись, закончил за друга фразу. — Если твоим образованием занимали наши подружки, то я нисколько не удивлен твоим обширнейшим познаниям. Для Янки, наверное, вполне естественно представить, что Смерть выглядит, как молодой кучерявый симпатяга в потертых джинсах и пестром джемпере, с бензопилой в одной руке и ноутбуком в другой. Про его персональный компьютер, где на винчестерах хранятся файлы с записью судьбы каждого жителя планеты, она тебе случайно ничего… лишнего…не наплела с три короба?

Гоша, не удержавшись от короткого смешка, ткнул друга, тоже расплывшегося в улыбке, кулаком в бок, с интересом дожидаясь ответа. Роб, подмигнул ему, но тут же постарался принять серьезный вид. А у Каджи вдруг на краткий миг так сильно уши заложило, словно в каждое не меньше чем по полмешка ваты набили. И в глазах опять нестерпимо защипало, будто туда горсть раскаленного песка швырнули. Всё тело Гоши вздрогнуло от внезапного озноба, а лоб покрылся обильной испариной. Но едва юноша успел подумать о том, что только крайне невезучий человек может простудиться при нынешнем пекле и заболеть, как его состояние тут же пришло в норму. Ну, кроме того, что Роб теперь выступал персонально для Каджи дуэтом. Один его голос воспринимался нормально, то есть ушами. Другой… Его парнишка тоже отчетливо «слышал», только слова возникали прямо в голове, хотя по тональности и громкости они немножко уступали оригиналу.

— Вот ты, возможно, удивишься, но нет, не наплела. Просто, наверное, не успела…. Да тебе неслыханно повезло, Гоша! Янка — супердевчонка!.. А про образ Смерти с бензопилой это я сам прямо сейчас придумал. У вас же в ужастиках часто именно этот предмет используют… Я даже завидую тебе, друг…. Но возможно лучше было бы сказать, что Смерть — маленькая девчонка с бензопилой в руках? Так же еще смешнее выглядит. А то, над чем смеешься, перестает казаться страшным…. Нет, нет, нет. Я не должен завидовать лучшему другу. Единственному другу… Хочешь сказать, что не прикольно получилось?… Но все же завидую. Если бы Аня знала, как я…. Нет, никогда! Смерть вот не страшная, а Аньку я боюсь. Она вечно такая серьезная, что я никогда в жизни не смогу сказать ей, что…. Ну, если так, то извини. Я же всего лишь еще только учусь у вас быть шутником…. Куда мне тягаться с мастерами жанра!

Оба голоса перемешались между собой, завязавшись морскими узлами, да так крепко, что оказалось уже невозможным определить, который из них только что реально звучал, а который появился в мыслях из ниоткуда. К тому же смесь из услышанного и «услышанного» так поразила Гошу, изрядно напугав, что он отчаянно замотал головой, пытаясь избавиться от дубликата настоящего Баретто. И парнишке к удивлению легко удалось изгнать из головы непрошеного гостя. Он облегченно выдохнул и, не задумываясь, ляпнул первое пришедшее на ум:

— Чего бояться-то, Роб? Не укусит же она тебя… Просто поговори с ней.

— Ты о чём это, Гоша? С кем мне нужно поговорить? И на какую тему? — Баретто даже малость отпрянул от друга, непонимающе хлопая ресницами. Потом он радостно просиял, словно его посетило озарение. — Почти понял…. Так с кем поболтать нужно по душам? С Янкой? Или со Смертью?

— Лучше с обоими сразу за чашкой чая, — угрюмо буркнул Гоша, мысленно обзывая себя самыми нехорошими словами, какие только знал. Потом он, исправляя оплошность, театрально прикусил губу и, словно крепко задумавшись, уставился взглядом в потолок. Удовлетворенно хмыкнув, парнишка с важным видом (сказывалась Янкина театральная школа!) изрек: — Хотя нет, друг. Пригласи на задушевную беседу свою Судьбу. Она наверняка много чего интересного тебе сможет рассказать о твоем туманном будущем…

И Каджи шустрой ящерицей юркнул вперед, запетляв промеж расставленных тут и сям столиков. А затем он деловито пристроился в конец небольшой очереди к лоткам мороженщика, торговавшего в дальнем углу кафе, которое традиционно располагалось в одном из срединных вагонов поезда «Золотой Единорог».

Старшеклассницы устало обмахивались веерами, дожидаясь возможности хотя бы чуть-чуть охладится вкусным лакомством. Малышня даже в очереди не могла стоять спокойно, продолжая гомонить, вертеться, толкаться и носиться друг за другом, периодически выскакивая на середину кафе, но вскорости возвращаясь назад, чтобы не прозевать свою порцию холодного счастья. Но их терпения и спокойного ожидания хватало лишь до того момента, пока в голове вновь не созревала мысль об очередной шалости. Казалось, что даже несусветная жара на мелких не действует, в отместку отыгрываясь по полной программе на более старших. А поезд продолжал на всех парах спокойно лететь вперед, к Старгородскому вокзалу, везя учеников навстречу их Судьбам…

Зло беспокойно заворочалось во сне, потом медленно потянулось, широко зевнуло и пробудилось.

Когда это случилось? Не важно. Скажем так, давненько. Где? В Лоскутном мире.

Зло открыло глазки в своем лежбище на территории одного древнего, позаброшенного капища. Петляющая к нему узкая тропинка, едва приметная среди буйно разросшихся зарослей, которая и в стародавние-то времена редко использовалась, теперь скорее походила на шибко навороченную полосу препятствий. Завалы из поломанных бурями деревьев, густое месиво колючего кустарника, который вот-вот окончательно поглотит тропинку, периодически встречающиеся темные, узкие, но глубокие провалы на тех местах дорожки, где раньше прятались хитромудрые ловушки, осклизлая размытость вблизи оврагов с крутыми склонами, — короче, не каждый спецназовец решится преодолеть это нагромождение опасностей, о большей части которых мы умолчали, так как и сами о них не ведаем.